– Почему? Из-за того, что ты зол на самого себя, что поступил как последний идиот?
Он улыбнулся, но выражение лица испугало Франческу.
– Я зол не на себя, а на жизнь. Прошу, не дави на меня.
Франческа решила на время отступить.
– Не хочешь послушать, что я выяснила о Гиллеспи?
Подойдя к бару, Харт налил в бокалы двойную порцию скотча. Ей приятно было наблюдать, как дрожат его руки. Он протянул ей бокал, и она отметила, что он старается не касаться ее пальцев.
– Да, хочу, – наконец сказал Харт.
Франческа радовалась маленькой победе. Харт готов ее слушать, значит, связующая их нить не порвалась, они все еще вместе. Она села, сделала глоток виски и подождала, пока алкоголь теплом разольется по телу и окажет свое успокаивающее действие. Сейчас она должна быть предельно спокойна.
Харт, несомненно, тоже нуждался в успокоительном. Он потягивал скотч, задумчиво глядя на Франческу. Несмотря на то что ее статус изменился, отношение к Харту осталось прежним. Она посмотрела на него с нежностью, увидела в его глазах такое знакомое ей трогательное выражение.
Она никогда не сможет относиться к Харту как к другу, это невозможно. Вместо того чтобы согласиться с его решением, надо было пустить в ход всю женскую хитрость и попытаться его соблазнить. Если бы она заставила Харта лишить ее девственности, ему пришлось бы на ней жениться, несмотря на все сказанное сего дня.
Ей все больше нравилась эта идея. Да, пожалуй.
– Чувствую, ты что-то замышляешь. – Голос Харта вывел ее из задумчивости. – Расскажи же мне о Гиллеспи.
Мысли закрутились вокруг нового расследования. Франческа уже подалась вперед, готовая живо поведать Харту детали встречи с судьей, как на пороге появился Альфред. Несмотря на то что оба уже повернулись в его сторону, дворецкий несколько раз постучал в створку открытой двери.
– Я же просил меня не беспокоить, – резко бросил Харт.
Альфред перевел встревоженный взгляд на Франческу.
– Сэр, это полиция. Полагаю, вам лучше спуститься в холл. У них разрешение на обыск.
Франческа сбежала вниз следом за Хартом. Альфред шел за ними. Брэг стоял к ней вполоборота, засунув руки в карманы темно-коричневого пиджака, рядом она заметила плотную фигуру Ньюмана, на инспекторе были отвратительно скроенный мешковатый костюм и фетровая шляпа. Их окружили несколько офицеров в форме, они не сводили глаз со статуи обнаженной женщины у дальней стены огромного холла.
Стоило Франческе сойти с лестницы на мраморный пол, как взгляд Брэга вцепился в нее. В одно мгновение по напряженному выражению его лица она поняла, что он уже знает о расторжении ее помолвки. Брэг перевел взгляд на Харта, и в глазах мелькнуло презрение.
Харт широким шагом пересек холл и остановился напротив брата:
– У тебя есть ордер на обыск моего дома?
Брэг покосился на Франческу.
– Боюсь, это так. Принимая во внимание все обстоятельства, другого выхода нет.
Харт кисло улыбнулся:
– Выход есть всегда.
Брэг протянул ему бумагу:
– Прочти.
– Нет, благодарю. Вы бы не стали рисковать и подделывать столь важный документ, ведь верно? – Он сделал широкий жест рукой. – Прошу вас, действуйте. Мне нечего скрывать.
Франческа едва держалась на ногах. Как бы ей хотелось, чтобы Рик этого не делал. Разумеется, полиция ничего не найдет, кроме, пожалуй, новых доказательств его связи с Дейзи.
– Колдер, – резко произнес Брэг, – мне нужна та записка, которую тебе отправила Дейзи, с просьбой прийти к ней вечером.
– Я не смог ее найти. – Харт пожал плечами с таким видом, словно ему несказанно повезло.
Брэг поморщился и повернулся к Франческе.
– Ты в порядке? – спросил он, понизив голос.
– Да, все хорошо, – слишком поспешно ответила она и нервно посмотрела на Харта, с безразличным видом отошедшего в сторону. – Что ты надеешься обнаружить, Рик? Колдер не убийца.
Комиссар подавил вздох.
– Франческа, Фарр пришел ко мне за разрешением обыскать дом, и он имеет на это право. Было бы непростительной ошибкой в ведении дела не обыскать дом подозреваемого.
– Фарр! – воскликнула Франческа. – От него ничего хорошего не жди.
Брэг взял ее под руку.
– Поговорим наедине.
Франческа невольно повернулась к Харту. Он всегда очень ревностно относился к ее дружбе с братом, и ей не хотелось в очередной раз причинять ему боль.
Харт уже не пытался делать вид, что происходящее ему безразлично. На губах мелькнула ироничная и холодная улыбка.
– Несомненно, только тет-а-тет. Франческа, ты же теперь свободная женщина.
– Поговорим здесь. – Она коснулась руки Брэга.
– Не стоит. И время не терпит.
Франческа вновь посмотрела на Харта и прошла за Брэгом к двери, ведущей в небольшой салон, которым пользовались члены семьи, когда хотели собраться в менее торжественной обстановке. Харт проводил их напряженным взглядом. Пропустив ее вперед, Рик закрыл массивные створки дверей.
– Я все знаю, Франческа. Один из репортеров рассказал мне о заявлении Харта для прессы. Это будет во всех завтрашних газетах.
Она вгляделась в его лицо, надеясь заметить хоть малейшие признаки удовлетворения, но ничего подобного не обнаружила.
– Не собираешься злорадствовать? Или, по меньшей мере, сказать, что ты меня предупреждал?
– Нет, не собираюсь. – Он коснулся ее щеки и быстро отдернул руку. – Я понимаю, каким это стало для тебя ударом и как ты страдаешь.
Франческа отвернулась, чтобы Брэг не заметил, какой эффект оказали его неожиданно добрые слова.
На глазах выступили слезы.
– Если ты хочешь, чтобы я это признала – признаю.
Мое сердце разбито, как ты и предрекал. – Она украдкой смахнула слезу и широко улыбнулась, повернувшись к Брэгу. – Харт поступил благородно, беспокоился прежде всего о моей репутации.
Брэг внимательно вглядывался в ее лицо.
– Франческа, я всегда предупреждал тебя, что так случится. Харт полон безрассудства и самолюбования. Неразумно надеяться на то, что вы сможете быть вместе и ничего из его прошлого не встанет между вами.
Франческа нервно обхватила себя за плечи.
– Мне казалось, ты был уверен, что Харт однажды увлечется другой женщиной.
– Такую возможность я тоже не исключаю. Поверь, я не испытываю злорадства, напротив, мне больно видеть тебя в таком состоянии. Но в одном я не могу с тобой не согласиться – Колдер повел себя благородно. Пожалуй, впервые в жизни. Если ты дорога ему, он обязан огородить тебя от скандала.
