– Сейчас все они в Сан-Франциско. Они заполнили задние
помещения кабачка «Дочь Дракулы». Возможно, я знаю об этом, потому что это
известно остальным и чей-то могущественный разум выхватывает из чужих мыслей
образы и невольно или намеренно передает их дальше. Вероятно, один свидетель
передает образ увиденного сразу нескольким другим. Точно сказать не могу.
Мысли, чувства, голоса – они возникают, и все. Они блуждают по сети, по ее
ответвлениям. Одни более отчетливы, другие окутаны туманом. Но время от времени
предупреждение заглушает все остальное: «Опасность!» Такое впечатление, что в
нашем мире на секунду вдруг наступает полная тишина. А потом другие голоса
начинают звучать вновь.
– А Лестат? Где Лестат?
– Его видели, но лишь мельком. Никому не удается
обнаружить его убежище. Он слишком умен, чтобы позволить им это. Но он их
дразнит. Он носится по улицам Сан-Франциско в черном «порше». Возможно, он не в
курсе всего, что происходит.
– Объясни.
– Способность к общению у всех разная. Умение слушать
чужие мысли зачастую влечет за собой вероятность того, что услышат и тебя.
Лестат скрывает свое присутствие. Его разум может быть полностью закрыт.
– А близнецы? Две женщины из сна, кто они?
– Не знаю. Их видят далеко не все. Но многие знают о
них, и, судя по всему, все их боятся, и все убеждены в том, что каким-то
образом вина лежит на Лестате. Во всем, что происходит, виноват именно Лестат.
– Он поистине дьявол среди дьяволов, – тихо
засмеялся Дэниел.
Арман одобрил шутку, едва заметно кивнув. И даже улыбнулся.
Тишина. Рев мотора.
– Ты понимаешь, что я имею в виду? На нас нападают
повсюду, но только не здесь.
– Потому что здесь Лестат.
– Вот именно. Но существо, которое нас уничтожает,
передвигается беспорядочно. Создается впечатление, что ему необходимо
находиться рядом с тем, кто будет уничтожен. Возможно, оно ждет концерта, чтобы
завершить начатое.
– Тебе оно не может причинить вред. Иначе оно давно
уже…
И вновь в ответ иронический смешок, едва слышный.
Телепатический смех?
– Я, как всегда, тронут твоей верой, но сейчас не время
для восхвалений. Это существо не всемогуще. Скорость его перемещений тоже имеет
свои пределы. Ты должен понять, почему я сделал именно такой выбор. Мы едем к
нему, потому что другого безопасного места просто не существует. Это существо
обнаружило и сожгло дотла даже бродяг в самых отдаленных местах…
– И еще потому, что ты хочешь быть рядом с Лестатом.
Молчание.
– Ты же не станешь это отрицать. Тебе необходимо его
увидеть. Ты хочешь быть там на случай, если вдруг ему понадобишься. Если
начнется война…
Ответа не последовало.
– И если причиной всему Лестат, то, может быть, он
сумеет это остановить.
Арман по-прежнему молчал. Он выглядел очень смущенным.
– Все гораздо проще, – произнес он наконец. –
Я вынужден поехать.
Казалось, что самолет купается в звуковой пене. Дэниел
перевел сонный взгляд на потолок, на движущийся свет.
Наконец-то увидеть Лестата! Он вспомнил старый дом Лестата в
Новом Орлеане. И золотые часы, найденные под слоем пыли на полу. А теперь он
возвращается в Сан-Франциско, туда, где все началось, возвращается к Лестату.
Господи, как хочется бурбона! Почему бы Арману не дать ему выпить? Он так слаб.
Они поедут на концерт, он увидит Лестата…
Но тут его вновь охватил ужас, внушенный снами о близнецах,
и ужас этот становился все сильнее и сильнее…
– Не позволяй мне больше видеть их во сне, –
неожиданно прошептал он.
Ему показалось, что Арман ответил «да».
Внезапно Арман оказался рядом с кроватью и тенью навис над
Дэниелом. Чрево кита сжалось до размеров светового пятна, окружавшего Армана.
– Посмотри на меня, любовь моя, – сказал он.
Кромешная тьма. И вдруг железные ворота распахнулись, и сад
за ними залит потоком лунного света. Что это за место?
О, должно быть, это Италия, где теплый воздух ласкает вас в
нежных объятиях и полная луна сияет над безбрежным морем деревьев и цветов. А
там, дальше, на самом краю древнего города Помпеи – Вилла Мистерий.
– Но как мы сюда попали?! – Он повернулся к
Арману, который стоял рядом с ним в очень странном наряде: на нем был
старинного покроя бархатный костюм. Он вдруг замер, не в силах отвести взгляд
от Армана, от его черной бархатной туники и обтягивающих ноги лосин, от длинных
вьющихся каштановых волос.
– Ты же знаешь, что на самом деле нас здесь нет, –
сказал Арман и, едва слышно ступая по старым серым камням, направился в глубину
сада, к Вилле.
Но все было настоящим! Достаточно взглянуть на осыпающиеся
кирпичные стены, на цветы, в изобилии растущие на длинных низких клумбах, на
влажные следы, оставленные Арманом на тропинке. А звезды в небе! Это же звезды!
Он потянулся к лимонному дереву и сорвал всего лишь один ароматный листок.
Арман обернулся и взял его за руку. От клумб исходил запах
свежевскопанной земли.
«О, я готов здесь умереть!»
– Ты прав, – откликнулся Арман. – И ты
действительно умрешь. Видишь ли, я никогда раньше этого не делал. Я говорил
тебе, но ты не хотел верить. А теперь и Лестат сказал тебе об этом в своей книге.
Я никогда этого не делал. Ему ты веришь?
– Конечно, я тебе поверил. Ты же объяснил, что все дело
в данной тобой клятве. Но, Арман, позволь задать тебе вопрос: кому ты дал эту
клятву?
Смех.
Их голоса разносились по всему саду. Ах, какие огромные
здесь розы и хризантемы! Из двери Виллы Мистерий лился свет. Неужели оттуда
доносятся звуки музыки? Подумать только, все развалины ярко освещены и на фоне
раскаленной синевы ночного неба ослепительно сияют разноцветными огнями!
– Итак, ты вынуждаешь меня нарушить клятву. Ты получишь
то, что, как тебе кажется, ты хочешь. Но сейчас получше рассмотри этот сад,
потому что, как только я это сделаю, ты навсегда перестанешь слышать мои мысли
и никогда больше не станешь свидетелем моих видений. Завеса безмолвия опустится
навеки.
– Но разве ты не понимаешь, что мы станем
братьями? – спросил Дэниел.
