– Какой-нибудь завалящий, но только чтоб с паспортом.
Новое руководство театра не продлило ей рабочую визу.
– А, может, тебе в другое место устроиться? – предложила я.
Агнесса только вздохнула.
– Да кому надо лишний раз связываться со службой иммиграции? Я ж не примадонна.
В квартирном комплексе, где живет Агнесса, половина обитателей – иммигранты. По вечерам, когда спадает жара, они собираются вокруг бассейна и обсуждают способы получения грин-карты.
Легенды кочуют из уст в уста:
– Если жениться фиктивно, то лучше искать невесту среди актрис. Им деньги нужны на голливудскую улыбку.
– На Сансет-бульваре есть один мужик – бывший зубной техник. Он из витаминок вытачивает противозачаточные таблетки. Один в один как настоящие! Находим себе американского бойфренда, при нем пьем таблеточку и… залетаем! А там его уж можно к стенке припереть: женись, паразит!
От таких разговоров Агнессе дурно делается.
– Давай лучше тебе нормального мужика найдем? – предложила я.
Агнесса посмотрела на меня как на блаженную.
– Да где я его найду? Твой Пол – единственный нормальный мужик из всех, кого я знаю. Да и он, наверняка, что-нибудь скрывает.
На самом деле мест, где водятся качественные мужчины, полным-полно. Самое лучшее – Лос-Анджелесский аэропорт. Это удивительно, сколько интересных дяденек летает самолетами.
Идет, скажем, джентельмен. В глазах – легкая усталость и понимание жизни. Следишь за ним: один, никто не встречает, вещей мало – значит, командировочный. Кольцо есть? Нет? Можно знакомиться.
– Мистер Смит?
– Э-э… Вы ошиблись.
– Ой, извините… (кокетливый взгляд из-под ресниц). А я бы многое дала, чтобы вы были мистером Смитом. Мы бы тогда познакомились…
Разве ж он откажется?
Еще отличное место для знакомств – Лас-Вегас. Там по дорогим казино пасется очень любопытная публика. Следишь за игрой, громко болеешь за «клиента», а по результатам либо восхищаешься, либо сочувствуешь.
Ну и открытие художественных выставок. К нашим услугам весь спектр женихов – от благородной профессуры до газетчиков. Может, и министр холостой попадется откуда-нибудь из Японии.
В музеях знакомиться еще проще, чем в казино: спрашиваешь «клиента», как ему нравится картина, и тыкаешь наугад в любое полотно.
Агнессе ничего из предложенного не подошло.
– Да не получится у меня ничего. Мужикам не нравятся умные и независимые женщины.
– Мужикам не нравятся угрюмые, – отозвалась я. – Привлекательность – это расправленные плечи и хороший вкус.
В конце концов я уговорила ее дать объявление на сайт знакомств.
Весь вечер мы корпели над текстом. Я, как опытная обольстительница на пенсии, советовала:
– Не пиши про ум и профессию. Поначалу мужиков интересует только приличная фотография…
– Идиоты… – заранее ужасалась Агнесса.
– Самцы других видов еще хуже. Их интересует, как пахнет дамская попа.
Агнесса долго изучала объявления «конкурирующих фирм».
– Слушай, если закрыть фотографии, то вообще непонятно, кого они рекламируют: себя или какой-нибудь вездеход: цвет, возраст, длина. Они бы еще графу «Грузоподъемность» приписали.
Подумав с минуту, Агнесса застучала по клавишам:
«Требуется красавец, умница и душа компании. Желательно в одном лице (но по отдельности тоже сойдет)». А в графу «О себе» добавила: «Я маленькая, твердая и теоретически могу быть многогранной. Если меня найти и отшлифовать – буду стоить целое состояние». Подпись «С».
[13]
– Не представляю, как я пойду на свидание с чужим мужиком, – сказала Агнесса, отправив анкету. – Он же как взглянет на меня, так и поймет, что мне ничего, кроме грин-карты не нужно. У меня все на лице написано.
Подкравшись сзади, Пи-Пи обняла ее.
– Мам, у меня есть маска собачки. Наденешь ее, и ничего видно не будет.
Я спросила Агнессу, как поживает Зэк.
– Нормально, – отозвалась она. – Говорит, что все бабы – дуры, а все адвокаты – сволочи.
И это после всего, что мы с Полом для него сделали!
КРОКОДИЛ
8 мая 2007 г.
Я сидела у Пола в приемной и ждала, когда он закончит с клиентом. Мне хотелось гулять. Эрни наконец-то уехал домой, и это был отличный повод для посиделок в ресторане и прогулок под луной.
За перегородкой, у секретарского стола, раздавался треск клавиш и воркование Бешеной Козявки Картера:
– Эммануэль, я ведь к тебе не пристаю… Я только из любопытства спрашиваю: какая часть мужского тела тебе больше всего нравится?
– Крепкое мужское плечо. Отойдите, вы мне свет загораживаете.
Но Картер не унимался. Рабочий день закончился; дома его никто не ждал, кроме кактуса в горшке…
– Эммануэль, ну что ты такая суровая? Я ведь твой начальник и могу принять меры. Как ты, например, относишься к шантажу?
Треск клавиш стих.
– Положительно. Вот, например, отец Дэни-эл в прошлое воскресенье очень хорошо нас всех пошантажировал: «Не прилепляйте жвачки под сиденья церковных скамеек! А те, кто будет прилеплять, не будут допущены к причастию».
Забыв про работу, Эммануэль начала пересказывать Картеру содержание воскресной проповеди. Он слушал, не перебивая. В стеклянном шкафу отражалось его страдающее лицо.
Картер смешной. Он ведет себя злодеем потому, что искренне верит в лозунг: «Боятся, значит, уважают». Жена от него сбежала, отсудив половину имущества, друзей нет, если не считать сердобольного Пола. Зато есть большая зарплата, которую Картер тратит на суперсовременные видеоигры, созданные под заказ. В них его все любят и уважают; боевая подруга выглядит как Эммануэль, а главный враг – как бывшая жена, которую он с удовольствием расстреливает из гранатомета.
Мы с ним как-то поспорили. Он был в своем репертуаре:
– Знаешь, Мардж, почему ты ничего не добилась от жизни? У тебя есть голова на плечах, но нет силы. Ты слабая.
– А в чем сила, брат?
– Вот смотри: я откровенно сказал, что про тебя думаю, а тебе слабо сделать то же самое. Ты постоянно будешь защищаться, а я нападать. И так во всем – мне просто больше позволено.
– И ты от этого счастлив?
Так и не ответил по существу. Хотя что ему отвечать? Если ты добр и справедлив, ты ожидаешь, что люди будут платить тебе тем же. Твое будущее прекрасно, и ты ждешь его с нетерпением. Если ты гад по определению, тебе ничего не светит, кроме подлостей в ответ.
