Салли, младшая, была хрупким весенним цветком, распустившимся до начала сезона дождей. Она буквально источала нежность, сладость, еще не перешедшую в спелость. Еще слишком молодая, Салли не успела развиться в женщину, однако по тому, как заглядывались на нее мужчины, можно было понять, что она обладала редкой, буквально неземной красотой. Молли, старшая, пошла учиться и теперь работала юристом в столице; Анни вышла замуж за зубного врача японца с практикой в престижных пригородах Сент-Пола; Джинджер стала звездой софтбола национальной величины и едва не попала на Олимпиаду – впрочем, у нее еще все было впереди; Дженни училась на первом курсе медицинского факультета Университета Блуминдейла. Но Салли, поздний ребенок, прощальный подарок господа, была любимицей семьи. Изящные ушки, идеальный носик, лучистые глаза и густые роскошные волосы, забранные в хвостик. Мама в ней души не чаяла.
Но убийца заметил Салли. Она сидела рядом с мамой, сжавшись в комок, и старалась успокоить как маму, так и себя саму. Замшевые сапожки, черные легинсы, короткая голубая джинсовая юбка, толстовка с эмблемой Университета Сент-Пола, слишком легкая для осенней погоды, хотя Салли, уроженка Миннесоты, была гораздо более крепкой, чем ее мать, выросшая в тропиках, и относилась к холоду с пренебрежением, как и белые люди.
Толпа расступилась, пропуская прущего напролом боевика. Шагах в десяти он остановился, наклонился и грубо вырвал сумочку у какой-то женщины. Раскрыв сумочку, он схватил бумажник и вытащил пачку банкнот, после чего отшвырнул сумочку и решительно направился сквозь толпу объятых ужасом заложников к Салли. Остановившись перед ней, боевик властно посмотрел на нее сверху вниз, словно завоеватель, каковым он себя и считал. Он широко улыбнулся, демонстрируя ровные белые зубы. Затем шагнул к маме, наклонился и со словами «У меня нет коз. Возьми вот это» швырнул ей деньги.
– Я покупаю у тебя твою дочь. Теперь она моя. Сегодня она станет моей невестой.
Громко расхохотавшись, боевик нагнулся и засунул руку Салли под толстовку и лифчик, наслаждаясь нежной упругостью ее маленькой левой груди. Мама увидела на лице дочери боль и стыд, и девушка, оскверненная, буквально поникла у нее на глазах. Рассмеявшись, верзила подмигнул маме и удалился прочь.
Мама проводила его взглядом. Она знала, что ей делать. Чуть сместившись назад к невысокому каменному парапету, ограждавшему территорию маленького зимнего сада, она украдкой протянула руку и набрала пригоршню сочной черной земли. После чего сделала так еще раз, еще и еще.
Казалось, потребовалась целая вечность, чтобы позвонить кому нужно, найти кого-нибудь, свободно владеющего немецким языком, получить номер телефона от представительства «Сименса» в Нью-Йорке и в конце концов связаться со штаб-квартирой компании в Штутгарте, сначала с пресс-секретарем, затем с вице-президентом, получить звонок с подтверждением от федеральной полиции Германии (они были так осторожны, черт побери!), и вот наконец на линии был Ганс Иоахим, пятидесяти четырех лет.
Однако Джеффри Нилу казалось, что он разговаривает по телефону не с пятидесятичетырехлетним мужчиной по имени Ганс Иоахим, а с тридцатидвухлетней женщиной по имени Холли Бербридж, сидящей рядом с ним. Она выступала в роли переводчика, и вскоре ритмичные задержки ответов словно перестали существовать.
– Сэр, насколько я понимаю, это вы возглавляли группу разработчиков программы МЕМТАК-6.2, которая управляет системой ССИКУ в нескольких крупных торговых центрах Америки.
