– Я вам обещаю: вы платите деньги, а мы вам даем протэкшэн! Ну! – И Родин снова протянул руку за деньгами.
– Good! Отлично! – прокомментировал Питер. – Это все, что нам нужно.
Но Злотнику и Пильчуку, видимо, понравилась их игра. Пильчук посмотрел на своего партнера как будто еще в сомнении, и тот сказал Родину:
– Ты понимаешь, Натан, это же пока только слова. А завтра к нам приходит… ну я не знаю кто, ну тот же Пиня Громов. И что я ему скажу? Что мы уже платим тебе и Давиду?
– Да, – сказал Родин.
– Мы можем так сказать?
– А почему нет?
– А если он на это положит? С прибором? – спросил Злотник.
– На меня еще никто не ложил, бля! – Давид выставил на стол оба своих пудовых кулака.
– Нет, ну я фигурально… – отшатнулся Злотник.
– Значит, так, братцы, – сказал Родин страховым агентам. – Хер с вами, давайте я вам объясню. Вы думаете, мы кто – звери? Пришли и схватили вас за горло – давайте деньги! Нет. Весь Брайтон под контролем у серьезных людей, и я перед ними за вас поручился. Я им сказал, что вы будете платить без выебонов, понятно? И если вы платите, то можете быть спокойны: никто не имеет права вас и пальцем тронуть. А если тронет, то эти люди укоротят им руки. Ясно?
– Ясно, – сказали страховые агенты.
– Нет! – застонал в машине Питер. – Names! Имена!
А в ресторане Родин, требуя деньги, в третий раз положил на стол открытую правую ладонь. Но на этот раз – молча, что было уже выражением не столько нетерпения, сколько угрозы. Злотник достал из кармана тонкий почтовый конверт.
– Что это? – удивленно спросил Родин, а Давид Шкаф снова положил на стол свои кулаки и вперился взглядом в Злотника.
– Чек, – сказал Злотник. – Понимаешь, мы не успели в банк, он уже закрылся. Но это те же деньги, можешь не сомневаться.
И он вытащил из конверта и положил перед Родиным и Давидом банковский чек. На чеке с титулом LUCKY BRIGHTON BEACH BROKERAGE Inc. было написано: «То: Mr. Natan RODIN» и крупно выведена сумма: «$ 5.000 – FIVE THOUSAND DOLLARS». Ниже стояли подписи Злотника и Пильчука. Родин посмотрел на Давида, а Давид – на Родина. Потом они оба еще раз посмотрели на чек. Пауза так затянулась, что Питеру стало не по себе, а супруги, которые сидели в ресторане напротив русской компании и обсуждали стоимость туристических туров в Европу, вдруг почему-то сунули правую руку – мужчина под пиджак, а женщина – под кофту.
Но, как и предполагали Питер и Билл, магическая власть цифр «$ 5.000» пересилила осторожность.
– Хер с вами! – сказал Родин и, забрав со стола чек, положил его к себе в карман. – Только в следующий раз чтобы были наличные! Ясно?
– Само собой! – сказали страховые агенты. – О чем разговор?
– Pizdets! – радостно воскликнул в машине Питер Гриненко и победно шлепнул рукой об руку.
– They got the check? (Они взяли чек?) – догадался Билл.
А в ресторане «супружеская пара» облегченно перевела дух, заказала себе еще по пиву и продолжила обсуждение своей будущей европейской поездки.
Родин и Давид встали, за руку попрощались со страховыми агентами, ободряюще похлопали их по плечу и вышли из ресторана. Когда их «шевроле» отчалил от парковки, Питер и Билл вошли в ресторан и обняли страховых агентов:
– Отличная работа! Молодцы! Всем по дринку!
– Питер, – сказал Злотник. – Я весь мокрый. Целиком. До яиц.
– Вы знаете, во что они влипли? – радостно сказал Билл. – С этим чеком это уже не просто вымогательство! Это федеральное преступление – от пяти до семи лет!
– Тогда они нас точно пришьют! – убито сказал Пильчук.
– Ни хера! – сказал ему Питер. – Ничего не бойся! Вы герои! Вы еще будете давать против них показания в суде!
– Мы? – испугался Злотник. – Никогда!
Но Питер только отмахнулся, сказал:
– У нас будет только одна проблема в суде. Я не знаю, как перевести это выражение: «положить с прибором». То put down with apparatus? (Это не имеет никакого смысла по-английски.)
– The hell with English! – воскликнул Билл и радостно хлопнул Питера по плечу. – We did it, partner! There is Russian mafia on Brighton Beach! Родин сам сказал это, и у нас это есть на пленке!
– А как ты понял? – удивился Питер. – Он же говорил по-русски.
Можно по-разному относиться к вербовке осведомителей среди преступников. Можно считать, что этически это не очень «кошерно», и можно стать в позу и требовать, чтобы каждое преступление было наказано по букве закона. Но жизнь сложнее принципов и не укладывается в самые пухлые уголовные и гражданские кодексы. Если, простив преступнику малое преступление, вы можете с его помощью предупредить большое, связанное с гибелью людей, – что вы предпочтете? К тому же главной задачей Питера и Билла было не ассистировать полиции в расследовании того или иного преступления, а выйти на русскую мафию или любой иной вид организованной преступности в среде русских эмигрантов.
В те годы многим уже стало ясно, что цунами международного терроризма, обрушившиеся на Запад, явление не случайное. Хотя об этом еще не говорилось на дипломатическом уровне, но газеты уже открыто писали, что за спиной палестинских, итальянских, немецких, шведских, японских и прочих террористов стоят тренировочные лагеря Чехословакии, Польши, Болгарии, Кубы и СССР, деньги и оружие КГБ. Одна за другой начали выходить книги-исследования, посвященные терроризму, и общий вывод этих исследований можно было уже в 1984 году прочесть, скажем, в книге «Месть» Джорджа Джонаса.
«Советский блок… который организовал, тренировал, вооружал и частично финансировал террористов, мало интересовался их повседневной деятельностью. Особенности их идеологии и то, соответствует ли она коммунистической доктрине, были безразличны тем, кто стоял за спиной террористов. От них не требовали соблюдения партийных принципов. Советские органы безопасности использовали террористов для того, чтобы разрушить и дестабилизировать западные демократии… КГБ правильно рассчитал, что, снабдив всем необходимым, в том числе и учителями, достаточное количество экстремистов и предоставив им действовать по своему усмотрению, он создаст разрушительную силу, которая ни в надзоре, ни в инструкциях нуждаться не будет и которая, без сомнения, породит в мире хаос… Эта концепция была по-своему гениальной, так как давала возможность Советам подрывать основы либерально-демократических институтов Запада».
К концу семидесятых годов в Кремле ясно видели, что их «гениальная концепция» работает, или, как позже любил выражаться Михаил Горбачев, «процесс пошел»: Европа была деморализована и оглушена терроризмом, взрывы в аэропортах и крупных магазинах, похищения самолетов с пассажирами и туристических кораблей в море стали почти будничными новостями, и даже руководители западных правительств опасались за свою жизнь. Эта нестабильность, хаос, страх порождали уже не только политические кризисы (Испания, Турция, Италия), но и социально-экономические (Федеративная Германия, Франция и т.д.).
