Билли выглянул в окно. Потом надел шляпу и вышел вон.
— Я думал, ты смотришь за лошадьми, — сказал он.
— Они вон там стоят, — сказал Бойд.
Кони стояли в боковом проезде, привязанные к штырю, торчащему из телеграфного столба.
— Нехорошо так лошадей оставлять.
— А я их разве оставляю? Я же здесь.
— Вот-вот. Вот он здесь тебя и увидел. Хочет, чтобы ты зашел.
— Зачем?
— Я его не спрашивал.
— А не лучше ли нам было бы просто взять да и уехать отсюда, как думаешь?
— Все будет нормально. Пошли.
Бойд посмотрел на окно ганадеро, но в нем отражалось солнце, не давая взгляду проникнуть внутрь.
— Пошли, — сказал Билли. — Если мы туда не зайдем, он что-нибудь заподозрит.
— Да он уже заподозрил.
— Нет. Пока еще нет.
Билли посмотрел на Бойда. Бросил взгляд в боковой проезд на коней.
— Кони у нас в жутком виде, — сказал он.
— Знаю.
Он стоял, заложив руки в задние карманы рабочих штанов и ковыряя засохшую грязь каблуком. Бросил взгляд на Бойда.
— Чтобы увидеться с этим человеком, — сказал он, — мы проделали такой путь!
Бойд наклонился и сплюнул между сапог.
— Ладно, — сказал он.
Открыли дверь, Гиллиан поднял взгляд. Билли придержал дверь для брата, Бойд вошел. Шляпы снимать не стал. Ганадеро откинулся в кресле, осмотрел одного, потом второго. Как будто его просили подтвердить родство.
— Это мой брат Бойд, — сказал Билли.
Гиллиан жестом поманил его ближе.
— Он стеснялся нашего вида, — сказал Билли.
— Он сам может сказать, чего он стеснялся.
Бойд стоял, сунув большие пальцы за ремень. И так и не сняв шляпы.
— Я не стеснялся нашего вида, — сказал он.
Ганадеро посмотрел на него с новым интересом.
— Ты из Техаса, — сказал он.
— Техаса?
— Да.
— С чего это вы взяли?
— Но ты и впрямь приехал из Техаса, разве нет?
— В жизни никогда в Техасе не бывал.
— Откуда же ты тогда знаешь доктора Хааса?
— А я его и не знаю. Я этого человека в глаза не видел.
— А почему тебя интересует его лошадь?
— При чем тут его лошадь? Коня украли с нашего ранчо индейцы.
— И отец послал тебя в Мексику вернуть коня.
— Отец нас никуда не посылал. Он умер. Они застрелили и его, и нашу мать из ружья дробью и увели лошадей.
Ганадеро нахмурился. Посмотрел на Билли:
— Ты это подтверждаешь?
— А я как вы, — сказал Билли. — Хочу послушать, что скажут дальше.
Ганадеро посмотрел на него долгим взглядом. И в конце концов сказал, что к своему теперешнему положению он пришел в результате торговли лошадьми на дороге, причем как в их стране, так и в этой, и научился главному, без чего такой торговец жить не может: умению воссоздать историю того, с кем приходится иметь дело, и пользуется он для этого главным образом методом исключения. При этом редко удивляется и почти никогда не бывает не прав.
— То, что ты рассказал мне, абсолютная чушь, — сказал он.
— Что ж, — сказал Бойд, — хотите — думайте так.
Ганадеро слегка поерзал в кресле. Постукал себя по зубам. Устремил взгляд на Билли:
— Ваш брат принимает меня за идиота.
— Да, сэр.
Брови ганадеро полезли вверх.
— Ты с ним согласен?
— Нет, сэр. Я с ним не согласен.
— А почему вы верите ему, а не мне? — сказал Бойд.
— А почему я должен верить тебе? — сказал ганадеро.
— Вам, видимо, просто нравится слушать, как люди врут.
На это ганадеро сказал, что да, это так. Сказал, что это необходимое условие, чтобы оставаться в этом бизнесе вообще. Посмотрел на Билли.
— Hay otro más,
[265]
— сказал он. — Что-то у вас есть еще. Что именно?
— Да нет, мне к этому добавить нечего.
— Тебе — нет, а вообще-то, есть, наверное. — Он посмотрел на Бойда. — Ведь есть?
— Не понимаю, о чем вы меня спрашиваете.
Ганадеро улыбнулся. С усилием поднялся из-за стола. Стоя, он сделался словно меньше. Подошел к дубовому шкафу с картотекой, выдвинул ящик, пролистнул там какие-то бумаги и вернулся с папкой; сел, положил папку на стол перед собой и раскрыл ее.
— По-испански читаете? — сказал он.
— Да, сэр.
Ганадеро вел по документу пальцем.
— Упомянутая вами лошадь куплена на аукционе второго марта. В составе лота из двадцати трех лошадей.
— Кто продавец?
— La Babícora.
Он повернул открытую папку кругом и пихнул по столу. Билли в нее не взглянул.
— Что такое Бабикора? — сказал он.
— Да, что это, сэр?
— Это ранчо. Хозяином которого является ваш соплеменник, сеньор Херст.
{57}
— И много они продают лошадей?
— Не так много, как покупают.
— А зачем они продали эту лошадь?
— ¿Quién sabe?
[266]
Мерины в этой стране не очень популярны. Против них существует, как у вас говорят, предубеждение.
Билли опустил глаза, посмотрел на справку о продаже.
— Пожалуйста, — сказал ганадеро. — Можете посмотреть.
Билли взял со стола папку и проглядел список лошадей, продававшихся одним лотом под номером четыре тысячи сто восемьдесят шесть.
— ¿Que es un bayo lobo?
[267]
— сказал он.
Ганадеро пожал плечами.
Билли перевернул страницу. Пробежал глазами по описаниям. Ruano.
[268]
Bayo.
[269]
Bayo cebruno.
[270]
Alazan.
[271]
Alazan Quemado.
[272]
Половина лошадей была таких мастей, о которых он прежде слыхом не слыхивал. Yeguas и caballos, capones и potros.
[273]
Один конь по описанию вроде бы напоминал Ниньо. Но тут же он увидел еще одного, который тоже походил на него по всем статьям. Закрыл папку и положил ее обратно ганадеро на стол.
