– Да я и сам просто обалдел. Короче, разговариваю со
своим знакомым, он, как бы это помягче… в общем, все городские гомики ему
хорошо известны. Когда я назвал фамилию Дидонова, он насторожился, а потом и
вовсе говорить на эту тему не захотел. Пришлось напомнить, что он мне кое-чем
обязан. Напоминал я минут пятнадцать, не меньше, он притомился и стал
сговорчивее. Слушай дальше. У этого типа спортивный клуб на улице Бабеля,
сауна, все как положено. А еще теннис. Инструктора молодые ребята, в теннис
хорошо играет только половина из них. Объяснять, в чем дело, надеюсь, тебе не
надо.
– То есть кто-то действительно играет в теннис, а…
– А для кого-то это хорошее прикрытие. К примеру, к нам
далеко не все решаются заглянуть. А здесь все пристойно, никакого тебе
стриптиза, только спорт, здоровый образ жизни. Попасть туда можно по
рекомендации, хотя, конечно, заплатишь бабки – и носись с ракеткой в свое
удовольствие.
– Но в этом случае тренер будет настоящий, –
кивнула я.
– Вот-вот. Дидонов появился в клубе недавно. По
рекомендации. Тренером у него паренек лет двадцати, подающий большие надежды.
Не смотри так, это не мои слова. Пока у них до близости дело не дошло, тип, что
мне это рассказывал, такие вещи отслеживает.
– Еще бы, ему, поди, процент за сводничество
полагается.
– Конечно. Так вот, они не любовники, но все неудержимо
катится к этому. Дидонов все еще не рискует сделать решительный шаг. Но
чувствуется, что на парня он запал по-настоящему. Тот дурачком прикидывается,
цену себе набивает, но если бы он дал понять… Короче, скажи мне, что ты хочешь,
и ты это получишь.
– Подожди, но парнишка… как его зовут?
– Миша.
– Миша, возможно, не придет в восторг от наших
намерений.
– Мне на его восторги… Так что тебе надо?
– Всего лишь пару фотографий, – развела я
руками. – Чтобы сукин сын был у меня на крючке и откровенно ответил на
несколько вопросов.
– Считай, фотографии уже у тебя.
Я взглянула на Колю, сначала на его физиономию, на ней
читалась решимость, потом на пудовые кулаки, и загрустила.
– Эй, – позвала я с сомнением. – Я вовсе не
планирую военных действий.
– А я тоже не планирую их затевать. Доверься мне, все
будет тихо, без шума и пыли, как ты любишь выражаться.
– Это не я, это классика.
– Тем более, – перебил он и поспешно поднялся
из-за стола. – Спасибо за ужин.
– Пожалуйста.
Он направился к двери, а я пошла его проводить.
– Не скажешь, отчего так хреново на душе? – с
тоской спросила я, хотя могла бы и не спрашивать, и так знала: это меня совесть
мучает. Редко бедняжке удается возвысить голос, и всегда некстати.
– Не стоило ему поливать тебя грязью, – сурово
ответил Коля и закрыл за собой дверь, а я на некоторое время уставилась в окно,
вздохнула и посоветовала себе заняться чем-нибудь полезным, например, начать
отрабатывать деньги, что мне платит Дед, и сосредоточиться на убийствах в
универмаге.
С этой целью я устроилась в кресле и немного поразмышляла. В
общем-то картина потихоньку вырисовывалась. То, что второй убийца левша, слегка
смущало, но в маньяка я не верила с самого начала, и теперь меня не удивило,
что убийц было двое. Вот только что за черт в них вселился, с какой стати они
устроили эту резню? Без особого толка просидев в кресле еще часа полтора, я
отправилась спать.
Утром я встала поздно, так как встреча с Вешняковым была
назначена на послеобеденное время. Погуляла с Сашкой, а потом лениво бродила по
квартире без всяких ценных мыслей в голове. Догадками, озарением и прочим
господь в то утро меня не баловал, однако все же раскошелился, но совсем не
так, как я ожидала.
Около двенадцати позвонил Вешняков и загробным голосом
сказал:
– Приезжай в “Центральный”.
– А что там? – проявила я вполне понятное
любопытство.
– Приезжай, увидишь.
Судя по голосу, настроение у Артема было ниже точки
замерзания. Следовательно, ничего хорошего меня в торговом центре не ждет, а с
любопытством я могу умело справляться. В общем, я не понеслась сломя голову в
универмаг, а не спеша выпила кофе, оделась и взяла с собой Сашку, чтобы в
трудную минуту иметь рядом родное существо.
Подъезжая к универмагу, я уже представляла, что меня ждет, и
не ошиблась, к сожалению. Возле дверей стояли милицейские машины, оцепление и
толпа граждан, глухим ропотом выражающая недовольство. Машину мне вновь
пришлось бросить у черта на куличках и двигать пешком. Ко всему прочему, пошел
дождь, Сашка глухо рычал, а я строила зверские рожи, протискиваясь к дверям.
Меня заметил Карпов, тот самый мент, что встречал меня здесь в прошлый раз,
торопливо приблизился, по-мужски пожал руку, Сашка тявкнул скорее всего от
злости, что его только что пихали и толкали. Карпов покосился на него с
недоумением, но тут же потерял к собачке интерес, сунул руки в карманы и
вздохнул.
– Неужто еще один труп? – поморщилась я.
– Так точно.
– Опять в кабинке?
– На этот раз нет. Может, пройдем?
Он предупредительно распахнул передо мной дверь. На его
левой руке возле большого пальца я увидела татуировку в виде якоря.
– На флоте служили? – кивнула я, хотя что мне за
дело, где он служил, дурная привычка без нужды языком молоть. Он растерянно
взглянул на меня, перевел взгляд на свою руку, которую к тому моменту уже
опустил, и рукав куртки скрыл татуировку.
– А-а… нет, так, знаете ли, грехи молодости. Я охотно
кивнула, так как грехи являлись для меня вещью понятной.
Подниматься на второй этаж мне не пришлось, Карпов повел меня
широким проходом между одинаковых витрин с выставленными в них товарами. Я
вновь увидела мужчин в форме. Человек пять толпились возле распахнутой настежь
двери, и среди них Вешняков. Услышав шаги, все дружно повернулись, а Артем,
вздохнув, пошел навстречу.
– Еще один труп, – сказал он с намеком на
отчаяние.
– Кто на этот раз?
– Тюрина Ольга Александровна, двадцать восемь лет.
Продавец отдела игрушек.
