Прошло какое-то время, прежде чем Дана Джаффе открыла дверь. Плечом она прижимала к уху телефонную трубку, за аппаратом из комнаты тащился шнур не меньше двадцати пяти футов в длину. Дана принадлежала к тому типу женщин, который я всегда воспринимаю как подавляющий: светлые, медового оттенка волосы, четко обрисованные скулы, холодный и пристальный взгляд. У нее был прямой и узкий нос, твердый подбородок, немного неправильный прикус. За приоткрытыми полными губами блестели ослепительно белые зубы. Прижав трубку к груди, чтобы ее собеседник не слышал наш разговор. Дана спросила:
– Да?
Я протянула ей визитку.
– Мне бы хотелось поговорить с вами.
Слегка нахмурившись от удивления, она посмотрела на карточку, потом вернула ее мне и, приложив к губам указательный палец и придав лицу извиняющееся выражение, жестом предложила мне пройти в дом. Я переступила через порог и вошла. Слегка опередив хозяйку дома, я прошла в гостиную. Взгляд мой устремился дальше, туда, откуда тянулся телефонный провод: там находилась столовая, превращенная в помещение для офиса. Судя по всему, Дана занималась брачным консультированием. Повсюду в доме лежали стопки "брачных" журналов. Позади письменного стола висела доска, заполненная фотографиями, образцами приглашений, снимками свадебных букетов, информацией о предлагаемых на время медового месяца путешествиях. Табличка, где значилось полтора или два десятка имен и дат, была, по-видимому, графиком тех предстоявших бракосочетаний, которые должна была успеть подготовить эта маленькая фирма.
На полу в комнате лежал белый с ворсом ковер, кушетка и кресла обиты тканью голубовато-стального цвета, набросанные на них подушки были почти белого, как морская пена, оттенка. Никаких особых украшений или антикварных безделушек, за исключением нескольких семейных фотографий в старинных серебряных рамках, я не заметила. По всей комнате были расставлены ящики с разнообразными домашними растениями, ухоженными и такими большими, что казалось, они должны просто-таки насыщать воздух кислородом. Что было весьма кстати, поскольку в помещении висел ядовитый сигаретный дым. Вообще вся обстановка в комнате производила приятное впечатление: видимо, это были недорогие копии с добротных авторских изделий.
Дана Джаффе, худая, как спичка, была одета в застиранные джинсы и простую белую безрукавку, на ногах – теннисные туфли, без носков. Если я так оденусь, то у меня будет вид, словно я собралась сменить масло в машине. Ей же все это придавало этакую небрежную элегантность. Волосы у нее были собраны на затылке в пучок и подвязаны косынкой. Теперь я разглядела, что между светлыми волосами у нее кое-где пробивалась седина, но Дану это нисколько не портило, наоборот, она держалась так, словно была уверена, что возраст лишь придает ее и без того отточенному лицу дополнительный интерес. Чуть приоткрытый из-за неправильного прикуса рот делал лицо женщины как будто недовольным или немного надутым. И, видимо, по этой причине ее никогда нельзя было назвать в полном смысле слова "красивой". Скорее она подходила под категорию "интересной" или "привлекательной", хотя лично я готова была бы умереть, лишь бы у меня было такое же лицо: сильное, притягивающее, безукоризненно правильное.
Не прерывая разговора по телефону, Дана схватила оставленную на пепельнице сигарету и глубоко затянулась.
– Не думаю, что это будет удачным решением, – продолжала она в трубку. – По-моему, такой стиль не очень подойдет. Вы ведь говорили мне, что кузина Корри несколько полновата... Ну, пусть туша. Я именно это имею в виду. Нельзя надевать баску на тушу... Нужна длинная юбка... Да, да, совершенно верно. Тогда не так будут заметны полные ноги и бедра... Нет, нет, нет. Я не избыточную полноту имею в виду... Да, я понимаю. Может быть, найти что-то со слегка приспущенной талией? И мне кажется, стоило бы поискать платье с каким-нибудь особым вырезом, который бы уводил взгляд вверх. Вы понимаете, что я хочу сказать?.. Гм-гм... Знаете что, я тут полистаю свои книжки и что-нибудь вам предложу. И пусть Корри купит в супермаркете парочку "брачных" журналов. А завтра поговорим... Хорошо... Да, конечно. Я вам перезвоню... Ну что вы, звоните, не стесняйтесь... И вам тоже. – Она положила трубку и немного подтянула на себя шнур, чтобы он лежал посвободнее. Потом затушила сигарету, положила ее в пепельницу, стоявшую на письменном столе, и перешла в гостиную. Изо рта у нее еще продолжал выходить сигаретный дым.
Я продолжала глазеть вокруг. Жилая комната – мне была видна лишь ее небольшая часть – заполнена детскими вещами: манеж, высокий стул, кроватка-качалка, надежно усыпляющая малыша, если только тот не успел перед сном обделаться.
– Вы не поверите, но я уже бабушка, – с оттенком иронии проговорила Дана, перехватив мой взгляд.
Я положила визитку на кофейный столик и заметила, что Дана Джаффе снова с любопытством взглянула на нее. Но прежде, чем она успела меня о чем-либо спросить, я сама задала ей вопрос:
– Вы что, переезжаете? На крыльце столько коробок. Такое впечатление, что вы уже упаковали все вещи.
– Не я. Мой сын с женой. Они купили себе небольшой домик. – Она подалась вперед и взяла визитку. – Простите, но я хотела бы узнать, что именно вас интересует. Если вы пришли по поводу Брайана, вам лучше обратиться к его адвокату. Я не могу обсуждать положение, в котором он оказался.
– Я не по поводу Брайана. Я насчет Венделла.
Взгляд ее сразу стал неподвижным.
– Садитесь, – предложила она, показав мне на ближайшее кресло. Сама же уселась на краешке дивана, пододвинув поближе к себе пепельницу. Закурила новую сигарету, глубоко затянулась, положила перед собой на столик зажигалку и пачку сигарет. Движения ее были быстрыми и энергичными. – Вы что, были с ним знакомы?
– Вовсе нет, – ответила я, опускаясь в хромированное, обитое серой кожей "директорское" кресло, которое громко заскрипело под моим весом. Скрип был такой, как будто я ради шутки издала неприличный звук.
– Знаете, он ведь умер, – произнесла женщина, пустив из обеих ноздрей по струйке дыма. – Его уже много лет как нет. У него возникли трудности, и он покончил с собой.
– Вот именно поэтому я к вам и пришла. На прошлой неделе страховой агент из "Калифорния фиделити", тот самый, который страховал жизнь Венделла...
– Дик... как же его фамилия... Миллс?
– Совершенно верно. Мистер Миллс отдыхал в одном маленьком мексиканском курортном городке и случайно увидел там Венделла, в баре.
– Ну, конечно, как бы не так! – расхохоталась Дана.
– Но это действительно так. – Я почувствовала себя неловко и поерзала в кресле.
Женщина перестала смеяться, но улыбка не сошла с ее лица.
– Не говорите глупостей. Мы ведь с вами не на спиритическом сеансе, верно? Венделл мертв, дорогая моя.
– Насколько я понимаю, Дик Миллс работал с ним довольно долго. Я полагаю, он достаточно хорошо запомнил Венделла, чтобы не ошибиться при случайной встрече. После того, как Миллс его опознал, я начала проводить дальнейшее расследование.
