Затем он увидел мощный компьютер, и один из агентов запустил программу МЕМТАК-6.2, которая, как было известно Саймону, управляла системой безопасности торгового центра «Америка». На экране появилась бесконечно сложная и, скорее всего, неприступная блок-схема. На столе рядом с незаправленной кроватью были разбросаны кипы чертежей, сделанных компанией «Окленд инжиниринг», которая в 1992 году возводила торговый центр. На многих из них красным карандашом были обозначены коридоры, проходы, лестницы, узкие места с указанием площади в квадратных футах.
В книжном шкафу стояли самые разные книги – классическая революционная стратегия Мао, Дебрэ
[44]
, Гевары и Троцкого, не говоря про Сунь Цзы
[45]
и Макиавелли
[46]
, «Колумбайн» Дейва Каллена, подборка армейских наставлений по проведению террористических и контртеррористических операций, справочники снайпера, пособия по изготовлению самодельных бомб, брошюры о психологической войне, тактике партизанских действий и слежки за людьми, выпущенные различными радикальными издательствами.
– Разумом он готовился к войне, – заметил кто-то.
– Если говорить о разуме, то это полный псих, – возразил другой агент.
– О господи, – пробормотал третий, – вгляните-ка вот на это.
Он показал пачку газетных вырезок, посвященных преподобному Риду Хобарту из баптистской церкви Спасителя в Миннеаполисе, который прославился шумными демонстрациями перед мечетями в центре города, но затем внезапно бесследно исчез.
– Возможно, это наш Эндрю помог мистеру Риду отправиться на тот свет, – предположил один из агентов.
– Ладно, – подвел итог Саймон, – на мой взгляд, этого уже достаточно. Я свяжусь с Кемпом, а вы тем временем сфотографируйте и опишите все это. Тут надо все проверить.
– Интересно, а что в этом шкафу? – сказал другой агент, открывая дверцу.
Взрыв проявил себя еще до того, как превратился в лезвие ослепительного света. Стена огромной энергии на какую-то долю секунды остановила ход времени, а в следующее мгновение всех, кто находился в комнате, отшвырнуло назад до тех пор, пока они не остановились, налетев кто на что. Грохот получился оглушительный, во все стороны яростно понеслись куски расщепленного дерева, впиваясь в тела сотней ран.
Саймон, который в момент взрыва находился в глубине комнаты и поэтому избежал основного удара, обнаружил, что у него сломаны три ребра. С трудом переборов страшную гнойную вялость, которая сковала свинцом его члены и попыталась отключить головной мозг, он заморгал, выдохнул облачко ядовито-горького воздуха, огляделся по сторонам и сквозь дым, затянувший все вокруг, увидел у стены молодого агента, совершенно неподвижного, по всей видимости мертвого. Саймон внезапно разозлился на себя самого за то, что не смог вспомнить его имя. Нужно было брать себя в руки, подниматься, принимать командование, составлять отчет, вызывать сюда санитаров и взрывников из УАТО, и все это одновременно.
Затем он разглядел сквозь пелену отца парня, стоящего в дверях.
– О боже, Эндрю, – воскликнул тот, – что ты натворил!
«Тик-так, тик-так», – думал Джеффри Нил. Оглянувшись вокруг, он увидел сверлящие его насквозь взгляды собравшихся. Но ему никак не удавалось связать воедино разрозненные элементы. Сначала «извращенцы» и «торговый центр», затем… затем что-то еще, но что? Нилу казалось, его осенило, он увидел возможность, шанс…
– Извините. Мне показалось, у меня что-то есть. Я ошибся.
– Ладно, – сказал доктор Бенсон, – наверное, тебе нужно просто еще раз попробовать проникнуть в программу комплекса, вдруг…
– Так, так, так! – вдруг быстро повторил Нил. – Следите за ходом моей мысли, хорошо? Мы отслеживаем извращенцев, так?
– По-моему, с этим все согласны, – подтвердил кто-то.
– Итак, у меня в прицеле есть один тип из Калифорнии. Его зовут Брюс Уайетт, тридцать четыре года. Я досконально исследовал жесткий диск его компьютера. Малыши, одетые ковбоями, больше вам ничего знать не нужно. Так вот, этот Уайетт работает, кажется, в отделении корпорации «Рил-дил» в Сакраменто. И я собираюсь зайти на его жесткий диск и поискать связи. Он вроде как системный администратор, и у него есть выход на сервер своей корпорации. Вот через него я свяжусь с корпорацией «Рил-дил». Я войду в ее главную программу, не на открытую интернет-страничку, доступную всем лохам, а заберусь в самое нутро, где находятся все данные по обслуживанию, безопасности и финансам, и, возможно, там будет выход на все отделения, хотя бы через электронную почту. После чего мне, возможно, удастся определить, которое из пятидесяти или сколько их там отделений…
– Джефф, их, вероятно, больше пятисот.
– Итак, я проникаю в операционную систему, а оттуда в подсистему в торговом центре, в большом магазине на четвертом этаже, и в зависимости от того, кто все это разрабатывал и сколько денег было потрачено, вполне, может быть, найдется какой-нибудь незадокументированный портал, связанный с общей ССИКУ, и я смогу им воспользоваться. Тогда я войду в систему.
– Принимайся за работу, – сказал доктор Бенсон.
– Значит, мы ждем, когда станет тихо, и только тогда выходим из укрытия, – спросила Лавелва Оутс. – Вот что нам говорят?
– Вот что нам говорят. Все кончено, террористы одержали верх. Заложников обменяют на заключенных. После того как освободят заключенных, освободят заложников.
– И что будет потом?
– Не знаю, – сказал Рей. – Пусть над этим думают умные головы.
– Это неправильно, – сказала Лавелва. – Неправильно, что боевики убили столько людей, перевернули здесь все вверх дном и в конце концов добились чего хотели.
– Но готова ли ты убить тысячу невинных, чтобы наказать человек пятнадцать боевиков? Ответ я не знаю, но я полагаю, что смысл всех этих отрядов полиции спецназначения заключается как раз в том, чтобы можно было убить этих пятнадцать, не жертвуя тысячей. Однако, похоже, сегодня это не сработало, так?
– Нет, не сработало.
– Тот, который собирался меня придушить, наказан по полной. Так что сегодня справедливость хоть в чем-то восторжествовала, все благодаря тебе, поэтому ты можешь гордиться этим до конца жизни.
– И все равно это неправильно, – смущенно промолвила Лавелва.
Они сидели на полу за прилавком парфюмерного магазина, в окружении таких сладостных ароматов, что от них начинала кружиться голова. Крусу казалось, что его вырвет. Однако у него есть приказ, так что он будет сидеть смирно, а все объяснения оставит на потом. Никакая иная линия поведения даже не рассматривалась.
