— Я могу сказать, что именно она говорила. Но это не
приблизит нас к расследованию преступлений, — сказала Валентина Олеговна,
пристально глядя на него.
Женщины заметили, что, разговаривая с Дронго, она не сводила
с него глаз.
— Знаю. Мне говорил Халупович. Но мне этого мало. Если бы я
мог с ней побеседовать, дело пошло бы быстрее.
— Поезжайте и побеседуйте, — предложила Элга.
— Это невозможно, — ответил Дронго, — я не следователь и не
прокурор. Меня могут попросту не пустить в квартиру. И могут не отвечать на мои
вопросы.
— Она странная женщина, — сказала Линовицкая, — поэтому вы
лишь потеряете время.
— Возможно, — согласился Дронго. — Но ради установления
истины стоит потратить лишний час.
— И вы полагаете, что, побеседовав с этой чудачкой, сможете
вычислить виновного? — чуть саркастически спросила Линовицкая.
— Я полагаю, что это приблизит меня к пониманию истины, —
ответил Дронго, тоже глядя ей в глаза.
Она оглядела женщин, затем Бозина и Халуповича.
— Вы, Валентина Олеговна, могли бы поехать с ним и еще раз
побеседовать с этой женщиной, — предложил Арсений Николаевич.
— Как это — поехать? — немного растерялась Линовицкая. — Вы
предлагаете мне помогать частному лицу при расследовании по уголовному делу,
которое поручено мне?
— Понимаю ваши возражения, — мягко улыбнулся Бозин, — но это
исключительный случай. Если бы это был другой человек, я бы никогда не позволил
себе даже намекнуть на такое при посторонних. Но это другой случай, Валентина
Олеговна. Вы ведь знаете, кто именно перед вами. Это лучший эксперт в мире. Нам
отчасти повезло, если это слово применительно к трагедии, которая здесь
произошла. С самого начала Дронго был свидетелем и участником событий, которые
разворачивались в этом здании. Не забывайте, что мы еще не знаем, где девочка.
Возможно, убийца спрятал ее у себя. И нам нужно сделать все, чтобы найти
ребенка, если у нас есть хотя бы малейшие шансы. Я думаю, вы не должны
отказываться поехать с Дронго. А я оформлю протоколы допросов свидетелей, чтобы
материалы по факту убийства женщины были готовы.
Линовицкая снова взглянула на Дронго. Чуть покраснела. Было
видно, что она колеблется.
— Поезжайте, — вдруг попросила Элга, — у меня виза только до
следующей субботы. Если мне придется здесь остаться, я потом не смогу уехать.
Нужно будет оформлять документы в нашем посольстве.
— Вам нужно поехать, — поддержала Элгу Оксана Григорьевна,
очевидно, думая и о собственной судьбе. — Будет лучше, если мы сегодня решим
наконец все наши вопросы. Если господин Дронго пытается нам помочь, то мы
должны ему довериться. Я не думаю, что все можно распутать за один вечер, но,
возможно, он сотворит небольшое чудо, и мы узнаем имя преступника.
Фариза молчала. Халупович шумно вздохнул.
— Может, вам действительно поехать? — спросил он. — Я дам
вам свою машину. И здесь недалеко.
— Я ее уже допрашивала, — почти сдаваясь, сказала
Линовицкая, — и не понимаю, о чем с ней можно еще говорить…
Она чувствовала, что на нее смотрят все присутствующие. Но
очевидный стимул был несколько иного плана. Она снова взглянула на Дронго:
— Вы считаете, что это необходимо?
Он молча кивнул.
— Хорошо, — она встала, — хотя, честно говоря, не понимаю,
почему я согласилась. И учтите, Халупович, мне придется оформить ваши показания
относительно женщин, которые все-таки были в вашей квартире.
— Хорошо, — согласился он, тоже вставая, — Я распоряжусь,
чтобы вас отвезли на машине.
Выйдя следом за ними в приемную, Халупович заметил, что у
Нины все еще красные глаза. Рядом с ней офицер милиции записывал ее показания.
Водителей в приемной не было. Увидев начальника, Нина вскочила.
— Где ребята? — участливо спросил ее Эдуард Леонидович.
— Спустились вниз, в гараж, — пояснила Нина, — я могу их
вызвать.
— Не нужно. Скажи Мише, пусть отвезет наших гостей, куда им
нужно. И пусть ждет их, а затем привезет обратно. Ясно?
