– Подождите, адмирал… – вдруг сказал Президент. – Вы говорите, что у вас есть в Израиле свои источники информации. Значит, вы знали о том, что они готовят в Москве, а меня не информировали?!
– Нет, сэр, я не знал, – Риктон твердо взглянул Президенту в глаза. – Но если этого простого заявления вам недостаточно, я могу подать в отставку.
В короткой паузе Президент рассматривал Джона Риктона. Адмирал не то чтобы постарел, а словно еще больше усох за последние месяцы. Однако амбиции и самолюбие – те же, если не больше.
– Хорошо, я объясню… – явно преодолевая себя, сказал Риктон.
– Я получил информацию об этой операции в тот же момент, что и Пентагон. Когда израильские истребители уже взлетели с острова Хоккайдо.
– Это не были израильские истребители, – сухо перебил Президент.
– Совершенно верно, сэр. Переброску своих военных «Фантомов» в Японию израильтяне не смогли бы скрыть. Поэтому они арендовали точно такие же, нашего производства «Фантомы» у японцев и вместо японского полумесяца нарисовали на них свои шестиконечные звезды. Не Бог весть какой трюк, но иногда самые простые трюки работают лучше всего.
– Значит, два наших союзника – Япония и Израиль – втайне от нас готовят крупнейшую военную операцию, а вы… В| знали об этом?
– Я уже сказал, сэр. Я узнал об этой операции лишь в момент ее старта. То есть когда уже ничего нельзя было изменить. Только ждать и молиться. Но даже в этом ожидании у меня была своя цель. Потому что вся операция израильтян – это своеобразный тест. Ведь весь их расчет был построен на психологии антисемитизма. Обратите внимание: никто, кроме религиозных евреев и антисемитов, не маскирует тему избранности еврейского народа.
Таким образом, антисемиты как бы признают эту избранность, хотя и оспаривают ее. Ведь нельзя же всерьез спорить с тем, чего не существует. Но признание избранности евреев логически означает веру в их союз с Богом и, следовательно, веру в десять казней египетских. Таким образом, антисемиты психически всегда находятся в «ловушке-22», и даже Стриж и Митрохин в эту ловушку попались. Конечно, часто ставить такие ловушки нельзя, но позаимствовать методику можно. Я понимаю, сэр, что если вас не удовлетворят мои объяснения, я должен буду подать в отставку. Хотя бы за то, что, оказывается, мой израильский источник информации, по видимому, контролируется Бэролом Леви. Но другого у меня нет. Официальную информацию о своей операции генерал Леви прислал нам еще позже. Однако в одном я все-таки этого Леви переиграл. Я знаю, где он сейчас находится.
– Где же?
Адмирал Риктон взглянул на часы.
– Начальник израильской разведки Бэрол Леви находится сейчас в Пекине, на вилле Предедателя коммунистической партии Китая.
– Что-о?!
– Сэр, именно поэтому я попросил вас принять меня за пятнадцать минут до вашего утреннего брифинга с администрацией. Я понимаю, что на этом брифинге вы собираетесь обсуждать наши отношения с Израилем и Японией в свете их дальневосточной акции. Но мне кажется, что сегодня есть более важная тема. Согласно моим китайским информаторам, на встрече начальника «Моссада» Бэрола Леви с китайским Председателем присутствуют сейчас начальник генштаба китайской армии и начальник их армейской разведки. Извините, но запомнить их фамилии выше моих возможностей, – адмирал умолк.
– И? – нетерпеливо спросил Президент.
– Это все, что я могу вам доложить, сэр.
– Но о чем они говорят?
– Сэр, если парапсихологического оружия нет у израильтян, то у нас его нет тем более. Совещание Леви с китайцами началось ровно четыре минуты назад, и, я думаю, они еще вообще ни о чем не говорят, а по китайской традиции просто пьют чай…
Президент встал. Этот старик Риктон положительно начинает его раздражать. До начала брифинга осталось восемь минут – то есть, семь минут у Риктона ушло только на то, чтобы подойти к сути.
Президент раздраженно подошел к окну кабинета.
