– Марина Константиновна, побойтесь бога! Такого на меня наговорили… Я ваш друг, поверьте. Я вас обучал азам нашей профессии. Вы для меня как дочь. И сейчас я делаю все, чтобы помочь вам. Все это вынужденные неудобства. Как только ваш бывший муж опомнится и прислушается к голосу разума, вы будете свободны.
– Допустим, он опомнится. Отпустит вашего ставленника. И что дальше?
– Дальше вы спокойно завершите оформление наследства. Никто вам больше не помешает.
– Я буду добиваться всесторонней экспертизы. Я уже не верю, что этот человек действительно Владимир Томилин. Это подлог.
– Вы ошибаетесь. Вы очень ошибаетесь, Марина Константиновна.
Нервы у Маевского, видимо, начинали сдавать, потому что он вдруг отвернулся и, подойдя к двери, стал напряженно вглядываться в темноту. Марина неуверенно последовала за ним. Сквозь потоки дождя мигнул яркий луч, потом еще раз и погас.
Дроздов остановил машину, когда в лучах фар увидел впереди два силуэта. Эти два человека торопливо пошли к машине, пробиваясь сквозь потоки воды. Опознать кого-то в этих размытых фигурах было невозможно.
– Где Марина? – с тревогой спросил Дроздов.
– Не дергайся, – прогудел с заднего сиденья Бобров. – Ничего они ей не сделают. И я сразу это сказал. Они взяли тебя на понт.
Два мокрых человека разом открыли дверцы и нырнули в машину. Теперь Дроздов узнал Жмыхова и старлея Коровина. Здороваться не стали.
– Где человек? – утирая мокрое лицо, спросил майор. – Было сказано, чтобы без него не являться. С огнем играешь, Дроздов!
– Я не играю, – сказал Виктор. – А вот вы заигрались, по-моему.
– Не лезь не в свое дело! – оборвал его Жмыхов. – Забыл, что ты теперь никто? Да за все, что ты натворил, тебя в порошок стереть мало! Ты вообще чем думаешь, Дроздов? Похищение человека. Нападение на представителей власти. Да еще надо посмотреть, взрыв у гостиницы не твоих ли рук дело. Ты ведь того человека знал! Да тебя так закатать можно, что следа не останется!
– Так ты сюда закатывать приехал, – иронически спросил Бобров, – или грязную сделку осуществлять?
Жмыхов обернулся и зло посмотрел на частного сыщика.
– Не любим мы, когда нам мораль читают, – объяснил Григорий Семенович. – Особенно такие аморальные типы, как вы, майор!
– Присоединяюсь, – подтвердил Дроздов. – Не надо нас стращать, майор. И вообще, давайте ближе к делу. Где Марина? Я должен ее видеть, и точка.
– Сейчас увидишь! – Жмыхов рванул дверцу и вышел под дождь. – Иди за мной!
Виктор выбрался с водительского места, распахнул дверцу. Холодные капли забарабанили по непокрытой голове, легкий пиджак мгновенно промок насквозь. Сыщик втянул голову в плечи и, невольно ускоряя шаг, бросился за Жмыховым, который шагал по мокрой траве в сторону бетонного здания со слепыми окнами. На секунду Дроздов обернулся. Коровин шел за ним, сверля ненавидящим взглядом. Бобров перебрался на водительское место и теперь вглядывался в мутную пелену за стеклом.
Жмыхов вдруг приостановился и резко повернулся к Виктору.
– Чего ты хочешь, Дроздов? Чего добиваешься?
– Мне нужна моя жена.
– Бывшая! И я тебя не об этом спрашиваю. На что ты рассчитываешь в этом деле? Какое место ты себе присмотрел?
– Ты о чем?
Дождь сек их лица. Но они уже не замечали этого.
– Спрошу иначе – где ты прячешь свой главный козырь? Учти, вопрос серьезный. Не ответив на него, ты не уйдешь отсюда.
– Это ты так решил?
– Так решили большие люди.
– Так, давай заканчивать этот абстрактный разговор. Я приехал забрать жену. Я ее забираю. Ваша шестерка вернется к вам, как только мы окажемся в городе. Это мое последнее слово.
Жмыхов оглянулся, словно в растерянности, но потом вдруг быстро и без замаха ударил Дроздова под дых. Тот не был готов к удару. У него перехватило дыхание. Он покачнулся. Майор ударил еще раз – ребром ладони по шее. Теряя сознание, Дроздов упал в грязь.
Бобров выскочил из машины на помощь другу. Но в лицо ему уставился ствол пистолета.
– Спокойно! – предупредил, подходя, Жмыхов. – Если хочешь помочь товарищу, изыщи возможность представить нам обоих племянников. Ты меня понял. Связь через старый номер Дроздова – его телефон у нас, ты знаешь.
Он пошел назад к бараку. Коровин с видимым удовольствием всадил из пистолета несколько пуль в колеса бобровской машины.
– Посиди здесь ночку! – злорадно сказал он Григорию Семеновичу. – Подумай.
Бобров плюхнулся на переднее место и в бессильной ярости смотрел, как черная машина увозит прочь врагов, друга и его бывшую жену. Уже давно он не чувствовал себя таким беспомощным и одиноким.
18
– Давай, здесь тормози! – сказал Бобров, кладя тяжелую пятерню на плечо водителя. – Я сойду.
– Хозяин барин, – радушно сказал шофер, давя на тормоз.
Груженный досками «КамАЗ» остановился напротив здания УВД, просматривавшееся сквозь чахлую зелень сквера, разделявшего улицу пополам.
– Спасибо, земляк! Выручил, – сказал Григорий Семенович, открывая дверцу.
– Да ради бога! – ответил водитель и, качая головой, повторил мысль, которая последний час мучила его неотвязно: – Все равно не пойму, как ты сразу четыре колеса проколоть сумел!
– Мастерство не пропьешь! – мрачно ответил Бобров и спрыгнул на землю.
Задумчиво глядя на здание УВД, он подошел к ларьку и купил пачку сигарет. Закурив, перешел улицу и сел на скамейке в сквере. Достал мобильник и набрал номер. Соединение установилось только с третьего раза, и то без особого успеха.
– Занят я, занят, понятно! – рявкнули в трубку и отключили связь.
Бобров терпеливо набрал номер еще раз.
– Это я, Бобров! – не дожидаясь крика, заявил он. – И плевать мне, чем ты там занят. Если не выйдешь сию минуту в сквер, я сам поднимусь к тебе и вытрясу душу на хрен! Ты меня знаешь, Валентин!
– Ладно, выхожу, – уже спокойно проговорили в трубку. – Только не в сквере. Неподалеку кафе-мороженое – вот там.
Бобров убрал телефон, докурил сигарету и тяжело поднялся. Зло поглядев на УВД в последний раз, поплелся к месту встречи. Он представлял, каким идиотом будет выглядеть в этом кафе – грузный небритый мужик в джинсовой жилетке и измазанных до колен брюках. К тому же он ненавидел мороженое.
К счастью, ждать пришлось недолго. Уже через пять минут к нему присоединился Решетников, еще один толстый мужик, правда, в чистой форме, но тоже неважно выбритый и с черными кругами под глазами. Он заказал себе двести граммов пломбира и объяснил:
– Здесь спокойнее. Никто из наших сюда и носа не кажет. Чего я тебе понадобился?
