– Последний. Где вы были вечером в прошедший четверг, мистер Пирсон?
Брэг подошел к кабинету, но в дверях остановился.
Франческа шла следом, погруженная в свои мысли. Она снова и снова анализировала каждый момент разговора с Пирсоном. Харт вошел последним, и Брэг закрыл дверь.
– Алиби у него железное, – задумчиво произнесла она.
– Как и он сам, – добавил Брэг.
– Парень удобно устроился, – усмехнулся Харт. – Ужинает с престарелой матерью, в то время как преступник убивает его сестру.
– В доме была прислуга, – сказала Франческа. – Повар, экономка, дворецкий и лакей.
– И еще две горничные, – зло заметил Харт.
– На каждый вечер, когда Резальщик нападал на жертвы, у него есть алиби! – возмущенно воскликнула Франческа. – В понедельник он посещал «Лайнз Клаб».
Брэг подошел к рабочему столу, но не сел.
– Ньюман проверяет его алиби, но я уверен, что никто не подтвердит, что он был там в то самое время, как утверждает Пирсон.
– Как мило! – воскликнула Франческа. – Он первый из кандидатов на роль Резальщика, у которого на каждый день есть алиби, что и кажется подозрительным.
Брэг сдержанно улыбнулся:
– Согласен.
Франческа загадочно улыбнулась в ответ. Пирсон может оказаться именно тем, кого они ищут. Фрэнсис поверила обманщику и убежала из дома. Разумеется, у брата есть повод затаить на нее обиду. Просто невероятно, что ей не позволили вернуться домой, когда Брэдли Хантер ее бросил. По словам Пирсона, их отец умер через шесть месяцев от инфаркта, скорее всего, поступок дочери просто сломил его. Он и раньше имел проблемы с сердцем, но после побега Кейт так и не поправился. С тех пор мать Кейт впала в меланхолию. Ее брат считает, что во всех невзгодах в семье виновата сестра.
– Я согласен, – сказал Харт и встал рядом с Франческой, заставляя ее выйти из задумчивости. – Думаю, он ненадолго показался в клубе, но сомневаюсь, что кто-то запомнил, когда он приехал и уехал. Прислуга, несомненно, боится сказать что-то против хозяев. Алиби весьма сомнительное.
Франческа улыбнулась и повернулась к Брэгу:
– Как будем действовать?
– Отправлю и за ним полицейского. Есть лишь одна проблема.
– Какая?
– Зачем, черт возьми, он пришел на похороны Кейт, чтобы его все видели?
Они с недоумением огляделись, и тут зазвонил телефон. Брэг снял трубку, а Франческа повернулась к Харту:
– Совершил ошибку. Все преступники делают ошибки, по крайней мере одну, – поэтому их и ловят.
В глазах Харта мелькнуло умиление, он взял ее за руку:
– Мне надо с тобой поговорить. Когда мы вернемся домой.
Сердце болезненно сжалось.
– Мне стоит этого пугаться?
– Я не хочу тебя пугать, но определенно сказать не могу. – Несколько минут он колебался. – Я хотел бы поговорить о Дейзи.
Франческа кивнула:
– Да, отличная идея.
Харт еще раз ей улыбнулся и посмотрел на Брэга. Лицо его мгновенно стало серьезным.
– Что еще?
Брэг медленно вернулся к столу. Он выглядел весьма озадаченным.
– Звонила Сара Чаннинг.
Франческа вскрикнула. Сара не может позвонить Брэгу без причины, тем более в управление.
– С ней все в порядке?
– Она на грани истерики. Кажется, пропал твой портрет.
– Пропал?
– Его украли, – добавил Брэг.
* * *
Сара их уже ждала. Она заламывала руки и таращила глаза. Брэг поспешил ее успокоить.
Франческа стояла в холле. Она не понимала, что означает произошедшее. Из управления они выбежали с такой скоростью, словно опаздывали на пожар.
– Колдер, все это какой-то абсурд, – прошептала она.
Он напряженно смотрел перед собой. Все происходящее казалось совершенно бессмысленным и необъяснимым.
– Вероятно, нет.
– Колдер, никто, кроме меня, тебя и Сары, не видел этот портрет. – Франческа побледнела. Как глупо было позировать обнаженной. Она покраснела от стыда. Кто сейчас смотрит на ее изображение? Кто его украл? И зачем?
– Франческа, все намного хуже.
– Что, ради всего святого, ты хочешь сказать?
– Понимаешь, портреты не похищают для того, чтобы выставить на всеобщее обозрение. Предметы искусства обычно крадут, чтобы продать.
Франческа издала звук, похожий на писк и всхлип одновременно.
– Мы ведь этого не допустим? – Она сжала его руку.
Ее горе было безгранично. Она позировала обнаженной только для Харта и совсем не желала, чтобы полмира видело ее в такой позе. В обществе об этом станет известно мгновенно – такие секреты, впрочем, как и любые секреты, недолго остаются тайной. О боже! Она вспомнила о семье. Джулия будет в ужасе, Эндрю подобное повергнет в шок… Все рухнет из-за нее. Их репутация, положение. Если о портрете станет известно, она никогда не сможет появиться в обществе.
Подошли Брэг и Сара. Брэг посмотрел на Франческу, потом на Харта.
– Простите меня! – неожиданно воскликнула Сара. – Мне надо было закрывать студию! Франческа, дорогая, прости меня!
Франческа с трудом кивнула.
– В этом нет твоей вины, – пробормотала она.
Сара разрыдалась в голос.
– Итак, – начал Брэг, – кажется, я что-то не понимаю. Похоже, назревает скандал. Объясните, что происходит? Почему эта леди ведет себя так, словно кто-то умер, а вы стоите с такими лицами, будто сами кого-то убили? – Он вопросительно посмотрел на Харта.
Франческа отвернулась. Харт обнял ее за плечи:
– Это несколько своеобразный портрет.
Франческа зажмурилась.
– Своеобразный? – Брэг вскинул брови.
Сара коснулась его плеча:
– Портрет прекрасен, правда. Франческа на нем удивительная, незабываемая… – Она осеклась.
– И обнаженная, – закончил Харт.
Наступила тишина.
Франческа решила, что должна быть храброй, и повернулась к Брэгу.
Он открыл рот, но промолчал.
Франческа смотрела на него, не в силах подобрать слова.
– Ясно, – наконец пробормотал Брэг, слегка покраснев.
Через секунду глаза его вспыхнули, и он обрушил весь свой гнев на Харта:
– Ты разрушаешь все, к чему прикасаешься.
Харт фыркнул:
– Я не снимаю с себя вины. Да, идея была моя.
– Но ты вовсе не виноват! – вступилась Франческа.
