— Так она тебе сказала?!
— Шутишь, что ли, — лениво отмахнулся он. — Достаточно взглянуть на ее хорошенькую мордашку, и все становится ясно, — он покачал головой. — Проблема только в том, что фигурка у нее такая... ну просто глаз не оторвать. До мордашки можно и не добраться. — Он отпил глоток и кивком указал на холодильник. — Сам-то как, выпьешь?
— Знаешь, может, ты меня и нашел, Пат, — ответил я, — но это вовсе не означает, что тебе позволено соблазнять меня и нарушать медицинские предписания. Я теперь с этими вкусными напитками только в гляделки играю.
— Тогда почему держишь пиво на льду?
— Так это для клиентов, — ответил я.
— О, понял... Так ты скажешь, что наговорил тебе Дули?
Я отодвинул стул от стеньг и уселся.
— Он умер у меня на руках, Пат. И, видимо, не хотел, чтоб рядом был кто-то другой.
— Но ты же знаешь Дули! Всегда был одиночка, всегда сам по себе. И все же интересно, почему он меня не позвал...
Я выждал секунду, потом заметил:
— Так ты действительно хочешь знать?
Он поставил банку на регистрационную книгу и, сощурясь, смотрел на меня.
— Ясное дело, хочу! — ответил он. — Черт, после всего того, что нам довелось пережить вместе...
— Послушай, Пат, Дули счел, что ты не потянешь.
— Что не потяну?
— То, что следует сделать, — туманно ответил я. Я сидел и изучающе смотрел на своего близкого друга. Пат Чамберс, капитан полиции отдела убийств. Еще совсем не стар, но пенсионный возраст уже не за горами. Умен, ловок, образован, исключительно опытен и знаток всех нюансов детективного расследования. Крут, но не настолько, чтоб убивать людей. И крайне совестлив, именно этот недостаток и имел в виду Дули. И у меня просто не хватало духу поделиться с Патом тем, что я узнал от Дули.
Пат снова взял банку и опустошил ее двумя глотками. Мусорная корзина под столом была пуста, и банка, звякнув, упала на дно.
— Он хотел, чтоб ты прощупал того парня, который в него стрелял, верно? — спросил он.
— Да, примерно в этом роде, — ответил я.
— Знаешь, Майк, до сих пор идут разговоры о том, кто устранил Эйзи Понти. Один свидетель видел, как он стрелял в тебя и что тебя так и отбросило назад. И в этот момент, конечно, мог спуститься курок. Нет, этот свидетель не утверждает, что видел, кто именно убил Эйзи Понти. Так что версия, что он погиб от шальной пули во время перестрелки, не отменяется.
— А пулю, которая убила его, так и не нашли?
— Эйзи снесло половину черепа, а в таких случаях, сам знаешь, найти что-либо трудно. Пуля могла улететь в реку, попасть в стену здания, во что угодно. Так что кто его знает...
— Я знаю, — сказал я.
— Что именно?
— Что я застрелил эту мразь. Вырубил его с первого же выстрела из «кольта» 45-го калибра.
— Именно это я и предполагал, — сказал Пат. — И на твоем месте держал бы язык за зубами. Ты лучше вот что скажи... Зачем это тебя вообще туда понесло, а?
Я в деталях пересказал ему ту же историю, что поведал доктору Моргану, когда почувствовал, что в силах говорить. Пат, естественно, заинтересовался осведомителем, который вовлек меня в эту заваруху с Гаэтано и Понти, но парень был тут совершенно ни при чем. Просто оказался в нужном месте в нужное время и подслушал нечто, чего не полагалось бы знать. А потом скинул эту информацию на меня.
Какое-то время Пат переваривал услышанное, затем поднял глаза и уставился на меня.
— Ладно, неважно, Майк. Главное другое. И Уго, и его старик нюхом чуют, что стрелял ты.
— И чутье их не подводит, — заметил я.
— Но они очень опасные люди, если их разозлить дружище.
— Да уж, — согласился я.
— Старик будет дергать за разные ниточки, выяснять, сколько именно произведено выстрелов, и прочее. Но Уго... вот кто по-настоящему опасен. За то время, что тебя тут не было, он окончательно озверел.
Я вспомнил о том, что рассказал мне Дули.
— Его можно понять.
Но Пат неверно истолковал смысл моих слов. И спросил:
— Знаешь, как его прозвали?
— Нет, — ответил я, изображая самый неподдельный интерес. — И как же?
— Пуленепробиваемый Понти.
— Господи, и кто ж такое придумал! Сроду не слыхивал, чтоб его так называли. Во всяком случае, на улице.
Пат усмехнулся.
— Эта кличка пришла не с улицы. Это наши ребята так его прозвали. Два раза мы вступали в перестрелку с мафиози, в котором опознали Уго Понти. И оба раза офицеры клянутся и божатся, что промаха не давали, палили прямо в него, а ему хоть бы хны!
— И что же, они были вполне уверены в своих показаниях? — спросил я.
— Ну не совсем. Оба раза случалось это ночью, хотя видимость была вполне приличная.
— А из-за чего разгорелся сыр-бор, Пат?
— Одно точно знаем, что пахнет наркотиками. Мы считаем, что Уго ездил туда перехватить ребят, которые не расплатились, и что он, Уго, на них наезжал. Просто ему не повезло. Оба раза его заметили проезжавшие мимо патрульные. Ну, естественно, притормозили, хотели выяснить, что к чему, и тут пошла пальба. Полицейские укрылись за машинами и вели огонь оттуда. Видели, что попали в цель, что парень пошатнулся. А потом нырнул куда-то в темноту и с концами. Они прочесали весь район, но он словно сквозь землю провалился. Ни пятен крови, ни каких-либо других следов. Ничего.
— А из чего они стреляли?
— Новое оружие. Крупный калибр.
— Стандартные патроны?
— Говорят, что да, но особо на эту тему распространяться не принято. Впрочем, я их ни в чем не виню.
Откинувшись на спинку стула, я смотрел на него через стол. Напрашивался один вопрос, но Пат, предугадав его, тут же поспешно добавил:
— Мы нашли все пули, выпущенные при первом столкновении.
— Все?
— Все до единой. Некоторые расплющились о кирпичную стенку, три попало в дерево, пара пробила металлический мусорный контейнер.
Я ждал, и он нехотя добавил:
— И две из них показались странными...
— Вот как? — На сей раз он выждал, пока я не задам вопроса. — Фрагменты одежды, ткани?
— Типа того.
— Думаешь, на нем было нечто вроде бронежилета?
Слегка склонив голову набок, он пожал плечами.
— Если там был действительно Уго, он бы наверняка знал, что мы уже давно не пользуемся старыми «смит-и-вессон» 38-го калибра. Пули, выпущенные из нового оружия, вполне способны пробить любой бронежилет.
