– В общем, Муса, слушай мое предложение. Пока вы там
прохлаждались, я тоже покупателя нашел.
– Кто такой? – прохрипел Муса.
– Один лох богатый, желает наш товар у себя дома иметь,
на стенку повесить и тайно им любоваться. И заметь, Муса, никто мне не помешает
клиенту этому товар продать. Ты только не вздумай волноваться, хватать меня под
белы рученьки и везти куда-нибудь в уединенное место. Товара у меня в наличии
нету, в этом ты убедился, и если что со мной случится, товар быстро окажется в
милиции, а также сопроводительная записочка, а в ней – черным по белому
сказано, какое участие принял во всем этом ты, Муса. Дело-то громкое будет!
– Ты меня не пугай, молод еще…
Да я и не пугаю. И ссориться с тобой совсем не хочу. Есть у
меня к тебе деловое предложение: устроить аукцион. Ты говорил, твой покупатель
на картину сильно запал? Значит, должен согласиться на аукцион.
– Не знаю… – с сомнением протянул Муса.
– Боишься, что он с крючка слезет? – совсем
разошелся Гоша. – Так поработай, уговори его. А иначе: за что же тебе
половина прибыли? Мы вроде так договаривались…
Гоша явственно услышал, как Муса на том конце линии скрипнул
зубами, и удовлетворенно повесил трубку.
Однако через несколько минут, когда кураж прошел, ему стало
очень неуютно. Только бы Каримов согласился на аукцион…
* * *
Штабель закурил и пустил дым в потолок. Женина темноволосая
головка лежала рядом на подушке, ее ресницы щекотали его плечо. Штабель
поморщился и чуть отодвинулся. Женя правильно расценила его жест, как переход
от ласк к обычным отношениям и села на кровати, завернувшись в простыню. Штабель
лениво рассматривал ее полуприкрытыми глазами.
Так, внешне ничего особенного. Есть что-то в сухом блеске
темных глаз, в тихом, воркующем голосе, а больше – ничего особенного, обычная
шлюха. С чего это он решил, что она умная? Пан профессор обдурил ее в два
счета. Думала небось, что нищий искусствовед никогда шикарных шлюх не видел,
сразу раскиснет и все ей разболтает про картину. Ан нет, ошиблась, девочка!
Профессор сам тебя использовал. Да и то сказать – откуда ум у шлюхи? Была бы
умная, нашла бы другую работу. Так что лучше использовать ее по прямому
назначению, в своем деле она специалист.
– Что мне делать? – нарушила Женя его раздумья.
– Живи пока здесь, нужно выждать какое-то время. Я тебя
буду навещать, чтобы не скучно было…
– Муса меня разыскивает, – сказала Женя, не
чувствуя, что делает огромную ошибку.
Откуда ты знаешь? – Штабель крутанулся на месте. –
Разболтала про эту квартиру? Кто к тебе приходил?
– Никто, я сама звонила подруге, не отсюда. Ни
телефона, ни адреса ей не сказала.
– Так-так. – Штабель встал и начал одеваться,
обдумывая ситуацию.
Девчонка, разумеется, не высидит долго одна. У шлюх никогда
терпения нет. Пойдет куда-нибудь, там ее увидят, донесут Мусе. В общем, ее
встреча с Мусой – это только вопрос времени. А уж тогда татарин вытрясет из нее
все подробности – кто ее нынешний хозяин, зачем ее подложили профессору, а
самое главное – то, что профессор со Штабелем теперь в одной упряжке. Временно,
правда, но действенно. А раз в дело вмешался Штабель, то Муса мигом сообразит,
что денег за картину ему не видать. И вся операция может сорваться, потому что
Муса даст Равилю Каримову отбой. Дескать, извините, не получилось, дело слишком
опасное. Можно, конечно, искать другого покупателя, да где ж найдешь такого
лоха, кто за картину, красная цена которой пятьдесят тысяч, даст все пятьсот?
Стало быть, девчонка – слабое звено, ну и, конечно, за
профессором нужно приглядывать.
Штабель зашнуровал ботинки и поднялся со стула.
– Никуда не уходи. Пришлю человека, он тебя отвезет в
одно место… это за городом, на даче. Там поживешь, пока все не утрясется. А то
здесь тебя Муса найти может. А там охрана – и ты не убежишь, и он не найдет.
Вещи собери, сюда уж не вернешься.
Женя молча кивнула.
Выйдя на улицу, Штабель из машины позвонил по мобильному
телефону и тихо произнес в трубку несколько слов. Затем он оглянулся на Женины
окна, там горел свет, вздохнул и плавно тронул машину с места.
* * *
Закрыв дверь за Штабелем, Женя с шумом выпустила воздух
между сжатых зубов и расслабила мышцы лица, будто снимая опостылевшую маску. В
присутствии этого человека она всегда испытывала напряжение, напряжение и
страх.
Вместе с искусственно-жизнерадостным и доверчивым выражением
лица она отбросила безупречную осанку фотомодели. Ссутулившись и шаркая ногами,
будто мгновенно постарев, Женя прошла на кухню, налила себе чашку остывшего
кофе, села и задумалась.
Ей осточертело сидеть взаперти, в этой мерзкой тесной
квартирке, хотелось шума, веселья, музыки… Ей хотелось этого подсознательно,
этого требовал ее организм, как организм наркомана настоятельно требует
очередной дозы. Но другая ее часть – умная, расчетливая, осторожная, та ее
часть, за которую Женю ценили серьезные люди, выделяя из общей безликой массы
смазливых доступных девиц, – эта ее часть в полный голос говорила, что
показываться на люди сейчас смертельно опасно, что за ней охотятся, что нужно
затаиться, спрятаться в своей норе, не высовывать из нее носа, пока ситуация не
разрешится, пока… Когда для нее наступит безопасное время? Когда ей можно будет
никого не бояться? Будет ли такое когда-нибудь?
Что там сказал Штабель? Он пришлет за ней человека, который
увезет ее за город, на дачу, где ей ничто не будет угрожать, где она будет в
безопасности… В безопасности? Женю словно током ударило: зачем Штабелю
заботиться об ее безопасности? Она сама опасна для него, она слишком много о
нем знает, о нем и о его делах. Если он действительно пришлет за ней человека,
то вовсе не для того, чтобы отвезти ее в безопасное место, а только для того,
чтобы убить. Наверное, тот человек повезет ее за город, но не на какую-то
мифическую дачу, а довезет только до безлюдной поляны, пристукнет и выкинет в
канаву…
Жене стало страшно, так страшно, как никогда еще не было.
Что делать, что делать?.. Надо удирать, надо исчезнуть из
этой квартиры, уехать куда-нибудь… Куда? Она этого еще не знала, но первым
делом хотя бы уйти отсюда, из этого дома, где ее будут искать в первую очередь.
Женя вскочила и заметалась по квартире, собирая вещи. Много
не брать, только самое необходимое – кое-что из одежды, косметику, кое-какие
мелочи… Все равно набиралось много вещей, набились две объемистые спортивные
сумки. Она вынесла их в коридор, оделась в простой удобный костюм, натянула
любимую сиреневую кожаную курточку, наспех причесалась…
И в это время зазвонил телефон. Женя замерла на месте: кто
это может звонить? Убийца? Штабель? Не снимать трубку? А вдруг в этом звонке –
ее шанс на спасение, выход из ужасного тупика? Она бросилась к телефону, как в
пропасть, сняла трубку.
