– Покиньте все мой кабинет! – воскликнула
паспортистка.
– С удовольствием! – ответила Надежда.
Надежда Николаевна вошла в нужный подъезд и, с грустью
убедившись, что лифт не работает, побрела по лестнице на пятый этаж.
Перед ней поднимались мужчина и женщина средних лет.
Женщина через каждый шаг приговаривала:
– А мне тут уже не нравится! Вот не нравится – и все
тут!
Мужчина раздумчиво возражал:
– Ну, Нюся, надо же сначала все посмотреть. Нельзя же
так сразу отметать вариант…
– А мне уже не нравится! – настаивала
женщина. – Вот не нравится, и все! И лестница эта, и подъезд…
– Ну, Нюся, может, тут тоже есть свои плюсы…
Эта разговорчивая пара поднялась на пятый этаж и
остановилась перед дверью с номером семьдесят три. То есть перед той самой
квартирой, куда направлялась Надежда Николаевна.
Мужчина нажал на кнопку звонка и обернулся к Надежде:
– Вы тоже на просмотр?
– Умгум… – ответила Надежда уклончиво, положившись
на судьбу.
Дверь открылась, и на пороге появилась крупная высокая
молодая женщина с темными вьющимися волосами и румянцем во всю щеку.
«Наверное, это и есть Эля Маленко, – подумала
Надежда. – Хотя… я думала, Эля моложе… этой женщине, кажется, немножко
больше тридцати…»
– Мы без агента пришли, – сообщила хозяйке
недовольная женщина.
– Да это ничего. – Хозяйка квартиры широко
улыбнулась и отступила в сторону, пропуская посетителей. – Вы посмотрите,
а потом уж с агентом разберетесь… вы все вместе?
– Нет, я отдельно! – на всякий случай отмежевалась
Надежда Николаевна.
– Ну вот, видите, коридор у нас широкий… –
зачастила хозяйка. – Тут вот стенной шкаф… тут кладовочка… вот здесь
антресоль, но ее можно разобрать, тогда будет свободнее… если бы я не
переезжала, я бы непременно ее разобрала!
– А потолки у вас сколько? – неодобрительно
осведомилась недовольная женщина.
– Два пятьдесят… как везде…
– У нас – два пятьдесят пять! – Женщина поджала
губы и ткнула локтем своего мужа, который загляделся на румяную хозяйку. –
А где у вас эти… удобства?
– Вот тут. – Хозяйка открыла дверь и
продемонстрировала ванную комнату, выложенную нарядным розовым кафелем. –
Мне знакомый очень хорошо кафель выложил, так симпатично получилось…
– Совмещенная? – в ужасе воскликнула Нюся, окинув
ванную взглядом.
– Нюсенька, ну и что? – попытался остановить ее
муж. – У нас у самих совмещенная!
– При чем тут мы? – фыркнула на него жена. –
Сейчас не о нас речь! А унитаз! Какой у вас ужасный унитаз! Что вы в нем
делаете?
– Как – что? – удивленно переспросила
хозяйка. – А вы не знаете? Но, по-моему, он чистый…
– А кухня у вас какая? – попытался сменить тему
Нюсин муж.
– Вот наша кухня! – Хозяйка провела посетителей по
коридору и показала маленькую уютную кухоньку с нарядными ситцевыми занавесками
на окнах. Занавески были тоже розовые, с рюшечками и оборками. И вообще, вся
кухня была завешана розовыми прихватками и полотенчиками, передничками и
рушничками.
– Маленькая какая! – прошипела недовольная
женщина, покосившись на мужа.
– Ну не такая уж маленькая, Нюся, – возразил
тот. – Метров семь, наверное?
– Шесть с половиной, – охотно сообщила хозяйка.
– А комнаты какого метража?
– Пятнадцать и семнадцать. Пойдемте, я вам покажу…
Вся компания проследовала по очереди в одну комнату, видимо,
гостиную, где стоял широкий раскладной диван и обеденный стол, застеленный
белой вышитой скатертью, потом в другую, где по стенам висели афиши концертов и
вокальных вечеров.
На некоторых из них Надежда увидела знакомое имя – Элеонора
Маленко.
Возле стены стояло пианино.
– Дочка у меня певица, – сообщила хозяйка.
«Дочка? – удивленно подумала Надежда. – Значит,
это не Элеонора, а ее мать! Однако сколько же ей лет?»
– Хорошие комнаты, – одобрительно проговорил
мужчина.
– Чего это в них хорошего? – прошипела его
жена. – Лично я ничего хорошего не нахожу…
– Ну почему, Нюся? Светлые, метраж неплохой, опять же…
и планировка…
– Какая еще планировка? – Губы женщины сузились в
щелку. – А ремонт вы когда делали?
– Лет пять назад… – отозвалась хозяйка.
– Пять лет? – Недовольная женщина
побагровела. – Ремонт нужно каждый год делать, в самом крайнем случае –
раз в два года! Но это только при наличии уважительной причины!
– Ну, Нюся, – попытался урезонить ее муж. –
Что ты такое говоришь? Кто это каждый год ремонт делает? А жить-то когда?
– Я знаю, что я говорю! – отрезала суровая
Нюся. – Мне здесь все не нравится! А с тобой вообще дома отдельный
разговор будет! – И она, сверкнув глазами, направилась к выходу.
Муж засеменил следом.
Надежда Николаевна переглянулась с хозяйкой и пожала
плечами.
Та в ответ улыбнулась и закрыла дверь за посетителями.
– А вам тоже не понравилось? – повернулась она к
Надежде.
– Мне как раз понравилось, – честно призналась
Надежда Николаевна, – миленькая такая квартирка, уютная… Кухня в розовых
тонах, очень умиротворяет…
Тут она неожиданно закашлялась.
– Погода такая гнилая, – сочувственно произнесла
хозяйка. – Хотите чаю?
– Спасибо, не откажусь. – Надежда благодарно
кивнула.
– Меня Наталья зовут, – сообщила хозяйка,
возвращаясь на кухню и наполняя электрический чайник.
Надежда тоже представилась.
Хозяйка поставила на стол две розовые чашки, сахарницу,
вазочку с печеньем.
– Мне говорят – худеть надо, – рассказывала она,
разливая чай. – А я не могу без сладкого! Что это за жизнь, если даже
печенья нельзя? Дочка меня осуждает, говорит, надо следить за фигурой, а я так
считаю: мужик не собака, на кости не бросается! – Она звонко захохотала.
– У вас хорошая фигура! – завистливо отметила
Надежда, отпивая чай и с сомнением глядя на печенье.
– Правда? – переспросила Наталья. – Да,
многим нравится… но только, вот видите, вдвоем с дочкой живем, никакой личной
жизни… поэтому и задумали меняться. Сейчас, правда, Элинька на гастролях… она у
меня певица…
Надежда протянула руку за печеньем, но вспомнила, сколько в
этом печенье содержится калорий, и резко отдернула руку, как будто обожглась.
Хоть она и похудела за время болезни, однако распускать себя не следует.
