В аэропорту их встречали сотрудники Нодара. «Боинг» сел в
три часа ночи. Нодар, глянув на часы, тяжело вздохнул.
– У них такое расписание, – сказал он, словно оправдываясь.
– Непонятно, почему им разрешают прилетать в три часа ночи?
– Чтобы пассажиры отсюда могли вылететь ночью и утром
попасть на нужный им рейс в Европу или в Америку, – пояснил Дронго. – Между
прочим, в Алма-Ату и Ташкент их самолеты прибывают в половине третьего ночи, а
в Баку тоже в три часа ночи. Но можно посмотреть на это по-другому. Сказать,
что самолеты садятся в аэропорту в три часа утра. Так звучит гораздо лучше.
– Вы конформист, – заметил Нодар.
– Просто стараюсь принимать вещи такими, какие они есть, –
объяснил Дронго. – В первую очередь они думают о своих прибылях, а уже потом
обо всем остальном.
У трапа самолета стоял микроавтобус, приехавший за ними.
Двое молодых мужчин с понятным любопытством смотрели на прибывшего гостя.
Сотрудник Нодара, летевший с ними из Хельсинки, сел в микроавтобус последним.
Проверка паспортов отняла немного времени – все формальности были улажены за
несколько минут, после чего Дронго с Нодаром уселись в много повидавший
«Ниссан» темного цвета и поехали в центр города.
– Мы сняли для вас квартиру, – сообщил сидящий за рулем
офицер.
– Надеюсь, это не ваша явочная квартира, – пошутил Дронго, –
иначе я не смогу даже ходить в туалет из-за обилия ваших микрофонов.
Водитель и сидевший рядом сотрудник коротко рассмеялись, но
ничего не сказали.
– Скоро рассвет, – неожиданно произнес Нодар, глядя на линию
горизонта.
– В первую очередь мне нужно поговорить с членами семьи
покойного, – сказал Дронго. – Еще, если можно, организуйте мне встречу с
генералом Аситашвили, который летал вместе с погибшим в последнюю командировку.
И, конечно, мне надо пообщаться со следователем, который занимается убийством
генерала…
– Со следователем будет сложнее, – мрачно отозвался Нодар. –
Мы хотели бы скрыть от прокуратуры ваше появление в Тбилиси и наше параллельное
расследование. С остальными можете разговаривать сколько хотите.
– Ясно, – Дронго больше не стал ничего спрашивать. День
получился достаточно длинным, следовало немного отдохнуть.
Был уже пятый час утра, когда они подъехали к двухэтажному
зданию. Очевидно, их ждали, потому что дверь была открыта. Нодар и Дронго вошли
в дом. В просторной комнате навстречу гостям поднялся мужчина лет семидесяти. У
него были мохнатые брови, густые седые волосы, красивое, породистое лицо. Он
протянул к ним руки, словно намереваясь обнять каждого из вошедших.
– Это Мераб, – представил его Нодар. – Раньше работал
главным инженером крупного военного предприятия, теперь – владелец этой
небольшой гостиницы.
– Если можно так сказать, – грустно улыбнулся Мераб, –
гостиница на втором этаже, а на первом живу я с дочерью. Но ее сейчас нет, она
уехала в Кутаиси к моей сестре и приедет только через два дня. Поэтому мы будем
одни, совсем одни, если не считать вашего помощника, – обратился он к Нодару.
Тот поспешно кивнул, ничего не объясняя.
– Вы не беспокойтесь, – поспешно сказал Мераб Дронго, –
завтрак и ужин я могу готовить вам сам. А белье наверху свежее, как и положено
в хорошей гостинице.
– Не сомневаюсь, – ответил Дронго, – вы извините, что мы не
даем вам спать так поздно.
– Разве поздно? – удивился Мераб. – Мы раньше пяти утра не
засыпаем.
Нодар произнес несколько фраз на грузинском, и они поднялись
на второй этаж. Здесь оказались две просторные комнаты. Санузел – в конце
коридора. В обоих комнатах, кроме двух отдельных кроватей, стояли тумбочки,
небольшие столики, стулья. Полы были застелены небольшими чистыми ковриками.
– Выбирайте любую комнату, – предложил Нодар, – мы оплатили
обе, чтобы у вас не было нежелательных соседей.
– В Тбилиси сейчас много таких гостиниц, – в произнесенной
фразе Дронго не было вопроса – скорее полуутверждение.
– Да, – отозвался Нодар. – Даже великий Рамаз Чхиквадзе
вынужден был открыть такую гостиницу. Мы оставили вам минеральную воду, две
бутылки вина, наш лимонад. Вам нужно что-нибудь еще?
– Во всяком случае, вино в пять часов утра мне точно не
понадобится, – сказал Дронго. – Спасибо за все, Нодар. У меня к вам просьба,
если нельзя поговорить со следователем, может, мне привезут имеющиеся
материалы? Или хотя бы их копии? Мне ведь нужно ознакомиться с уже имеющимися
фактами, чтобы делать правильные акценты во время разговора с интересующими меня
людьми.
– Мы уже сняли копии со всех документов, – ответил Нодар. –
Утром в десять их привезут вам.
– А я смогу их прочесть? – спросил Дронго. – Ведь они
наверняка на грузинском.
– Конечно, – кивнул Нодар. – Но мы пришлем нашего человека,
который все переведет. А пока отдыхайте. Если хотите, можете принять душ.
Правда, вода здесь только холодная. Горячей давно уже нет. Если захотите
принять ванну, Мераб подогреет вам воду, но для этого нужно полдня.
– Спасибо. Обойдусь холодной, сделаю растирание, хотя на
«моржа» я мало похож. Поезжайте домой, Нодар, вы устали больше меня. Ведь
летели в Хельсинки, чтобы успеть на встречу со мной. До свидания!
– Спокойной ночи, – Нодар повернулся и пошел к лестнице.
Дронго взял полотенце и отправился в конец коридора. Открыл
дверь. Везде сухо, чисто. Он протянул руку и включил воду. Она оказалась не
просто холодной, а ледяной. «Мне не везет, – подумал Дронго. – В Японии меня
чуть не сварили в их горячей бане, а здесь предлагают принять ледяной душ. – Он
еще раз подставил руку под струю. – Господи, как же холодно! Неужели можно
решиться встать под такой душ? Хотя других вариантов все равно нет. Горячую
воду нужно заказывать за день. Неужели Мераб будет греть воду в чайниках и
наполнять из них ванну?» – Дронго снова протянул руку. Нет, это невозможно. Но
после двух перелетов просто необходимо принять душ, иначе не заснуть.
«Как же хорошо вчера я принимал душ дома! – с неожиданной
злостью сказал про себя Дронго и начал раздеваться. – Разве грузины виноваты в
том, что все так получилось, – успокаивал он себя. – Ведь они хотели принять
меня как можно лучше. А в пятизвездочный отель нельзя соваться, там меня сразу
вычислят». Раздевшись догола, Дронго включил душ, закусил губу и шагнул под
него. Ледяная вода действует так же, как и кипяток. У него перехватило дыхание,
и он тут же выскочил из-под душа. Достав мыло, с ожесточением натер шею,
голову, лицо, руки, ноги. Потом снова, сжав зубы, чтобы не закричать, полез под
воду, чтобы смыть с себя мыло. Так быстро, наверно, не моются даже солдаты
срочной службы – он выбежал из-под воды уже через пару секунд.
