После полудня я решил, что делать дальше. Я дошел до порта и, использовав свое удостоверение, прошел на территорию. Поплутав немного, я наконец нашел мастера, у которого работа Вильям Декер. Это был низенький тип лет пятидесяти с багровым лицом и огромным носом. Он попросил меня подождать, пока не закончит рапорт. Положив его в папку, он повернулся ко мне.
— Что вам нужно, браток?
Я предложил ему сигарету, но он отказался и вытащил дешевенькую сигару.
— Вы помните парня по имени Декер?
— Да.
— У него были близкие друзья в порту?
— Вероятно... А вам это зачем?
— Я слышал, что он умер. Я должен ему несколько долларов и хотел бы передать их его семье через кого-нибудь.
Мастер немного помолчал, затем открыл стол и принялся перебирать картотеку. Наконец, найдя нужную карточку, он сообщил:
— Ага, здесь его адрес и записано, что у него был ребенок. Жена его умерла около года назад.
— Это я знаю. Если увижусь с его друзьями, может быть, прояснится еще кое-что.
— Может и так. Кажется, он дружил с Хукером. Мэл Хукер... Высокий мужчина со шрамом на щеке и худой. Сегодня они как раз получили деньги и он наверняка находится в пивнушке на другой стороне улицы. Сходите и потолкуйте с ним.
Бросив окурок в пепельницу, я пробурчал:
— Ладно, попробую. Дайте на всякий случай его адрес.
Мастер нацарапал мне адрес на клочке бумаги и протянул в мою сторону.
Я поблагодарил его и ушел.
Это оказалось не так просто. Кажется, я заходил во все заведения на улице, и один парень объяснил мне, что я пропустил два салуна, и в одном из них я и нашел его. Это была обычная забегаловка, где можно было выпить по дешевке всякой дряни и где принимали любых подонков. Надо было спуститься на пару ступенек к двери и сразу ощутить запах дыма, пота и спиртного.
Помещение оказалось больше, чем я ожидал. Вдоль него тянулась стойка, а у стены стояли длинные скамьи. Один из парней уже отключился и сидел, привалившись к стене, а карманы его были вывернуты. Мэл Хукер сидел вдали и следил за игрой в карты. Перед ним стояло полкружки. Желтоватый свет лампы освещал его физиономию, пересеченную шрамом ото лба до подбородка, вследствие ужасного удара ножом. Я подошел, придвинул стул и сел с ним рядом.
Он тускло взглянул на меня и проворчал:
— Какого черта?
— Вы Мэл Хукер?
— А вам зачем это знать? — пьяно спросил он.
— Может быть, вы покажете мне другую сторону вашей гнусной физиономии, парень?
Он поставил кружку и попытался вскочить, но я без труда посадил его на место.
— Успокойтесь, Мэл, мне надо потолковать с вами.
Он захрипел от злости.
— Я не желаю с вами трепаться!
— Успокойтесь, Мэл. Вы будете со мной говорить, ведь разговор пойдет о вашем погибшем друге. Его звали Вильям Декер.
Шрам стал еще заметнее на его побледневшем лице. Что-то изменилось в его взгляде и он отвернул голову в сторону. Один из мужчин, игравших в карты, что-то слишком долго задержался со своим ходом. Мэл приподнялся и кивнул на пустой столик в углу.
— Давайте... туда и побыстрее.
Я поднялся и подойдя к стойке заказал пару виски, после чего отнес спиртное к столику. Мэл схватил свой бокал: руки его дрожали. Он хватил большущий глоток и я спросил:
— Кому он был должен, Мэл?
Бокал чуть не выпал из его рук, но он вовремя подхватил его и осторожно опустил на стол, затем вытер ладонью рот.
— Вы полицейский?
— Частный детектив.
— Вы что, захотели стать мертвым детективом, если ввязываетесь в это дело?
— Отвечайте на поставленный вопрос!
Он облизал внезапно пересохшие губы.
— Убирайтесь вон! Я ничего об этом не знаю. Вил был мне другом, но в его бизнес я не лез.
— Ему нужны были три тысячи, Мэл. И он их у кого-то занял. У соседей он взять не мог, значит, занял где-то здесь.
— Вы ничего не узнаете.
— Плохой вы друг, — заключил я. — Не желал бы я иметь такого.
Хукер лишь опустил голову и уставился на свои руки. Когда он поднял голову, его рот был твердо сжат. Заговорил он почти шепотом.
— Послушай меня, будь осторожен со своими расспросами. Вил был мне другом и я бы ему помог, если бы смог, но он мертв и этим все сказано.
Видите этот шрам? Я предпочитаю получить еще один, чем быть убитым. Так что проваливайте и оставьте меня в покое!
И не оглядываясь, он направился к двери, расталкивая завсегдатаев, и исчез на лестнице. А я спокойно допил виски и махнув бармену, заказал еще порцию. Тот холодно взглянул на меня и выхватил доллар из моих рук.
Неожиданно стало удивительно тихо, даже картежники перестали играть, и все вдруг проявили неожиданный интерес к телевизионной передаче. Я посидел немного, дожидаясь сдачи, но выпив виски, так и не дождался. Мне это понравилось. Как раз этого я и ждал: этим глупым ублюдкам следовало бы быть поумнее. Боже мой, неужели я так похож на копа, или же эти ребята совсем сошли с ума. Я отодвинул бокал и поднялся. Ориентируясь по запаху, я нашел мужской туалет и сделав свое грязное дело, начал мыть руки. Они что-то заставляли себя ждать.
Наконец на пороге появился парень в двубортном костюме и, повернув голову, переспросил кого-то сзади. Его маленькие поросячьи глазки блестели в предвкушении удовольствия.
— Этот здоровый, что ли?
— Ну, да, — следом за ним вошел другой парень и встал в проеме, заполнив собой всю дверь.
Рука маленького скользнула в карман и появилась с дубинкой в фут длиной. Он многозначительно стукнул себя ею по колену, наблюдая, не упаду ли я в обморок. Другой за это время успел надеть кастет. В баре на полную мощность включили телевизор, чтобы ничего не было слышно.
Я отбросил бумажное полотенце и отступил назад, пока не ощутил плечами двери кабинок. Маленький ублюдок игриво мне подмигнул. От возбуждения он открыл пасть и из его рта на подбородок стекала слюна. Он отвел руку с дубинкой назад для удара. Его приятель держался рядом, в его тусклых глазках не было ничего человеческого. Эти негодяи здорово мне подыграли. Они полагали захватить меня врасплох и как следует отделать, но я мгновенно вытащил свой 45-й калибр и они увидели смерть, глядящую на них зловещим отверстием ствола.
С такой мразью только так и можно разговаривать. Маленький удивился очень сильно и этого оказалось достаточно: Мой удар пришелся по дубинке, но и этого оказалось достаточно: Она вырвалась из его руки и, ударив его по харе, разбила ему челюсть. Он чуть не упал на второго парня и завопил от боли, но я не дал ему закончить, а ударом пистолета вбил ему зубы в глотку. Второй, оттолкнув его, кинулся на меня со зверским видом, опустив голову. И здесь я поймал его на встречном ударе, в который вложил всю боль за осиротевшего ребенка. Он отлетел к двери и свалился, всхлипывая. Я не люблю таких переживаний, поэтому ударил его еще раз и он успокоился. Сняв кастет с его руки, я подобрал дубинку. Парень все еще давился и блевал кровью по полу, стараясь ползком добраться до раковины. Для смеха я угостил его дубинкой по голове. У него только череп затрещал. Надеюсь, этот тип еще долго не захочет видеть эту дубинку.