Она кивнула. Халупович ободряюще похлопал ее по плечу:
— Ничего, ничего, не нужно так переживать. Мы все равно
найдем того, кто это сделал. И не нужно плакать. Слезами ей уже не поможешь…
Мне вас проводить? — спросил он у Дронго.
— Нет, спасибо, — ответил тот, — мы сами найдем Мишу. Где
находится гараж?
— Внизу, на первом этаже есть указатель.
— Найдем, — кивнул Дронго.
Нина стала звонить в гараж. Дронго подал Линовицкой пальто,
затем оделся сам. Пропустив следователя первой, он вслед за ней вышел в коридор
и направился к лифту. В кабине лифта молодая женщина оглядела его снизу вверх.
Она почувствовала вызывающий запах его парфюма.
— Это ваш знаменитый «Фаренгейт»? — вдруг спросила она.
— Вы знаете, что я люблю «Фаренгейт»? — удивился Дронго.
— И не только это.
Она отвернулась и не произнесла больше ни слова.
Спустившись, они прошли к гаражу. Во дворе стояло несколько
машин. «Шевроле» находился рядом с «Ауди». Миша ждал их у машины. Когда Дронго
и Линовицкая сели в «Шевроле», он напомнил напарнику:
— Не забудь, Егор, инструменты. Я должен посмотреть все еще
раз.
— Вместе посмотрим, — улыбнулся ему Егор.
Когда они подъехали к воротам, один из охранников подошел к
машине и приказал:
— Открой багажник, Миша, мы должны его осмотреть.
— С ума сошел?! — изумился Миша. — Со мной следователь
прокуратуры и эксперт. Не видишь что ли?
— У нас приказ, — твердо сказал охранник, — нам и так попало
от Шальнева. Давай открывай. Мы все равно тебя не выпустим, пока сам Антон
Юрьевич не придет.
— Черт знает что! — разозлился Миша.
Он вышел из машины и открыл багажник. Там было запасное
колесо и несколько коробок с книгами. Охранник добросовестно проверил коробки.
В этот момент появился Шальнев. Он только что закончил разговор с Халуповичем.
Увидев Дронго и Линовицкую, он разрешающе махнул рукой охраннику:
— Пропустить.
Машина выехала за ворота, и они тяжело закрылись за ними.
Дронго обернулся. «Странно, — подумал он. — В этом здании остались все
участники сегодняшней драмы. Или, может быть, уже не все?»
Глава шестнадцатая
В автомобиле Дронго молчал, глядя перед собой. Он заметил,
что Валентина Олеговна иногда бросала на него взгляды, словно не решаясь о
чем-то спросить. Он подумал, что ему не стоит задавать ей лишних вопросов. В
конце концов, она и сама скажет все, что хочет сказать. Или не скажет.
Суетиться было бы как-то неловко, не по-мужски. Он вдруг поймал себя на этой
мысли. Странно, что он стал консервативнее. Или подобный консерватизм свойствен
всем мужчинам, перешагнувшим сорокалетний рубеж? Он чувствовал, что в душе
остается таким же молодым и задорным, каким был много лет назад, когда впервые
в жизни попал в Париж. Город произвел на него ошеломляющее впечатление, и
Дронго придумал тогда весьма оригинальный трюк с похищением бриллиантов из
мастерской ювелира. Тогда еще никто не называл его этим странным именем —
Дронго. Многие даже не подозревали, что существует небольшая птица — дронго,
которая умеет подражать голосам других пернатых. Впрочем, тогда о многом не
подозревали. Кто мог подумать много лет назад, что все так изменится? Как и
многие бакинские мальчишки, он высчитывал, сколько ему будет лет к началу
третьего тысячелетия. Дата с тремя нулями волновала ребят, живших в его дворе
еще в далекие шестидесятые годы. Откуда им было знать, что привычный мир
опрокинется, а на его месте возникнут другие реалии — политические,
географические, исторические, социальные. «Наверное, Халупович тоже высчитывал,
сколько ему будет лет к началу нового века, — подумал Дронго. — Именно поэтому
Эдуард Леонидович и решился на столь неординарную акцию. Он не просто решил
встретить новый век, он собрал самое дорогое, что у него было в прошлом веке, —
трех женщин, которые остались в его памяти. Откуда ему было знать, что все так
кончится? Впрочем, у каждого своя трагедия».
