Деловое
партнерство
— вот как это,
оказывается,
называется!
Только партнерство
получается
какое-то однобокое,
но тут уж не
его вина.
—
Разумно.
Только давай
тогда я пойду
первым. Очень,
понимаешь ли,
любопытно
понаблюдать
за тем, как они
отреагируют.
— Ты
по-прежнему
думаешь, что
это кто-то из
них?
— А
ты думаешь
по-другому?
— Не
знаю. — Марта
досадливо
мотнула головой.
— Мне бы не хотелось
так думать. Мы
все не без греха,
но чтобы решиться
на убийство...
— Она поморщилась,
точно вспоминая
что-то очень
неприятное.
А может, и вспоминала,
ей ведь есть
что вспомнить...
— У
тебя есть завещание?
— спросил Арсений,
прерывая это
затянувшееся
молчание.
—
Завещание?
— переспросила
она растерянно.
— Нет, а зачем?
— Они
твои ближайшие
родственники,
ведь так?
— Да,
— в ее глазах
мелькнул огонек
понимания. —
Ты думаешь, это
из-за наследства?
Все из-за денег?!
— Ты
теперь очень
богата, не забывай
об этом. И пока
нет завещания,
они — твои
фактические
наследники.
Это очень удобно.
— Но
убийство! —
Марта встала
из кресла. Я
сейчас не говорю
о том, что это
не по-человечески,
я о другом. Если
бы началось
расследование,
у следствия
непременно
появились бы
вопросы.
— А
никто не говорит
об убийстве.
Всего лишь
несчастный
случай, Марта.
Банальный
несчастный
случай. За ужином
ты пила, в твоей
крови обязательно
нашли бы алкоголь.
Не совсем трезвая
девушка спустилась
в погреб еще
за одной бутылкой
вина, дверь
захлопнулась,
система охлаждения
дала сбой.
Электроника
— такая ненадежная
штука...
— Нет!
— Марта смотрела
на него почти
с ненавистью.
— Я не верю! Никто
из них не заинтересован
в моей смерти.
И знаешь почему?
Потому что
юридически
мы не родственники!
Савва Стрельников
не удочерил
мою маму, у меня
даже фамилия
другая. Никому,
слышишь, никому
в этом доме не
выгодна моя
смерть!
—
Тише!
— Арсений покосился
на закрытую
дверь. Он был
не готов это
признать, но
получалось,
что Марта права.
Если у преступника
и есть мотив,
то это не деньги.
Что же тогда?
— Не шуми, — сказал
он уже спокойнее.
— Мы со всем
разберемся.
— Мы?
— Она улыбнулась,
и в улыбке ее
была горечь.
— Я
обещал твоей
бабушке, — буркнул
Арсений и, не
дожидаясь
ответа, захлопнул
за собой дверь
ванной.
...Завтрак
удался. Оказалось,
Арсений зря
переживал, что
после смерти
Наты внуки
проигнорируют
традиции. Когда
они с Гримом
переступили
порог столовой,
все уже были
в сборе.
—
Доброе
утро и приятного
аппетита! — Он
уселся на один
из пустующих
стульев.
—
Явился
— не запылился,
— фыркнула
Верочка.
Наверное,
Эдик пошел на
поправку, потому
что выглядела
она не в пример
лучше, чем прошлым
утром. И пережитое
унижение тоже,
по всей видимости,
не забыла, потому
что одарила
Арсения взглядом,
полным презрения.
—
Арсений,
а вы никак планируете
поселиться
в нашем доме?
— Анастасия
милостиво
кивнула в ответ
на его приветствие,
ее раздражение
выдала лишь
вилка, неприлично
громко звякнувшая
об тарелку.
— Ну,
коль уж выпала
такая замечательная
возможность!
— Арсений благодарно
улыбнулся
Зинаиде, уже
спешащей к нему
с полной тарелкой
дымящихся
оладий. — Люблю,
понимаете ли,
тихие домашние
завтраки.
— А
что ж ты тихий
семейный ужин
проигнорировал?
— Верочка
демонстративно
отодвинулась
от него подальше.
