— Восемь подозреваемых тоже много, — отметил Дронго, — и
среди них нет никого похожего на вашего сеньора Лимончика. Вы, кстати,
выяснили, почему все же его так называли?
— Не знаю точно. Меня не волновали его клички. Моя главная
задача — попытаться обнаружить господина Дудника, если он рискнет появиться в
нашем отеле. И вторая задача, возникшая уже после моего приезда, — найти
возможного убийцу Рочберга. Остальные вопросы меня мало волнуют.
Рядом по-прежнему тихо переговаривались Мачадо и Шекер.
Дронго обратил внимание, как Мачадо достал лист бумаги и что-то чертил на нем
для своего собеседника. Во дворе показался медленно идущий куда-то Пабло
Карраско. Вид у него был подавленный. Услышав, как его окликнул Бернардо,
спешивший к нему из административного здания, он оглянулся.
— Сеньор Карраско, — достаточно громко оказал Бернардо, —
вас хочет видеть комиссар Рибейро.
— Что опять случилось? — усталым голосом спросил ювелир.
— Он хочет вас видеть. — Бернардо был слишком опытным
человеком, чтобы кричать во всеуслышание, почему комиссар ищет ювелира.
Карраско пожал плечами, еще ниже опустил голову и подошел к Бернардо. Тот тихо
пояснил ему что-то, и Карраско, тяжело вздохнув, поплелся за своим начальником
охраны. Очевидно, комиссару требовалось уточнить некоторые факты вчерашнего
вечера.
— Мне трудно поверить, что он мог организовать это убийство,
— сказала, глядя вслед ювелиру, Ирина Петкова, — он слишком подавлен
случившимся. Кроме того, он всемирно известный ювелир, и ему не пристало
заниматься подобными делами.
— Чтобы убрать реального конкурента, можно пойти на все что
угодно, — возразил Дронго, — хотя я не настаиваю на своей версии. Я всего лишь
изложил возможный ход событий. Подозреваемым может быть любой из гостей
Карраско.
— Пойду узнаю, есть ли новости у комиссара Рибейро, —
сказала Петкова. — Интересно, сумеют они найти похищенные камни? Как вы
думаете?
— Не уверен. Если убийца был достаточно хитер, чтобы их
украсть, то он вряд ли будет таким дураком, чтобы оставить их на виду. В этом
отеле тысяча мест, где можно надежно спрятать драгоценности. Я уверен, что их
не найдут. Комиссар Рибейро напрасно беспокоит гостей и устраивает обыск. Это
скорее свидетельство полного бессилия, чем действенная акция. Нужно искать
убийцу, а не обыскивать всех подряд. Глупая и неэффективная затея.
— Да, — согласилась она, — я тоже так думаю. Извините меня,
я скоро вернусь. Мне кажется, что вам нужно поговорить с комиссаром. Иначе
поиски убийцы могут затянуться, и мы никогда не узнаем, кто действительно убил
мистера Рочберга.
— Поговорите вы с комиссаром, — пожал плечами Дронго. — Если
он согласен, я, конечно, ему помогу. Но не уверен, что смогу так быстро
раскрыть это преступление. Я не волшебник.
Глава 11
Ирина Петкова ушла разговаривать с комиссаром Рибейро.
Дронго тоже поднялся, увидев приближавшуюся к нему сеньору Ремедиос. Рядом с
ней шел Руис Мачадо.
— Вы не видели сеньора Карраско? — спросила сеньора Очоа,
обращаясь к Дронго.
— Его увел Бернардо, кажется, они пошли к комиссару Рибейро.
Что-нибудь случилось?
— Звонят из Лос-Анджелеса. Руководитель охраны корпорации
Рочберга собирается вылететь сюда вместе с супругой ювелира, чтобы на месте
разобраться в случившемся. Они готовы выслать своих детективов.
— Какая глупость, — усмехнулся Дронго, — они, очевидно,
думают, что можно сюда приехать и все решить. Поучить глупых европейцев, как
нужно вести расследование. Почему они всегда такие самоуверенные?
— У них высококалорийная пища, — пошутил Мачадо.
— Я пойду к комиссару, — сообщила сеньора Ремедиос, — вы
идете со мной, сеньор Мачадо?
— Нет. Если он у комиссара, то я лучше вернусь в свой номер.
Или пойду в бар. Не люблю полицейских.
Она не ответила ему, поспешив пройти в административное
крыло. Дронго направился в сторону ресторана, чтобы через его стеклянную
галерею выйти во второй внутренний двор и подняться в свой номер. По дороге он
встретил спешившего ему навстречу Энрико Галиндо.
— Мне не дают отдыхать, — зло сообщил Галиндо, — мало того,
что они обыскали мой номер, так еще и забрали мои эскизы. Я совершенно не
понимаю, кому и зачем они могли понадобиться.
— Какие эскизы? — не понял Дронго.
— Наброски моих работ, — пояснил Галиндо, — говорят, что
среди полицейских был эксперт по драгоценным камням, который подсказывал им,
где следует искать и что именно нужно найти. И почему-то забрали мои эскизы. Вы
не знаете почему?
— Нет, — удивился Дронго, — понятия не имею.
Он прошел дальше, уже не оборачиваясь.
Сеньора Ремедиос нашла наконец своего патрона в кабинете
менеджера отеля. Здесь же находились комиссар Рибейро и Бернардо. Она сообщила
о звонке из Лос-Анджелеса и испортила настроение всем троим. Карраско вспомнил,
как возражала против поездки Рочберга его молодая жена. А комиссар Рибейро и Бернардо
представили, как трудно будет вести поиски возможного преступника, когда сюда
прибудут все эти американцы.
— Только этого не хватало, — поморщился Карраско, — идите к
себе, сеньора Ремедиос. Мы скоро закончим, и я зайду к вам, чтобы решить все
остальные наши вопросы. Нужно будет срочно отправлять наши драгоценности в
Мадрид. Вы меня понимаете?
— Я подготовлю опись имущества, — кивнула пресс-секретарь,
выходя из комнаты.
В коридоре она помедлила и, немного подумав, решила пройти
через внутренние помещения в левое крыло отеля, где находились ее номер, а
также апартаменты сеньора Карраско и номер Антонио Виллари, которого сеньор
Карраско не мог себе позволить разместить в своих покоях. Она поднялась на
третий этаж и гордой походкой с прямой спиной и вздернутым подбородком
двинулась к своему номеру.
Рядом с апартаментами Карраско сидел дежурный сотрудник
охраны, молодой парень лет двадцати пяти. Его посадили здесь в день приезда
знаменитого ювелира. Увидев сеньору Очоа, он вскочил со стула. Молодой человек
уже знал, что эта строгая женщина небольшого роста была пресс-секретарем самого
Карраско.
— У вас все нормально, Рамон? — спросила она и, получив
утвердительный ответ, вошла к себе.
Пройдя к столу, Ремедиос села и начала просматривать готовые
к отправке листы. Раздеваться у себя в номере она не стала. Подобную вольность
она не допускала даже в молодые годы. И в своей квартире тоже никогда не
оставалась в нижнем белье, считая это неприличным.
Неожиданно в дверь постучали. Она удивленно посмотрела на
дверь. В такое время она никого не ждала. Сеньора Ремедиос встала и пошла
открывать. В коридоре стояли Рамон и сеньор Галиндо.