– Ну, не столько возглавлял, – ответила Холли. – Скорее, я осуществлял общую координацию. Общие задачи ставились руководством компании и, увы, согласовывались с отделом маркетинга, после чего комиссия по экологии и профсоюзный комитет выдавали свои замечания, и, разумеется, все эти замечания нужно было тщательно учитывать, после чего проходили слушания, в ходе которых все заинтересованные стороны устно высказывали свои соображения перед комиссией, состоящей из…
Господи Иисусе! Сколько же это займет времени!
– Сэр, мы имеем дело с чрезвычайной ситуацией. При всем своем уважении к вам, Herr Doktor Ingenieur, давайте перейдем к делу. – Этот цветастый оборот Нил почерпнул из какого-то романа о Второй мировой войне.
Недовольно – это прозвучало даже в голосе Холли – герр Иоахим поправил:
– Я не доктор-инженер, я просто инженер. Хотя я и окончил Гамбургский университет…
– Сэр, преступники полностью перекрыли доступ к программе, и нам никак не удается ее разблокировать. Это необходимо сделать в самое ближайшее время, речь идет о человеческих жизнях. Нам нужно войти в программу и взять в свои руки систему безопасности комплекса. Уверен, сэр, что вы, блестящий специалист, сможете предложить какой-нибудь обходной путь, какую-нибудь лазейку…
Не то слово.
– Лазейку! – гневно взорвалась Холли. – Я ничего не забываю! Я не оставляю никаких лазеек! Это вам не компьютерная игра, это одна из самых сложных программ в мире. Она контролирует все. Мы написали целый миллион километров компьютерных кодов только для управления системой вентиляции. И…
Ник снял с головы наушники, дожидаясь, пока этот тевтонский тайфун уйдет в сторону моря. Наконец, услышав паузу, он поспешно вставил:
– Я не имел в виду какие-либо недочеты или ошибки в работе. Несомненно, вы умнее меня, потому что я не могу проникнуть в вашу программу, и мне нужна ваша помощь…
– Система управления огнем, – перебил его немец.
– Система управления огнем? Комплекс оснащен оружием?
– Нет, нет, огонь в смысле пожар, пожарные команды, пожарные машины. Нам пришлось работать с другой фирмой. Весьма деликатный вопрос. Японцы. Очень заносчивые люди. Им нельзя выкладывать всего.
– Вы не могли бы выразиться более определенно?
– У японцев лучшие в мире аппаратные средства и программное обеспечение систем пожаротушения, и такие высокие стандарты обуславливаются тем, что все эти системы напрямую связаны с Токио. Японцы могут отслеживать и решать любые проблемы в любой точке земного шара, не выходя из своей штаб-квартиры. Посредством такого нехитрого приспособления как – возможно, вы о нем слышали? – как телефон.
– О господи, – пробормотал Нил.
– Да. А сейчас я дам вам номер телефона и имя инженера, с которым нужно переговорить. Японцы тоже очень осторожные, так что я советую вам предварительно заручиться поддержкой вашего государственного департамента. Вы хотите проникнуть в программу? Вот как вы сможете в нее проникнуть.
Решения. Дуглас Обоба, при мудром содействии мистера Ренфроу, мастерски овладел искусством принимать правильные решения. К нему снова вернулась уверенность в себе, которую лишь слегка поколебал враждебный настрой журналистов на пресс-конференции. К нему обращались по разным вопросам самые различные люди. Но их было слишком много. Кого-то можно было просто задвинуть подальше и благополучно забыть.
Джефферсон, горячая голова, командир спецназа постоянно крутился рядом, отчаянно жаждя получить от Обобы «добро» и ввязаться в бой. Ну разумеется, стрелять, перестрелять всех: отличная мысль, весь торговый центр завален трупами, а на полу море крови. Но Джефферсон, как и другие ему подобные, был настолько одержим своей идеей, что это делало его глупым. Такими легко манипулировать лестью и вниманием, тем самым избавляясь от них.
