Моя первая машина представляла собой гибрид между доисторическим «понтиаком», «фордом» и значком «мерседеса» на капоте. Автором этого шедевра был падре Михаэль – страстный селекционер-любитель.
– Жалей ее: это не машина, это настоящий скакун, – сказал он, пряча деньги в карман сутаны.
Что падре имел в виду, я узнала на следующий день. Мой автомобиль действительно передвигался по городу нервными скачками: проедет с десяток ярдов и замрет как будто в удивлении: «Эк меня проперло!» Потом рывок, дым, визг – и преодолен еще отрезок.
Я ехала на работу подобно африканскому послу: с гудками, длинным эскортом и толпами зевак.
– Магдж таки очень умная девочка, – говорили старички, восседающие на лавочке перед нашим домом. – На машине с такой скогостью ей никогда не убиться, а вот стгаховку ей дадут непгеменно.
ЧУДЕСА И ПРИКЛЮЧЕНИЯ
29 апреля 2007 г.
День рождения Джоша и Пола мы решили отмечать в один день – на даче в Биг Беар.
С подарком Полу я разобралась довольно быстро: компьютерные игры – наши лучшие друзья. А вот чем порадовать племянника?
Все мои прежние подарки он продал на интернете.
– А вот и не все! – запротестовал Джош, когда я напомнила ему об этом. – Помнишь, когда я был маленький, ты подарила мне «Энциклопедию мифических существ»? Я ее даже читал!
Мне не верилось.
– И кто тебе больше всех понравился?
– Саламандра! Она не горит в огне и предохраняет хозяина от плотских желаний.
Для Джоша это актуально – он так и не нашел себе девушку.
За день до торжества мы с Мелиссой зашли в магазин и купили резиновую ящерицу.
– Ты уверена, что это саламандра? – спросила Мелисса.
Я пожала плечами.
– Думаешь, Джош поймет разницу? Учебник биологии он точно не читал.
Ящерица была очень похожа на настоящую, и ради прикола мы решили подарить ее не просто так, а в красивом террариуме с домиком, прудиком и системой вентиляции.
– Это мне?! – ахнул Джош, глядя на резиновую саламандру на берегу пруда. – Какая красавица! А почему она не двигается?
– Она в зимней спячке, – сказала Мелисса. – Ты, главное, ее не трогай. Она ядовитая. Проснется через пару недель.
Джош был так счастлив, что нам стало неудобно.
– Давай сходим в зоомагазин и купим ему настоящую саламандру, – шепнула я Мелиссе. – Потом незаметно подсунем.
Джош поочереди подводил к террариуму всех гостей.
– Это очень редкое животное. Я про нее в одной мифической книжке читал.
Кевин приехал на день рождения Пола вместе с дочерью. Я видела Беллу два года назад и совсем ею не заинтересовалась. Не девица, а медуза – белая и полупрозрачная. Хотя, может, тогда я и не могла ее оценить – любое напоминание о Сьюзан, жене Кевина, давило мне на мозг.
На этот раз Белла меня изумила – порода! Мягкие движения, утонченный вкус… Кто бы мог подумать, что Кевин способен на такое произведение искусства?
Поначалу он на меня не смотрел – по инерции дулся. Мы сидели на террасе с разных концов дивана. Пол жарил барбекю и трепался с братом Эрни, приехавшим из Лас-Вегаса, Мелисса ушла выгуливать Ронского, гости разбрелись кто куда…
Через открытую дверь нам было видно, как Джош показывает Белле свой террариум:
– Смотри, это сальмонелла!
– Сальмонелла – это бактерия, – поправила я. – А у тебя саламандра.
Но мальчик не растерялся.
– Это ее так зовут.
Чтобы «взрослые» не мешали, Джош закрыл дверь на террасу.
Я покосилась на Кевина: он улыбался.
– Будешь? – спросил он, откупоривая коньяк.
Я протянула ему бокал. Под крышей тенькала «музыка ветра» – тонко и часто, как игрушечный набат.
– Как ты?
Кевин пожал плечами.
– Нормально… А вообще – устал. Выдохся.
– После фильма?
– Да нет, вообще. Мне тут Белла подарок сделала… – Кевин задрал рукав рубашки и показал браслет, сделанный в виде дракона и тигра, кусающих друг друга за хвосты. – Сама сделала.
Я вытаращила глаза.
– Твоя Белла?!
– Она выучилась на дизайнера ювелирных изделий. В прошлом месяце открыла фирменный магазин.
Браслет был действительно необыкновенным, я такого раньше не видела.
– Что он означает?
– Союз Ян и Инь. Древние китайцы верили, что дракон олицетворяет Ян: активное начало, сознание и небесные силы. А тигр – Инь: пассивное, подсознательное и земное. В их балансе – вся мудрость мира. Если хочешь, понимай это как марксистскую диалектику – единство и борьбу противоположностей.
Я рассмеялась.
– А ты сам как понимаешь?
Кевин не ответил прямо. Вертел браслет, глядя, как солнце играет на золоте.
– Белла сказала, что дракон – это разумное управление судьбой; тигр – автопилот. Она думает, что в последнее время я живу жизнью тигра… А должен быть баланс. Вот так-то яйца курицу учат!
Я вытянула шею, чтобы через стеклянную дверь посмотреть на Беллу. Они с Джошем сидели на диване в глубине комнаты и над чем-то потешались.
– Ничего себе девушка выросла!
– Я иногда думаю, как хорошо, что нам со Сьюзан некогда было ее воспитывать, – сказал Кевин. – Иначе сделали бы из нее уродца, вроде нас самих.
– Вы с ней друзья?
– Нет. Мы только знакомые. Я всю жизнь забывал, в каком она классе. А она вчера подбежала, обняла: «Папочка, я тебя так люблю!»
Я смотрела на Кевина и чувствовала то же самое. Эх, дурачина-простофиля! Морду бы твою в кровь расцеловать!
Ночью то ли дремала, то ли бодрствовала.
Тысячи тысяч моих предков жили по принципу Инь: не загадывай на будущее, ни на что особо не рассчитывай, действуй по велению сердца… Инь – река: куда вынесет, там и окажешься. Не так давно ехали с Лелей через Нью-Порт Бич, вдоль дороги стояли знаки: «Продается дом». Мы зашли ради интереса: три этажа, бассейн, семь миллионов долларов.
– Я смогу себе это позволить, – сказала я. Леля посмотрела на меня как на безумную.
– Не говори «гоп» пока не перепрыгнешь.
– В Калифорнии десятки, если не сотни тысяч таких домов. И что, все их владельцы умнее или образованее нас с тобою?
– Им по наследству деньги достались.
– А их предкам?
Леля не хотела считать себя достойной дома в семь миллионов. Она начала перечислять мне сто внешних причин, почему ей никогда не купить его. Нужны связи, талант, удача…
