Американцы застыли, и только один из них хватался за голову,
надрывно повторяя тезисы Кашгарского:
— Трансфер?! О, май га-а-д!! Убийство Арафата?! О, май
га-а-ад!
Все было напрасно. Тот закусил удила, кричал, что высылать
надо не только палестинцев из Израиля, но и американцев отовсюду, а то
обнаглели, сволочи, решили, что могут миром командовать, кричал, что надо их
мордой, мордой в их же собственное дерьмо! И отлично, что полетели их
башенки! — наконец они поймут, как чувствуют себя израильтяне на улицах своих
обескровленных городов!!!..
Яша переводил что-то вроде: руководству Соединенных Штатов
следовало бы пересмотреть свою позицию по вопросу борьбы с… — и так далее. Но и
это было слишком дерзко для американцев. Американцы околевали от ужаса.
Клава тоже околевал от ужаса, так как знал русский и
понимал, что Яша спасает Синдикат, висящий над пропастью. Словно каскадер,
держит его за шкирку зубами, также изнемогая от ужаса. Да и все мы, вытаращив
глаза на террориста Кашгарского, боялись шелохнуться.
Вполне ощутимые облачка этого, выдыхаемого всеми, едкого
ужаса носились под потолком, сбивались в тучи и грозили просыпаться побивающим
градом, да простится мне это высокопарное сравнение.
Закончив свою обличительную речь нового пророка, Кашгарский
обтер шею грязным носовым платком и сказал:
— Уф! Ну вот, высказал — и полегчало…
— Ах ты, сука, — тихо сказал ему Яша, улыбаясь
американцам.
А я подумала — не эта ли тошнотворная рожа вот уже два года
шлет мне обличительные письма под библейским псевдонимом?
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Из «Базы данных обращений в Синдикат».
Департамент Фенечек-Тусовок.
Обращение номер №6.249:
Старческий тенорок:
— Алле, дорогие? Меня слышно?.. Я насчет корабля по
Волге… Алле! Слышно меня, уважаемые господа? Нет? Дорогие, уважаемые, слышно
меня?.. (себе, вполголоса )… Ни черта не слышно… Нет никого… Все брешут!
Аферисты… бездельники…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Microsoft Word, рабочий стол,
папка rossia, файл sindikat
«…сегодня вспоминала об одном нашем родственнике, в
сороковые годы отсидевшем на полную катушку в лагерях и тюрьмах. В лагерях ему,
разумеется, было чем заняться. Он уверял, что самыми тяжелыми были не лагеря, а
два года в тюрьме. Чтобы не спятить, каждый вечер он порол свою рубашку. А с
утра сшивал ее вновь. А вечером порол опять половинкой лезвия бритвы, которое
ему как-то удалось пронести через все проверки. Вечером порол, каждое утро
опять сшивал. Это помогало организовать мысли, говорил он.
Я просыпаюсь в три часа ночи и до утра принимаюсь перебирать
все, что необходимо сделать за день. Мысленно называю это «постирушкой».
Порой мне кажется, что в моей жизни не было ничего и никого,
кроме Синдиката, — обращений, Галины Шмак с газетой «Курьер Синдиката»,
Ной Рувимыча, семинаров, концертов, приемов, конгрессов, комиссий и бесконечной
вереницы персонажей, каждый из которых мог бы стать героем повести или романа,
и многие из которых уже всучили мне рукописи своих воспоминаний, или как
говорят они обычно, — «пробу пера»…
Чего стоит одна только христианская «Твердыня Веры», с
твердолобым упрямством разыскивающая евреев повсюду, куда ступала и не ступала
нога человека. На днях в Синдикат явился Павлик и ликующим голосом сообщил, что
в Ненецком автономном округе обнаружен северный еврей. Он ездит на собаках,
воспитывает одиннадцать детей от двух жен, ест сырое мясо… Надо срочно помочь
ему взойти, призывал Павлик, вместе с женами, оленями, собаками и санями…
— А чего ему на Севере не сидится? —
поинтересовалась я, — если уж он так пророс в их гостеприимный грунт?
— …антисемитизм давит! — воскликнул Павлик. —
Много еще антисемитизма, слепой ненависти. А ведь в Писании сказано: за полу
одного еврея уцепятся десять неевреев. И спасутся!
Иногда я серьезно опасаюсь за свой рассудок. И есть чего
бояться: в истории Синдиката было немало случаев помешательства синдиков. Куда
уж дальше ходить: на днях срочно эвакуировали из Самары Кузю Кавалерчика —
бедняга допился до белой горячки. Вообще оказался слишком тонким и нервным. Под
впечатлением инструкций Шаи и при постоянных возлияниях в одиночестве над
Волжской ширью (я вспоминаю красивейшую пойму ) — он спятил.
Я видела эту неприглядную картину в кабинете у Клавы:
почерневший от пьянства, небритый, подпрыгивающий на стуле и топочущий
ножищами, Кузя орал безостановочно:
— Ребята, меня захватили террористы! Меня держали в
плену, меня пытали! Меня пытали, ребята, но я ничего не сказал и никого не
выдал! Потом они отрубили мне вот эту, вот, руку и выбросили в окно!! И тогда я
бежал!!!
Мы стояли вокруг него — вся московская коллегия, —
потупив глаза, лицемерно качая головами и вздыхая, и только по-настоящему
сердобольный Яша время от времени давал Кузе оплеуху, и тот, почему-то
удовлетворенный, умолкал… Словом, мы еле дождались, пока приехала «скорая» и
Кузю в сопровождении Эдмона уволокли в аэропорт…
В Синдикате вообще происходит черт-те что: чуть ли не каждую
неделю на перекличках Клава заводит разговор о сокращении штата, и наряду с
этим поговаривают, что пришлют еще одного синдика — для анализа ситуации. Во
дворе трое алкоголиков возводят странное и опасное сооружение — без чертежей,
без инженера, без слез, без жизни, без любви…
Яша называет его то собачьей будкой, то теремком, то
сарайчиком, то сауной… и уверяет, что при строительстве не соблюдаются никакие
нормы, в том числе противопожарной безопасности, что будка может вспыхнуть в
любой момент от чего угодно — от обогревателя, от сигареты, от матерного слова…
— короче, пророчествует о грядущих ужасах. И у меня нет причин ему не верить:
все-таки Яша в свое время закончил МИСИ — инженерно-строительный институт…
Наш бравый-солдат-швейк Клава не может заниматься каким-либо
вопросом больше полутора минут, он начинает нервничать…
Когда Яша открыл ему, что в будку во дворе нельзя поместить
людей во избежание смертельной опасности, он напрягся, побагровел, вызвал
Петюню, который немедленно принялся юлить и врать, и косить набок вороний нос…
Не волнуйтесь, сказал он, вот уже я звонил пожарным, они
приходили и… и осмотр помещения вселил в них оптимизм… Лучше, говорит,
послушайте анекдот…
К тому же, на днях обнаружилось, что новое помещение не
предусматривает наличия туалетов. Эта скандальная ситуация выяснилась на одной
из перекличек. Петюню взяли за жабры, он сник, погрустнел и задумался…
— В конце-концов, — наконец сказал он, —
можно купить биотуалеты.
— Я не хочу биотуалеты, — оборвал его Клава.
Петюня поднял нос:
