Алена предприняла кое-какие шаги: выследила жену Стаса. Ну и
выдра, смотреть страшно! Но интересное дело, куда это она ходит через день?
Алена без труда выяснила, что Мария нанялась в домработницы. А Стасу говорит,
что на работу не устроиться, и тянет с него деньги. Кроме того, Алена, с трудом
поверив своим глазам, обнаружила, что к этой селедке, к этой облезлой обезьяне
ходит мужик. На вид вполне нормальный.
Бывают же у людей разные причуды.
Так, с мужичком разберемся позже, а пока надо сделать так,
чтобы Марию уволили с работы. Получится картинка: нигде не работает, живет
понятно чем — мужиков водит. При таком раскладе Стас вполне может потребовать,
чтобы ему отдали ребенка.
И суд очень даже просто может такую просьбу удовлетворить.
Во всяком случае, Марию в этом можно убедить. А потом Стас поставит вопрос
ребром: или перстень, или ребенок. Правда, существовала ничтожная доля вероятности,
что Мария отдаст ребенка, и тогда Стас с Аленой будут, что называется, иметь
бледный вид, либо дело дойдет до суда, и там Мария вытащит всю историю
неприглядного поведения мужа на свет Божий.
В любом случае Алена всегда сможет отвертеться, а попробовать
стоит, попытка — не пытка. Валера в свое время многому Алену научил, поэтому
для нее не составило труда тихонько войти в квартиру на Шпалерной.
Двери были хорошие, крепкие, но замки — барахло. Алена
пробыла в квартире недолго.
Она не воровка, хотя брать в той квартире, прямо скажем,
было нечего.
* * *
Рано утром меня разбудил телефонный звонок. Спросонья я
никак не могла понять, чего хочет от меня Павлина Ивановна.
— Неприятности, — бормотала старуха, — тут
видишь, какое дело…
— Да что вы с ней?.. — Из трубки послышалась
возня, а потом — визг нашей мегеры:
— Вы… Вы что это тут? Да как вы смеете… Такое
несчастье! Немедленно приезжайте, немедленно!
Я сорвалась с места, натянула на себя не помню что и
выскочила из дома, не евши и не умывшись. Всю дорогу я рисовала в голове
ужасные картины. Что там случилось, мымра так и не объяснила, и я думала, что
забыла закрыть окно, и Саша выбросился или упал случайно. А может, он открыл
газ и отравился? Это ничего не значит, что пять лет он ничего такого не делал, может,
у него просветление или, наоборот, затмение?
На Шпалерной я застала такую картину.
На площадке четвертого этажа, где находились квартиры Саши и
Павлины Ивановны, был грандиозный скандал. Там стояли наша выжига, ее мордатый
муж Петя, Павлина Ивановна робко выглядывала из дверей, а в центре достаточно
просторной лестничной площадки возвышался здоровый молодой мужик с квадратным
затылком и толстым пузом, обтянутым длинной грязно-зеленой футболкой. Кроме
футболки на мужике были еще тренировочные штаны и резиновые галоши на босу
ногу, в таких деревенские бабушки работают в огороде. Увидев такую колоритную
фигуру, я несколько обалдела. Павлина быстро-быстро замахала мне рукой,
приглашая тихонько под шумок протиснуться в ее квартиру, чтобы она ввела меня там
в курс дела, но выдра со своим Петей стояли так, что миновать их незамеченной
было никак нельзя.
— Да вы мне за все! — орал парень. — Вся
квартира к едрене фене! Евроремонт!
Дальше пошли уже совсем нецензурные выражения.
Чувствовалось, что скандал продолжается уже давно и все слова сказаны не один
раз. Собеседники уже перестали реагировать на взаимные оскорбления, поэтому все
очень оживились, заметив меня.
— Да вот же она, вот! — радостно завопила мегера,
а ее Петя быстренько подскочил и схватил меня за руку.
— Вы что же это, милочка, себе позволяете? —
заорали все хором.
— Какого черта? — Я попыталась выдернуть руку из
Петиных рук, но не тут-то было.
— Что вы устроили вчера в ванной? — визжала Лидия.
— Какой еще ванной? Где Саша? — Я уже всерьез
отбивалась от Пети.
Как я уже говорила, на крик я реагирую неадекватно, а на
физическое воздействие — еще хуже. Я ужасно волновалась за Сашу, а эти сволочи
не пускали меня в квартиру. Петя в пылу ссоры так больно сжал мою руку, что я
сочла удобным дать выход своему гневу. Поскольку драться с Петей было мне не
под силу, я двинула его ногой под коленку и одновременно укусила за плечо. От
неожиданности он отпустил меня, нехорошо выругавшись, я с силой толкнула его на
парня в галошах, и пока те хватали друг друга за грудки, а Лидия визжала и
пыталась вклиниться между ними, я проскочила к двери Павлины Ивановны. Мы
захлопнули дверь изнутри и перевели дух.
— Что тут у вас?
— Да понимаешь… Ты когда вчера ушла?
— В полпятого, как обычно.
— Ну вот, а я что-то прилегла, заснула.
А потом слышу — в ту квартиру стучат. Да и к нам начали.
Оказывается, воду в ванной не закрыли. Так в коридоре прямо потоп.
И вниз протекло, к этому. — Павлина Ивановна кивнула на
дверь. — А он недавно квартиру купил…
— Как — купил? У вас же дом неприватизированный.
— Им все можно, — вздохнула старуха.
— А с Сашей что?
— Да ничего, сидит на диване, как сидел. Ты лучше
скажи, как тебя угораздило кран открытый оставить?
— Да вы что, с чего это мне было кран открытый оставлять?
Как я уже говорила, у меня вообще пунктик — перед уходом
проверять все краны, газовые горелки и форточки. И я точно помню, что вчера все
было в порядке. Павлина в квартиру не входила, она врать не будет.
Значит.., значит. Это мог сделать только Саша. Что там у
него в мозгу повернулось, уж не знаю. Но я обрадовалась, что с ним ничего не
случилось, и страшно разозлилась на Лидию за то, что из-за дурацкой протечки
она всполошила меня, и я всю дорогу неслась сломя голову и видела перед глазами
страшные картины.
Мы поглядели в глазок. Компания на площадке немного
успокоилась, и Павлина Ивановна осторожно приоткрыла дверь на цепочку. Мало
того, что я укусила мордатого Петю, ему еще дал в лоб спровоцированный мною
владелец квартиры снизу. Человек покупает дорогую квартиру в центре, делает там
евроремонт, а ходит в галошах. Чудны дела твои, Господи!
Петя тряс головой и, похоже, потерял уже всякий интерес и ко
мне, и к Сашиной квартире, и к своей пятидесятилетней жене.
И тут на площадке появилось новое лицо — женщина средних лет
неприметной наружности с полноватой фигурой, о которой сразу можно было
сказать, что она имеет непосредственное отношение к местному начальству.
— Техник наш, из ЖЭКа, — шепнула Павлина Ивановна.
— Значит, так, граждане, будем составлять акт. —
Техник привычно полезла в сумку за бумагами. — Пройдемте в квартиру.
— Куда еще? — неохотно дернул головой мужик в
галошах, очевидно, ему совершенно не улыбалось, чтобы вся компания приперлась к
нему в квартиру, мало ли что у него там лежит.
