– Врежь, только не жди, что станет легче. Мы подошли к
машине, сели, я включила печку, потому что меня слегка потрясывало.
– Можешь высказаться, – кивнула я, понаблюдав, как
Коля таращится в окно невидящим взглядом.
– У тебя с Дидоновым свои счеты. Ты просишь меня
устроить ему ловушку, и я как дурак… В результате два трупа. Если бы я не
заметил ментовскую машину, если бы шел со стороны гастронома, уверен, меня бы
взяли в подъезде тепленьким и с ключами в кармане.
– Очень возможно, – согласилась я. –
Анонимное письмо в пиджаке Дидонова, наше с тобой близкое знакомство, из
которого я не делала секрета, – все прекрасно укладывается в схему. –
Он хмуро смотрел на меня, а я разозлилась. – Думаешь, я тебя
подставила? – Он не ответил, а я хихикнула. – Смысла не вижу. Да и
рассчитан весь этот спектакль на дураков. Менты бы покопались и наверняка
пришли бы к тому же выводу: убийц как минимум двое. Иначе риск слишком большой.
Допустим, обе жертвы находились в постели, и их для начала оглушили, но ведь
один мог быть в ванной, другой в кухне или еще черт знает где… И пока возишься
с одним, второй доставит большие хлопоты. Я все понятно излагаю? Анонимка
говорит скорее о моей непричастности к убийству. Проще сказать, намекает на
подставу, как и твое появление в подъезде, предложенные ключи…
– Черт, – выругался Коля. – Он ведь расскажет
ментам. Я имею в виду Купреева.
– Это хозяин теннисного клуба?
– Ну…
– Будет молчать в тряпочку, раз сам заказывал дубликат.
Хотя мог не заказывать, а просто спер ключи у парня и назад не вернул. Тогда
все еще больше запутывается.
– Послушай…
– Это ты послушай. Кто-то Купрееву эту идею подсказал.
Начнешь ему мозги вправлять, – поторопилась я, видя, как Колины кулаки
непроизвольно сжались, – так он, захлебываясь кровью, будет уверять, что
просто хотел услужить. Мне, естественно. Очень правдоподобно. И разумно. Потому
что знает, скажи он правду, и… в общем, долго с правдой он не протянет.
– Я ничего не понимаю. Тебе выгодно было, чтобы
Дидонов…
– Не говори глупостей. На что мне его кончина? Я хотела
прижать ему хвост, выслужиться перед хозяином: вот какая я молодец, раздобыла
чудесненький компромат, и теперь эта гнида у нас в кармане, пикнет, так мы его
сразу к ногтю.
– Это ты говоришь, – проворчал он, но уже
спокойнее.
– Ага. Кто-то устраивает бойню и пытается перевести
стрелки на меня, но делает это так неумело… Словом, кто-то здорово пудрит нам
мозги.
Коля смотрел на меня с недоумением, так что пришлось ему
пояснить.
– Кто-то избавился от Дидонова и при этом намекнул на
мою причастность к этому. Конечно, обвинить меня в заказном убийстве вряд ли
получится, но разговоры тоже чего-то стоят. Следовательно, мой хозяин, желая
все замять, пойдет на компромисс, менты выберут самую удобную версию: Дидонов
пал от руки ревнивого любовника, который с перепугу повесился. Для слуги народа
смерть довольно неказистая, все дружно начнут заминать скандал, и соратнички, и
враги обретут завидное единство. В результате никому и в голову не придет
докапываться до правды.
– А ты? – помолчав немного, спросил Коля.
– На фига мне это? – искренне удивилась я. –
О ключах не беспокойся, Купреев будет молчать, а если откроет рот… я ему не
завидую. Ключи, кстати, отдай мне. – Коля с сомнением протянул мне ключи,
а я притормозила. – Вот твой дом.
– Спасибо, – буркнул он и вышел. Я крикнула
вдогонку:
– Эй, тебе никто не говорил, что добрые дела наказуемы?
– Да иди ты к черту, – отмахнулся он.
Я посидела немного, потерла лицо ладонями и изрекла:
– Лялин прав, что-то у нас затевается. Знать бы еще –
что.
Утром меня никто не беспокоил, значит, трупы еще не нашли.
Часов в одиннадцать я позвонила Виталию.
– Чем порадуешь?
– Менты действительно не просто так ошивались возле
дома. Была наводка, что в этом подъезде пойдут грабить квартиру. Там два
бизнесмена живут, так что было похоже на правду, а квартир в их районе грабят
столько, что мужики уже озверели, поэтому и засели у подъезда. Пока все тихо?
– Похоже, что так.
Мы простились, и я отправилась с Сашкой на прогулку,
продолжая ломать над всем этим голову. В игру включились серьезные люди. К цели
они идут неспешно, но твердо, и трупы их вовсе не пугают. А цель даже не
проглядывается. Я-то ее точно не вижу, оттого-то и обидно.
Возвращаясь домой, я заметила возле ворот своего гаража
новенький “Лексус” с московскими номерами. Сердце совершило стремительный
скачок, нехотя вернулось на место и теперь пыталось выломаться из ребер.
Пришлось притормозить, чтобы малость отдышаться. Сашка тоже замер, поглядывая на
меня. Я сунула его под мышку и припустилась бегом. На подступах к родной двери
я решила, что веду себя как тургеневская барышня, застыдилась, призвала себя к
порядку и придала своей походке нечто прогулочно-неспешное. Открыла дверь,
вошла, отпустила Сашку и громко позвала:
– Есть кто живой?
– Есть, – отозвались с кухни.
Сашка пребывал в недоумении, а я заглянула в распахнутую
дверь и увидела Лукьянова. В левой руке у него был стакан с коньяком, в правой
лопаточка, он что-то перемешивал ею в сковородке.
– Привет, – сказал он, широко улыбаясь.
Улыбка у него шикарная, и сам он на редкость милый парень.
Не буду врать, что всегда, но иногда бывает. Сколько раз за прошедший год я
представляла себе эту сцену, и так и эдак, но все равно не угадала. Не мешало
бы броситься ему на шею. Если честно, я бы с удовольствием, но как-то нелепо
кидаться с объятиями, когда человек с таким увлечением занимается готовкой.
– Не возражаешь, – кивнул он на сковородку, –
что я тут хозяйничаю?
– Что ты, напротив.
– Похоже, я вторгся в квартиру незваным гостем.
– Я дала тебе ключи.
– И ждала меня? – усмехнулся он. Усмешка его мне
не нравилась, но я ответила правду:
– Еще как…
Но он, разумеется, не поверил и засмеялся, точно удачной
шутке.
– Нет, в самом деле? – все-таки спросил он, потому
что, как все мужчины, был тщеславен.
– Конечно. Четыреста двадцать девять дней я говорила
себе: сегодня он приедет. И ты приехал.
