— А дальше?
— Дальше — все, — она говорит.
— Что вы имеете в виду под «Все»? По-вашему, получается, что сокорапятилетний мужчина с сильной половой конституцией уже не может заниматься любовью каждый день или по два раза за ночь?
Она говорит:
— В редких случаях.
— А если ему семьдесят?
Она:
— Не может.
Я говорю:
— Как так? У Чарли Чаплина в семьдесят были дети.
Она опять:
— Это вряд ли были его дети.
Тут меня взорвало напрочь. Я говорю:
— У меня были любовники старше пятидесяти, и они были хороши!
Все: а-а-а! Возбудились. Я думаю: черт подери, если бы я вам сказала, что у меня был восьмидесятилетний любовник, вы бы вообще с ума сошли! А она продолжает, она говорит:
— В мире много мужчин, которые так загружены работой, что им достаточно заниматься любовью раз в два месяца.
Я говорю:
— Где вы такие данные берете? В моей жизни не было мужчин, у которых было бы нормальным заниматься любовью раз в два месяца. Со мной такого ни разу не было.
Она говорит:
— Вы их бросаете и не знаете, что с ними потом происходит. А для пятидесятилетних раз в два месяца вполне достаточно.
Тут начинают наши женщины волноваться. Им-то самим и раз в месяц достаточно, но им кажется, что мужчина так не должен, а если он вообще лишь раз в два месяца, то у него наверняка связь на стороне. А меня уже завело, я говорю профессорше:
— Если я правильно вас понимаю, то вы говорите о привыкании, а не о половой конституции. Мужчина имеет один контакт в месяц не потому, что у него слабая конституция, и не потому, что у него проблемы с потенцией. Он может. Просто он свою жену не хочет. Это, я согласна, типично в семейной жизни. Но что мужчина настолько глуп, чтобы отказаться от других женщин и переключиться на ночные поллюции? В моей жизни такого ни разу не было. А в вашей было?
Она:
— Да, было.
То ли у нее какие-то странные клиенты, то ли я дура. При этом она не выглядит синим чулком. Статная, молодое лицо, светлые волосы заплетены в толстую косу и уложены на затылке. Минимум косметики и зеленые глаза. Правда, она всегда надевает длинную юбку и шерстяную кофточку, но последнюю пуговицу на кофточке никогда не застегивает. И это как у ласточки крылышки — очень изящно, стильно и даже сексуально. Я говорю:
— Хорошо. Допустим, ко мне на прием приходит женщина. У нее с мужем нет отношений, потому что они восемь лет в браке и произошло привыкание. А у мужа есть к другим женщинам потребность. Что вы рекомендуете в данном случае?
Она краснеет. Я молчу. Человек занимается сексопатологией. Чего ты краснеешь? Она делает паузу, потом говорит:
— Ну, я бы посоветовала разнообразить.
Но от меня нелегко отвязаться, я говорю:
— Послушайте, если бы она умела разнообразить, она бы не пришла к сексопатологу. Мы обязаны оказать ей конкретную помощь — как и чем разнообразить? Что вы в таких ситуациях советуете?
Она опять краснеет и меняет тему.
— Я, — говорит, — как сексопатолог, имею свою моральную позицию. Многие мужчины приходят ко мне за оправданием. То есть у них есть любовницы или есть идея завести любовницу…
И она замолкает. Но я понимаю, о чем она, я говорю:
— Видимо, вы имеете в виду тот факт, что мужчина приходит и говорит: «У нас с женой не клеится, я не хочу свою жену. Могу ли я иногда ей изменять, чтобы семья стала крепче?»
Она:
— Да, именно так.
— И что вы ему советуете? Как ему быть?
А она:
— Я запрещаю. — И мне: — А что бы вы посоветовали, коллега?
Тут — шум, смех. Я поднимаюсь и говорю:
— Я бы, конечно, не рекомендовала ему заводить любовницу. Не каждая жена это вытерпит. Потому что любовница — это женщина, которая может стать конкуренткой. Которая будет оттягивать эмоциональную энергию и еще много чего оттянет из семьи, и тогда брак пострадает. Но случайную связь — да, случайную связь я бы ему не только позволила, а рекомендовала. Хотя в моей жизни ни разу не было ситуации охлаждения ко мне мужчины.
Короче, вот такая у нас сексопатология. После ее занятий я не могу на мужчин смотреть. Но у нее очень широкая практика, она много денег берет за сеанс. Не знаю, кто ей платит. Я бы ей ни копейки не заплатила, с ней импотентом можно стать. Но к ней новые русские чуть не толпами ходят. Хотя у них проблемы не с потенцией, а с нервной системой. Если мужчина брокер и живет в постоянном стрессе, то даже при неповрежденных семенных каналах и нормальной физиологии у него ничего не получается в постели. Потому что сексуальная сфера связана с психической, а сейчас мужчины очень нервные пошли. Приватизация, бандиты, ваучеры, рэкет, МММ, «пирамиды», налоговая полиция. После такого напряжения какая у него эрекция? Пока до сексуального плато доберется, то есть до пика перед оргазмом, у него эрекция пять раз пропадает. И он уже ни о чем не думает, кроме того, как ему еще несколько секунд продержаться, чтобы не совсем позорно выглядеть. Есть масса астеников, у которых мышь пробежала, а у него уже падает и невозможно поднять ничем. Эти случаи сейчас участились. Мужчины не могут удерживать эрекцию из-за своей нервной работы. И чтобы не позориться во время полового акта, когда женщина только во вкус вошла и требует «еще! еще!», а он уже все, сдался, — вместо этого многие вообще от секса увиливают. Или взвинчивают себя алкоголем. Но алкоголь тоже работает, как плохая любовница: сначала возбуждающе, а потом затормаживающе. Если мужчина в течение трех лет пьет коньяк каждое утро и каждый вечер, как наши руководители, то он не будет хорошо заниматься любовью с женщиной. Поскольку это занятие требует здоровья — как физического, так и психического.
Теперь возьмем женщину. Я вас не утомила, Николай Николаевич? Просто будет несправедливо с моей стороны раскритиковать нынешних мужчин, но ничего не сказать о женщинах. К тому же, если вы через час не появитесь с каким-то волшебным лекарством, мир никогда не узнает, что я вынесла из своей личной практики и из лекций по сексопатологии. А это будет огромной потерей. Так вот, мое мнение о женщине. Я считаю, что наша нынешняя женщина использует постель не для секса. Она в постели решает проблему власти. Ты сегодня плохой — не дам. Ах, ты сегодня мне нагрубил, тогда я буду никакой. Хоть ты упахайся, я возбуждаться не стану. И физиология железно реагирует на эти психические команды. Женщина может быть очень хорошей любовницей, но если ее мозг говорит: я играю вопреки его желанию, то не появится ничего — ни смазки, ни возбуждения. Мы не можем управлять своим слюноотделением или потливостью, а сексуальной сферой можем. Этим Господь Бог отличил нас от мужчин — им Он не дал такой возможности. Мы же этой привилегией пользовались со времен Евы, а сейчас уже просто злоупотребляем. И так потихонечку расшатываем и расшатываем своих мужчин. Хотя в моей практике не было случаев, когда мужчина не мог возбудиться со мной или когда я не могла сделать это с ним. И когда я слышу разговоры о том, что мужчина в семьдесят уже ничего не может, я понимаю, что в семьдесят, видимо, действительно трудно, но и то что-то можно сделать. Но если мне внушают, что уже в сорок пять ничего не возможно, в это я не могу поверить даже на лекциях по сексопатологии…
