Или
и вовсе махнуть
рукой на работу
и улететь куда-нибудь
на край земли,
к Индийскому
океану, например.
Сколько лет
он не был в отпуске?
Да он вообще
ни разу не отдыхал
по-человечески
за эти пять
сумасшедших
лет! Вылазки
с Лысым на рыбалку
не в счет. Рыбалка
— это праздник
для Лысого, но
никак не для
него.
Из-под
двери библиотеки
пробивалась
оранжевая
полоска света,
вот только
уверенности
в том, что нордическая
красавица Марта
все еще там, у
Арсения не
было. Еще в гостиной
Грим почувствовал
кого-то за окном.
Грим почувствовал,
а сам Арсений
даже успел
услышать легкие
удаляющиеся
шаги. Было желание
пустить Грима
по следу, но он
себя одернул.
Зачем? Охота
на людей — это
не его профиль,
со своими домочадцами
несгибаемая
Ната пусть
разбирается
сама, он сделал
все, что от него
зависело.
— Уже
уходите? — Садовник
вынырнул из
темноты как
чертик из табакерки.
Неприятный
тип: мрачный,
болезненно
худой, похожий
на старого,
битого жизнью
стервятника.
И еще кое-что...
Арсений бросил
быстрый взгляд
поверх очков.
Так и есть, над
головой старика
колыхалась
метка, почти
такая же, как
у Марты...
— Да,
мы
уже
решили с Натой
все вопросы.
— Арсений
посторонился,
давая садовнику
дорогу. — А вы
нашли лед?
—
Нашел.
— Старик повертел
в руке непрозрачный
пластиковый
пакет. Долго
же он его искал.
И искал ли? Не
он ли тот невидимка,
что прятался
за окном. Он
или Марта? Кто
из них двоих?
—
Марта
в библиотеке.
— Арсений кивнул
на закрытую
дверь.
—
Спасибо.
— Садовник
мрачно улыбнулся,
взвесил пакет
на ладони, точно
собирался
пришибить им
Арсения. — Надеюсь,
вы смогли помочь
Наталье?
— В
некотором роде.
— Он пожал плечами,
погладил нетерпеливо
переминающегося
с лапы на лапу
Грима, повторил
задумчиво: —
В некотором
роде.
Арсений
уже сделал шаг
к выходу, когда
садовник больно
сжал его локоть.
Сила в его тщедушном
на вид теле
оказалась
немереная.
— Он
был настоящей
сволочью. — По
изборожденному
морщинами лицу
пробежала рябь.
— Он сдох, но
даже сейчас
не оставляет
Наталью в покое.
—
Савва
Стрельников?
— Арсению была
уже неинтересна
эта история,
но уйти просто
так он не мог.
— Вы
верите в ад? —
вместо ответа
вдруг спросил
садовник.
— Нет.
— Арсений мотнул
головой, ухватил
за ошейник
насторожившегося
Грима.
— А
я верю. И еще,
знаете, во что
я хочу верить?
В то, что в аду
Савве Стрельникову
приготовлено
теплое местечко.
— Я
вас понял. —
Вообще-то, Арсений
ровным счетом
ничего не понял.
Он хотел домой,
хотел принять
горячую ванну,
переодеться
в сухое, разжечь
камин и посидеть
перед ним
часок-другой
с бокалом белого
вина. А все
остальное, эти
тайны мадридского
двора, щедро
приправленные
всеобщим
помешательством
и рассказами
о призраке
Саввы Стрельникова,
не касаются
его никаким
боком. Нет никакого
призрака. Нет!
— Она
вас о чем-то
просила? Хозяйка?
— Садовник
разжал пальцы,
в его сиплом
голосе послышалась
тоска. — Она
просила, а вы
отказались
помочь?
А
вот, кажется,
и нашелся тот,
кто подслушивал
за окном...
— А
вы уверены, что
Ната одобрит
этот разговор?
— спросил Арсений
холодно и, не
оглядываясь,
направился
к двери.