—
Наверное,
у вас появились
неотложные
дела? — Черные
глаза Анастасии
недобро блеснули
из-под длинных
ресниц. — Вы
ведь теперь
себе не принадлежите,
весь дедушкин
фонд на ваших
плечах.
Ответить
Арсений не
успел, вместо
него заговорил
молчавший до
того Илья.
—
Ошибаешься,
Настенька, —
он обвел присутствующих
мрачным взглядом.
— Интересы
нашего дорогого
гостя лежат
далеко за пределами
искусства.
—
Насколько
далеко? — Анастасия
улыбнулась
светской улыбкой,
но от Арсения
не укрылось
хищное выражение,
промелькнувшее
на ее холеном
лице.
— Я
тут навел справки,
проверил кое-что
по своим каналам.
— Илья сделал
многозначительную
паузу, в упор
посмотрел на
Арсения. — А
вы, батенька,
оказывается,
тот еще типчик.
Вы у нас, оказывается,
медиум!
— В
каком смысле
медиум? — Верочка
поперхнулась
апельсиновым
соком, совсем
неизящно закашлялась.
— В
том смысле, что
наш дражайший
Арсений — шарлатан,
который сначала
потчует всякими
оккультными
байками выживших
из ума старух,
потом разводит
их на бабки.
Очень большие
бабки, попрошу
заметить! —
Илья поднял
вверх указательный
палец. Верочка
перестала
кашлять, заворожено
уставилась
на палец.
—
Интересно-интересно,
— мурлыкнула
Анастасия,
поигрывая
столовым ножом.
— Граф Калиостро,
значит? — Теперь
она смотрела
на Арсения
почти ласково.
— Это
ты, сестренка,
еще очень деликатно
выразилась.
Шарлатан, мошенник,
вор — вот кто
он такой!
—
...Что
за шум? — Никто,
кроме Арсения,
не заметил, как
в столовую
вошла Марта.
Вот он — долгожданный
момент! Сейчас
что-нибудь
непременно
всплывет, эмоции
вырвутся наружу,
потому что
невозможно
перестроиться
так быстро.
— Еще
одна! — Верочка
отставила
стакан с соком,
раздраженно
обмахнулась
льняной салфеткой,
откинулась
на спинку стула,
сказала осуждающе:
— Ты где шлялась?
Эдик в аварию
попал, я звоню
тебе, звоню, а
ты даже трубку
не берешь! Вот
такая у нас
семейка: сдохнешь
где-нибудь, а
никто и не
поинтересуется,
куда ты запропастился.
Про
«сдохнешь»
это она очень
тонко подметила,
похоже, равнодушие
— жизненное
кредо здешних
обитателей.
Но вот была ли
в словах Верочки
фальшь? Арсений
не почувствовал.
— Я
уезжала в город,
а мобильник
забыла в комнате.
— Марта подошла
к столу, поцеловала
в щеку Зинаиду,
уселась по
правую руку
от Арсения.
— Хоть
бы спросила,
что с Эдиком,
— обиженно
буркнула Верочка.
— А
что с ним может
случиться, с
этим обалдуем?!
— Илья раздраженно
хлопнул ладонью
по столу. — Пить
нужно меньше
и дурь всякую
нюхать! Тогда
не будет никаких
аварий!
—
Какую
еще дурь?! —
возмущенно
взвизгнула
Верочка. — Что
ты несешь?!
— А
ты не в курсе,
дорогая сестренка,
что твой ненаглядный
Эдичка балуется
коксом? — Илья
недобро прищурился,
добавил жестко:
— да не просто
балуется, а
приторговывает.
Подхватил
упавшее знамя
Макса! Что ж
удивительного
в том, что они
оба того! — Он
бросил внимательный
взгляд на напрягшуюся
Марту.
— Что
— того?! Что —
того?! — Верочка
швырнула в Илью
салфетку, закрыла
лицо руками.
— Эдик живой!
И коксом он
никаким не
приторговывал!
Я бы знала, —
сказала она
уже шепотом,
так, что расслышал
ее только сидящий
рядом Арсений.
