– Я в самое ближайшее время подойду к вам, – пообещал
Мейсон. – Я не знаю, что вы уже успели разболтать, но с этого момента не произносите
ни слова, кроме как в моем присутствии. Вы поняли? Не открывайте рот, если не
получите на то моего разрешения. Не говорите даже о погоде. Ни с кем. Я приеду
сразу же, как только смогу вырваться.
Мейсон повесил трубку.
Трэгг с грустным видом повернулся к полицейскому в штатском:
– Вот к чему приводят эти последние решения о защите прав:
человека нельзя удерживать без представления объяснений судье, его нельзя
лишить возможности позвонить адвокату до того, как ты успел задать ему даже
один вопрос. Нормы правопорядка становятся смехотворными. Наручники снимают с
запястий преступников и надевают на тех, кто призван служить закону и охранять
этот порядок. Тайное стало явным, Мейсон. Как я предполагаю, вы больше не
намерены отвечать ни на какие вопросы. Вы горите желанием поскорее надеть шляпу
и нестись в тюрьму, чтобы посовещаться со своим клиентом. Не имеем права вас
задерживать. Пока мы не можем предъявить вам никаких обвинений, но мы держим
уши и глаза открытыми, Мейсон.
– И не закрывайте их, лейтенант. Кстати, я думаю, что вы
приехали не на личной машине и наверняка направляетесь в тюрьму. Если вы хотите
проявить любезность и вообще показать свой дружелюбный настрой, то вы не
откажетесь меня подбросить, что сэкономит мне массу времени.
– Не говоря уже о стоимости поездки на такси, – добавил
Трэгг. – Хорошо, Мейсон. Мы покажем наш дружелюбный настрой и домчим вас до
места встречи с вашим клиентом. Конечно, вы понимаете, что в данном случае я не
имею права включать сирену и мигалку. Придется ехать, как любому
законопослушному гражданину, но мы хорошо знаем город и умеем выбираться из
пробок. Мне не хочется, чтобы вы заявляли в суде, что вашего клиента как-то
ограничивали в правах или полиция давила на него, пытаясь вытянуть признание.
Поедемте с нами, Перри, и мы доставим вас в окружную тюрьму, чтобы у вас была
возможность посовещаться с клиентом, арестованным по подозрению в убийстве Веры
Мартель. Кстати, для вашего личного сведения, у нас имеются веские
доказательства против Картера Джилмана, а вам, Мейсон, следует проявлять
осторожность, чтобы не увязнуть по самую шею на пару с ним.
Мейсон поклонился Трэггу.
– Большое спасибо за предупреждение и за то, что согласились
подвезти, лейтенант.
Затем Мейсон повернулся к Делле Стрит и
полушутя-полусерьезно попросил ее:
– Если в течение получаса я не позвоню и не вернусь обратно
в контору, приготовь хабэас корпус
[1]
.
Делла Стрит кивнула с озабоченным видом.
Пол Дрейк, не проронивший ни слова на протяжении всего
разговора, открыл дверь перед выходящими.
Глава 8
Перри Мейсон зашел в комнату для свиданий в окружной тюрьме
и сел за стол. Он поднял глаза, когда привели Картера Джилмана.
– Ладно, мистер Джилман, – обратился к нему адвокат. –
Выкладывайте, в чем дело.
– Мистер Мейсон, я не знаю. Клянусь, что не знаю.
– Клясться будете перед присяжными. Тогда вам придется
принять присягу. Рассказывайте, что случилось.
– Я ездил в Лас-Вегас и вернулся первым утренним самолетом.
Я собирался сегодня утром зайти в контору, но решил вначале заглянуть домой.
Однако до дома я не доехал: в аэропорту меня ждала полиция. Они забрали меня,
заявив, что хотят допросить.
– О чем?
– Об убийстве Веры Мартель.
– Значит, вы в курсе, что она мертва?
– О да. Они мне сообщили.
– А вы им что сказали?
– Я… В конце концов я им признался, что консультировался с
вами насчет Веры Мартель.
– Правда? А вы признались им, почему консультировались у
меня?
– Потому что я думал, что она пытается шантажировать кого-то
из членов моей семьи.
– Сейчас вы говорите «кого-то из членов семьи», но вначале
вы заявляли мне, что вашу жену.
– Ну, я все хорошо обдумал.
– Продолжайте.
– Они спрашивали меня о моей мастерской, с какими породами
дерева я работаю, где закупаю материал и что я делал в Лас-Вегасе.
– И что вы там делали?
– Играл.
– Выиграли что-нибудь?
– Нет.
– А сколько проиграли?
– Практически все.
– Неудачная поездка, – сухо заметил Мейсон.
– Нельзя же всегда выигрывать.
– Полицейские интересовались, когда вы впервые узнали, что
Вера Мартель пытается шантажировать кого-то из членов вашей семьи?
– Да.
– И что вы им ответили?
– Я дважды видел машину мисс Мартель рядом со зданием, в
котором расположена моя контора, и один раз рядом с нашим домом. Также женщина,
представлявшаяся мисс Мартель, несколько раз звонила нам домой.
– Тогда только вы были дома?
– Да.
– О чем вы говорили с Верой Мартель?
– Она называла себя и просила миссис Джилман перезвонить,
как только та вернется домой.
– Вы передавали жене эти послания?
Джилман колебался.
– Послушайте, хватит ходить кругами, – взорвался Мейсон. – Я
не думаю, что Вера Мартель когда-либо появлялась у вас дома, я не думаю, что
она звонила вашей жене. Я уверен, что вы никогда не передавали миссис Джилман
подобных посланий, что она, несомненно, заявит полиции. Роджер Калхоун нанял
Веру Мартель, потому что он откуда-то прослышал про скандал, связанный с
Гламис, и ему хотелось выяснить, в чем тут дело. Вера Мартель что-то раскопала
и решила действовать по-хитрому: подоить обе стороны. Она хотела выяснить,
сколько готов заплатить за эту информацию Роджер Калхоун и сколько заплатите
вы, чтобы она не попала к Калхоуну. Вы назначили встречу Вере Мартель на
вчерашнее утро у себя в мастерской и обещали заплатить ей десять тысяч
долларов. Она приехала несколько раньше, и вам потребовалось избавиться от
Мьюриель, так что, несмотря на то что вы и так уже плотно позавтракали, вы
снова послали дочь на кухню…
– Боже праведный! Откуда вы это знаете?! – воскликнул
Джилман.
– Это моя работа, – ответил Мейсон и продолжил: – Вы встали
из-за стола и отправились в мастерскую. Вера Мартель взяла десять тысяч и
заявила, что этого мало. Вы вышли из себя и бросились на нее. Не исключено, что
она достала нож или револьвер. Вы задушили ее и, испугавшись до смерти,
затолкали труп в багажник автомашины и поехали туда, где можно было бы спрятать
тело. Затем вы вернулись к тому месту, где Вера Мартель припарковала свою
машину, и…