— Вы
не должны были
ей отказывать,
— послышалось
вслед змеиное
шипение.
— Ага,
тебя забыл
спросить, —
буркнул он себе
под нос и с силой
хлопнул дверью.
Сумасшедшая
семейка! Ната
с ее откровенной
неприязнью
к единственной
родной внучке.
Марта с какой-то
болезненной
преданностью
бабке. Садовник,
забывающий
про субординацию.
Павильон с
музами. Байки
про призрака.
Цепочка смертей...
Вот эта цепочка,
пожалуй, единственно
значимый момент
во всей истории.
В поместье с
дивным названием
«Парнас» люди
мрут как мухи,
а его хозяйка,
вместо того
чтобы нанять
хорошего детектива,
гоняется за
несуществующим
призраком.
Уже
на подходе к
джипу Грим
замер, угрожающе
зарычал. Значит,
почуял возле
машины чужака.
Арсений тяжело
вздохнул, готовясь
к еще одному
неприятному
разговору.
— Мне
спустить пса
с поводка или
ты сама выйдешь?
— спросил он
устало.
—
Сама.
— От машины
отделилась
тень, нырнула
под свет фонаря.
Марта!
Почему-то он
так и думал.
— Я
хотела с тобой
поговорить.
У
него сегодня
славный вечер,
все хотят с ним
поговорить.
—
Говори.
— Арсений потянул
за ошейник,
Грим послушно
уселся у его
ног.
— Это
же все из-за
Макса, да? — Она
подошла так
близко, что он
смог почувствовать
запах ее духов.
— Ната считает,
что Макса убили?
Еще
одна любопытная
версия. Про
убийство внука
Ната как раз
ничего не говорила,
зато слово
«самоубийство»
прозвучало
очень четко.
— А
его убили? —
спросил Арсений.
Ему бы не задавать
вопросов, ему
бы сесть за
руль и предаться
мечтам о горячей
ванне, камине
и белом вине,
но как можно
пройти мимо
Снежной королевы!
Особенно когда
Снежная королева
смотрит так
просительно.
— Не
знаю. — Марта
тряхнула головой,
и аромат духов
стал чуть сильнее.
— Я знаю только
одно: в последнее
время в нашем
доме творится
что-то неладное.
Год назад Ната
упала с лестницы,
— Марта перешла
на шепот. — Травма
позвоночника.
Ей сделали
операцию, но
не совсем удачно.
Ходить она не
сможет никогда.
—
Несчастный
случай. С пожилым
человеком такое
может запросто
случиться.
Оступилась,
не удержалась...
— Речь
идет о Нате, а
не об абстрактном
пожилом человеке!
— В голосе Марты
послышалась
злость. — Ната
— это кремень,
она не оступается.
А
вот с этим
утверждением
Арсений, пожалуй,
мог бы согласиться.
Даже сидя в
инвалидной
коляске, Ната
производила
впечатление
твердо стоящего
на ногах человека,
как бы парадоксально
это ни звучало.
— Я
была в библиотеке,
когда это случилось.
Сначала я подумала,
что бабушка
без сознания,
а потом она
открыла глаза.
Мне тогда показалось,
что она испугалась.
— Я
бы тоже испугался,
если бы навернулся
с лестницы. —
Он не хотел
хамить Снежной
королеве, как-то
само собой
получилось.
— Ей
было очень
больно, ей даже
кололи наркотики,
чтобы обезболить.
— Марта словно
и не расслышала
его сарказма.
— Когда врач
спросил, как
она упала, Ната
долго не отвечала.
—
Думаешь,
твою бабушку
столкнули с
лестницы?
— Я
не знаю, что
думать. Я знаю
только одно:
ради любого
из нас она, молча
бы пожертвовать
своей жизнью.
—
Любой
из вас — это
любой из внуков?
— Да.
Если Нату столкнул
с лестницы
кто-то из своих,
она ни за что
бы не стала об
этом рассказывать.
