– Знает ли об этом Горбачев?
– Горбачев окружен людьми, которые сортируют поступающую к нему информацию и очень часто искажают реальную картину или вообще блокируют многие ценные сведения. Именно поэтому я пошла на такую телевизионную диверсию.
– И как он реагировал на ваше заявление?
– Если говорить о прямой реакции, то ее нет. И вообще, сегодня понять Горбачева очень непросто. Если в начале экономической реформы были видны его прорыночные намерения, то теперь он все больше отодвигается от радикальных реформаторов. Например, он не признаят частную собственность, без этого рыночная экономика работать не сможет. Недавно наше правительство обложило частные кооперативные предприятия драконовскими налогами. Это значит, что Горбачев и премьер-министр Рыжков вообще уходят «вправо», к консерваторам.
– Какие же у вас перспективы? Не у вас лично, а у страны?
– Мы подсчитали, что если раздать крестьянам землю, то 15 процентов нашего сельского населения может прокормить всю страну. Однако из 14 миллионов колхозников 4 миллиона – управляющий аппарат, то есть колхозное начальство. И они блокируют раздачу земли, ведь иначе они перестанут быть руководителями. И так – во всем обществе. Поэтому мой прогноз таков: мы стоим на пороге колоссальной инфляции. Именно колоссальной – вспомните это интервью хотя бы через год. Инфляция у нас должна быть по многим причинам, но именно саботаж перестройки подстегнет волну массовых рабочих забастовок, и в результате будет стремительное падение уровня жизни. То есть, те отрицательные явления, которые были в Югославии и Польше, будут у нас удесятерены. И этим немедленно воспользуются те, кому нужно, чтобы народ окончательно возненавидел и правительство, и Горбачева – с тем, чтобы совершить правый путч.
– А что потом?
– А потом – коллапс. Потому что наш народ уже невозможно заставить работать в системе плановой социалистической экономики. Нужны будут массовые расстрелы людей, нужны будут новые лагеря, и только под страхом смерти люди будут работать в этой системе, влача полуголодное существование. А на фоне всеобщего развала усилится национальная вражда…
– А есть ли шанс избежать такого ужасного развития событий? Есть ли шанс, что к власти придут не консерваторы, а радикальные реформаторы?
– Сейчас все будет зависеть от Горбачева. Если он не с консерваторами, то он должен открыто объяснить народу, почему он с ними блокировался. Сегодня повести за собой страну на коренные реформы может только человек с кредитом общенационального доверия.
– Может ли Ельцин оказаться таким человеком?
– Посмотрим. Понимаете, народу можно все объяснить, не боясь, но при этом нужно все время двигаться вперед. Потому что шоковая терапия хороша только при наличии очевидных и регулярных позитивных сдвигов. Иначе будет очень страшно. Не только магазины будут пусты, но стрелять будут на улицах, как стреляют в Карабахе. Ведь у нас уже идет гражданская война – война бюрократической мафии против народа. Но об этом никто не говорит…
В 11.40 мы получили у администрации гостиницы свои паспорта, а гостиничные грузчики повезли наши чемоданы в интуристовский автобус. При этом Барри Вудстон и Оля Зеленина так многозначительно твердили нам «Watch your baggage!», что каждый сопровождал свой чемодан через весь вестибюль до автобуса. Почему-то это очень не понравилось грузчикам, они оставили тележку, полную нашими чемоданами, возле автобуса и ушли. И нам пришлось самим снимать чемоданы и загружать их в багажные люки автобуса.
– Хотите, я отвезу вас в аэропорт на машине? – сказала мне Колягина. – И по дороге поболтаем.
– С удовольствием! – ответил я и сел рядом с ней на переднее сиденье ее «жигуленка». – В Америке у нас сто сенаторов, но мне все некогда с ними встретиться. Так что вы будете первым в моей жизни сенатором-шофером.
И как раз в этот момент возле нас с визгом остановились три такси, и из них выскочили золотозубая директриса школы номер 32, учительницы Шура и Мария, а также дюжина детей в белых рубашках, пионерских галстуках и с цветами в руках. Они подбежали к автобусу, окружили Роберта Макгроу, вручили ему цветы, стали шумно прощаться, а золотозубая директриса снова расцеловала его в обе щеки и сказала многообещающе. – До встречи в Америке!
Наши зааплодировали, а я подумал, что Толстяк был прав: Роберту уже не уйти от этой золотозубой судьбы.
Тут Колягина завела мотор и тронула свою машину. Конечно, я мог остановить ее и попрощаться с Марией. Но как бы выглядело такое прощанье в глазах ее партийной директрисы?
Не зная, как поступить, я промедлил с секунду, а Колягина уже перевела рычаг на вторую скорость и дала газ. И в этот миг Мария наткнулась взглядом на желтый «жигуленок» Колягиной, увидела, что я уезжаю с какой-то женщиной, и наградила меня таким взглядом, про который великий русский поэт Некрасов сказал: «Коня на скаку остановит…».
А я, уже как полный идиот, прощальным жестом помахал ей рукой.
По дороге в аэропорт мы интервьюировали друг друга. Колягину интересовало, как еще при жизни Брежнева я смог вычислить левые доходы брежневской семейки и объем советской нелегальной экономики. А меня интересовали ее научные данные в этой же области. Но разговор перескакивал с одного на другое, как ее «жигуленок» на ухабах разбитого Ленинградского шоссе.
– По моим оценкам, объем нашей нелегальной экономики сегодня составляет порядка 100 миллиардов рублей…
– Таня, вы знаете, что Москву накачивают войсками? Смотрите, опять колонна армейских грузовиков! У меня ощущение, будто я нахожусь на арабских территориях в Израиле – такие же разбитые дороги, такая же пыль на деревьях и такие же армейские грузовики почти на каждом углу. А главное – такое же ощущение, что вот-вот начнут стрелять. Просто как прифронтовая полоса.
– А вы были в Израиле?
– Да, шесть лет назад. Тогда моя литературная звезда была в зените, мы с женой три месяца провели в Европе и еще месяц – в Израиле. Прекрасная страна, но стоит отъехать от Иерусалима, например, в Хеврон, как сразу возникает ощущение прифронтовой полосы. Точно, как здесь…
– Да, у нашего народа на руках жуткое количество оружия. Особенно у криминальных банд и рэкетиров. Ходят слухи, что на днях московские мафии будут делить территории. И, значит, будут уличные бои. Под этим предлогом в город стягивают войска – якобы для пресечения кровопролитий. Но я думаю, что основная причина – появление легальной оппозиции в нашем парламенте. В Кремле испугались: ведь если завтра в нашу межрегиональную группу запишутся не четыреста человек, а половина депутатов Верховного Совета, вы представляете? Мы смогли бы сразу взять власть в свои руки!
– И кого бы вы сделали главой государства?
– Ну-у…– усмехнулась она. – Об этом рано говорить.
– И все-таки?
– Многие считают, что нам нужен такой расклад, как в Израиле: президент – это совесть страны, верховный жрец, а премьер-министр – для ежедневной работы. И при таком раскладе академик Сахаров был бы прекрасным президентом. Вы знаете, я недавно вступила в партию. – В какую? – В коммунистическую.
