В приемной генерала Аситашвили их ждал невысокий молодой
человек с такими прилизанными волосами, словно они были намазаны гелем. Он
поправил волосы и противным голосом пригласил в кабинет генерала.
Аситашвили оказался довольно тучным человеком с красным лицом.
Верхние пуговицы его рубашки, видимо, не застегивались, поэтому сильно
ослабленный узел галстука находился гораздо ниже шеи. Он поздоровался с каждым
из гостей, приказал секретарю принести всем кофе и сел за длинный стол,
напротив прибывших. Помощник уселся рядом, готовый фиксировать каждое слово
беседы, даже поставил на стол небольшой магнитофон.
– Я вас слушаю, – начал генерал, недовольно глядя на
посетителей. – Интересно, и зачем это я понадобился сразу и нашей полиции, и
нашей безопасности? Да еще нашему гостю? – Он говорил по-русски достаточно
чисто, почти без акцента. Ему было лет пятьдесят, очевидно, большую часть своей
жизни он провел в бывшей Советской армии, где говорил по-русски. – Мне
сообщили, что вы международный эксперт. – У Аситашвили явно было плохое
настроение, и он не скрывал этого. – Чем я могу быть вам полезен? Приехали
расследовать убийство генерала Гургенидзе? Думаете, его можно так просто
раскрыть? Это политическое убийство, а в нашей стране оно стало заурядным
преступлением. У нас столько политических убийств и покушений, что уже нужно
вести отдельную статистику. Только на нашего уважаемого президента покушались
несколько раз. И вы думаете, что стоит лишь приехать сюда, как сразу же решите
все вопросы?
– Я так не думаю, – ответил Дронго, – но насколько знаю, вы
недавно были вместе с генералом Гургенидзе в США в совместной командировке.
Именно поэтому мы посчитали, что нам нужно с вами поговорить.
– Это вам сообщили наши Пинкертоны? – зло осведомился
Аситашвили, глянув на Джибладзе и Тамару.
– Об этом написали все американские и грузинские газеты, –
спокойно заметил Дронго. – Я не понимаю причины вашего недовольства. Или я не
должен вас об этом спрашивать?
– Почему не должны? – Генерал покачал головой. – Вижу, вас
накрутили против меня. – Он посмотрел на своего прилизанного помощника и
приказал: – Выдайте все материалы нашим гостям. Все материалы о поездке в
Америку. Все, что опубликовано. Свяжись с нашим управлением информации, –
добавил он по-грузински.
Помощник старательно записал его распоряжения в свою
тетрадь. Вошедшая секретарь поставила на стол пять небольших чашечек с кофе, но
к ним никто даже не притронулся.
– У вас были разногласия с генералом Гургенидзе? – спросил
Дронго, понимая, что у него не так много времени.
– О моих разногласиях с генералом Гургенидзе, и не только с
ним, а и с другими чиновниками нашего правительства, знает вся Грузия, –
поморщился Аситашвили. – Я считал и считаю, что нам нужно активнее привлекать к
сотрудничеству западных партнеров, входить в НАТО, добиваться туда приема изо
всех сил, развивать отношения с Турцией, Америкой и Германией. А генерал
Гургенидзе с его друзьями был против спешки. Он считал, что мы максималисты и
своей торопливостью можем обидеть наших северных соседей. Или южных. Я имею в
виду Иран. А Россия на нас давно начхала. Она посылает свои войска в Абхазию и
Осетию, разрешает их гражданам пересекать свои границы без визы, а в отношении
остальных жителей Грузии вводят визовый режим. Это дружеское государство? В
свое время Ельцин даже хотел провести свои войска через Грузию, чтобы ударить в
Чечню с тыла. Мы тогда не пустили российские войска, и нам не могут простить
нашей позиции. Ельцин и его советники не понимали наших проблем. Если огромная
Россия не может справиться с чеченцами, то почему нас оставляли один на один с
этой проблемой?
– Ваши расхождения были как-то зафиксированы в договорах,
которые вы подписывали? – поинтересовался Дронго.
– Разумеется, нет, – Аситашвили тяжело вздохнул. – Хотя если
вы знаете о нашей командировке, то вам должно быть известно, что все договора
мы подписывали вместе с генералом Гургенидзе. От имени наших ведомств. Это были
даже не договора, а различные договоренности. Мы лишь технические исполнители.
Договора подписывают руководители государств или министры иностранных дел. И
уже ни для кого не секрет, что в Грузию должны прибыть представители армии США
и инструкторы по проведению антитеррористической операции. Именно в этом была
суть наших разногласий с Гургенидзе. Он считал, что нужно использовать любые
возможности сотрудничества со всеми заинтересованными странами. А я не верил в
возможность нашего сотрудничества с Россией. И сейчас не верю, – с вызовом
добавил генерал.
– Извините меня, господин генерал, – осторожно вставил
Дронго, – как вы считаете, кто был заинтересован в смерти генерала Гургенидзе?
– А вы не знаете? Все, кто хочет дестабилизировать
обстановку внутри Грузии. Разве таких мало? И наши северные соседи, и наши
южные. И группировка этого выскочки Аслана Абашидзе. Он даже название для своей
партии придумал – как это будет по-русски? – «Всегрузинский союз
демократического возрождения». Вот какое название придумал! Всегрузинский союз.
Уже считает себя преемником президента. Я еще не вспомнил о других наших сепаратистах…
– Извините, – перебил его Дронго, – но по вашей логике
выходит…
– Ничего не выходит! – рявкнул генерал. – Хотите сказать,
что я вот такой западник, хочу побыстрее влезть в НАТО, а погибший генерал
любил Россию? И меньше любил Грузию, чем я? Или иначе относился к России? У нас
только подходы были разные, но к идее независимости Грузии мы относились
одинаково. Такой ценностью не торгуют. Я, между прочим, в Советской армии
служил с семьдесят третьего года. И я лучше знаю, как к нам относятся и в Москве,
и в Сибири. Гургенидзе иногда заблуждался, но он был честный и порядочный
человек. И любил свою родину. Он делал все, чтобы Грузия была свободной и
независимой. Вы же эксперт по преступлениям и должны понимать такую очевидную
вещь. Нужно было убрать именно Гургенидзе, чтобы отвлечь внимание от истинных
организаторов этого убийства. Кто заинтересован в срыве десанта американских
инструкторов, кто заинтересован в срыве наших договоренностей с Америкой и
НАТО? Корни этого нужно искать в Москве или в Тегеране. Хотя я не исключаю, что
заказчики могут быть в Батуми или в Сухуми. Я военный человек и привык говорить
прямо. Убийство Гургенидзе выгодно тем, кто против нашей независимости, против
нашего государства. – Он раскраснелся еще больше, лицо стало багрового цвета.
Помощник испуганно ежился, словно опасаясь, что генерал
сорвет свой гнев именно на нем.
– Во время вашей поездки не было ничего необычного? – задал
следующий вопрос Дронго. – Может, за вами следили? Или Гургенидзе говорил вам о
своих проблемах?
– У него не было никаких личных проблем, – ответил, чуть
успокаиваясь, Аситашвили. – Мы были в обычной командировке. Подробности я не
имею права разглашать. Ни вам и ни другим экспертам. Даже если сюда приедет сам
директор ФБР или руководитель Интерпола. И конечно, за нами следили. Я думаю,
все, кто знал о цели нашего визита. А о ней знали все заинтересованные стороны.
Но нам никто не угрожал, и ничего опасного мы не замечали.