– Значит, это и все, что вы мне хотели сказать?
– Я могу доложить вам, сэр, выводы нашего аналитического отдела.
– Выводы я умею делать сам, адмирал, – задумчиво произнес Президент, не поворачиваясь от окна, за которым слякотный февральский дождь смывал снег с лужайки у Белого дома. – Президент проиграл голосование в Конгрессе по вопросу помощи русским повстанцам. Это понизило рейтинг его популярности на двадцать семь процентов. Следовательно, он даже не рискнет ставить перед ООН вопрос о замене евреев в Уссурийской зоне на войска ООН для создания буферной зоны между СССР и Китаем. Потому что арабы все равно провалят это предложение, они не могут позволить увеличить население Израиля на два миллиона человек. Ведь это приведет к увеличению израильской армии на двадцать пять процентов и полному заселению новоприбывшими спорных территорий. Кроме того, Китаю эта буферная зона тоже не нужна. Китаю нужно, чтобы восстание в России или победило, или, как минимум, привело к затяжной гражданской войне. Тогда, выбрав момент, Китай захватит советский Дальний Восток и часть Сибири. Таким образом, у Израиля и Китая есть разные интересы, но в одной точке – в Уссурийском крае… – и Президент повернулся к директору CIA и сказал с нажимом, как вывод: – Если Китай откроет свою границу и впустит русских евреев, то сибирские дивизии Стрижа и Митрохина окажутся лицом к лицу с китайскими войсками и уже никак не могут быть использованы для подавления восстания.– Президент взглянул на часы. – Именно этот узел Бэрол Леви пробует сейчас развязать с китайцами. Не так ли?
Риктон усмехнулся:
– Сэр, у меня в аналитическом отделе есть вакантное место.
– Спасибо, я подумаю об этом тоже, – без улыбки произнес Президент. – Так что? Вы советуете мне позвонить Премьеру Израиля и спросить у него впрямую, что происходит?
– Я этого не советовал, сэр. Наоборот, пока генерал Леви обсудит вашу идею с китайцами, вряд ли израильский Премьер скажет вам что-то определенное. А о результатах этих переговоров я буду знать одновременно с израильским Премьером…
– Хорошо, тогда дадим им время, – Президент не сдержал улыбки – этот Риктон никогда не упустит шанса похвастать работой своего Агентства. Наверняка, речь идет о каком-нибудь новом виде космического радиоперехвата и компьютерного декодирования. – Теперь в двух словах, адмирал: что происходит в России?
– Сэр, если вы мне разрешите, я хочу вас просить…
– Я знаю! – нетерпеливо перебил Президент. – Информация о пребывании Бэрола Леви в Китае строго секретная. Если это просочится в прессу, Стриж и Митрохин просто расстреляют эти два миллиона евреев еще до того, как они улизнут в Китай. Вы это хотели сказать?
– Да, сэр.
– Итак, что сейчас происходит в России?
– Полную сводку я подготовил для брифинга, – адмирал положил на стол Президента две страницы убористого текста. А коротко: ситуация выходит из под контроля не только у Стрижа и Митрохина, но и у руководителей восстания. Мы не знаем, был ли у этих руководителей какой-нибудь план восстания, но если был, то вряд ли его можно осуществить в России. Если вообще можно осуществлять какие-то планы в ходе революции… – и, метив нетерпеливый жест Президента, Риктон оборвал свои рассуждения, закончил сухо: – Больше половины демобилизованных, или, если хотите, дезертировавших частей Советской Армии превратились просто в банды. Кроме того, в бандитские отряды превращаются целые лагеря освобожденных зэков. Одновременно наблюдаются анархия, разброд и борьба за будущую власть в среде национально-освободительных движений народов Прибалтики, Кавказа и Средней Азии. Они еще не освободились от коммунистов, но уже делят будущий пирог. Похоже, что предстоит новая резня между армянами и азербайджанцами. Поэтому Турция привела свою армию в боевую готовность, и резко возросла активность иранских войск на их северных границах. И Турция, и Иран точат зубы на Баку…
