— Давай!
Седой командир, который, похоже, собирался издать такой же клич, несколько опоздал. Люди Кэсерила первыми обнажили клинки и бросились на растерявшихся врагов. Кэсерил чуть не вывалился из седла, спрыгивая на землю, но в последний момент уклонился от вонзившейся в луку стрелы. Его лошадь встала на дыбы и помчалась прочь, а он выхватил меч из ножен, ожидая нападения.
Фойкс, да благословят боги мальчишку, ухитрился достать свой арбалет и спокойно, не обращая внимания на кричавших вокруг людей и мечущихся коней, разрядить его в парня, собиравшегося стрелять. Один из призраков-мужчин промчался перед внутренним взором Кэсерила и указал на тёмную тень другого лучника, кравшегося вдоль крыши галереи. Кэсерил хлопнул Фойкса по плечу и крикнул:
— Наверху!
Фойкс повернулся и выстрелил как раз в тот момент, когда второй лучник высунул голову. Кэсерил готов был побиться об заклад, что призрак пытается руководить схваткой. Фойкс нагнулся и перезарядил арбалет.
Кэсерил обернулся в поисках врага и увидел, что враг сам ищет его. В дверях, ведущих в дом, показалась до боли знакомая фигура — сьер ди Джоал, прихвостень ди Джиронала; в последний раз Кэсерил видел его в Кардегоссе. Кэсерил поднял меч как раз вовремя, чтобы отразить первый яростный удар. Живот скрутило мучительным спазмом; казалось, внутренности завязываются в узел. Противники двинулись по кругу, не отрывая глаз друг от друга.
Невыносимая боль вытягивала все силы из руки Кэсерила, ему хотелось сложиться вдвое; следующий удар он отбил с трудом и ответный нанёс едва ли не механически. Рядом женщина-призрак свилась в клубочек. Она — или это была жемчужина? Или и то и другое? — каким-то образом нырнула под сапог ди Джоала. Ди Джоал поскользнулся и, стремясь удержать равновесие, откинулся назад, затем резко наклонился вперёд. Кончик меча Кэсерила вошёл ему в горло, коротко хрустнули шейные позвонки.
От меча по руке словно прокатилась волна ужаса. Теперь не только живот, но и всё тело его сводило нечеловеческой болью, зрение затуманилось и померкло. Дондо внутри завопил от радости. Демон смерти встрепенулся — Кэсерилу показалось, что под веками заполыхал белый огонь, жадный и безжалостный. Кэсерил зашатался, его вырвало. Меч выскользнул из рук и упал на землю; ди Джоал рухнул к его ногам, в тёмную лужу густой горячей крови.
Кэсерил не помнил, как сам упал на колени; он скорчился, упираясь руками в обжигающе холодные каменные плиты.
Тело била неудержимая дрожь, не давая подняться. В наполненном слюной рту он чувствовал горечь. На кончике лежавшего на камнях меча дымилась, постепенно чернея, кровь ди Джоала. Приступы тошноты сводили вздувшийся, пульсирующий живот. Дондо, завыв и застонав в бессильной ярости разочарования, начал затихать. Демон тоже успокоился, снова устроился на своём месте, словно подстерегающий добычу кот. Кэсерил сжал и снова разжал руку, чтобы убедиться, что ещё владеет своим телом.
Вот так, значит. Демону смерти всё равно, чьи именно души заполнят его вёдра, главное, чтобы их было две. Душа Кэсерила и душа Дондо или душа Кэсерила и какого-то другого убийцы (или жертвы — Кэсерил не был уверен, да и вряд ли это имело какое-то значение в данной ситуации). Дондо же явно надеется занять тело своего врага, предоставив демону душу одного Кэсерила. Желает остаться, так сказать, во плоти. Таким образом, цели Дондо несколько расходятся с целями демона. Демон будет рад, если Кэсерил просто умрёт. Дондо жаждет убийства.
Лёжа на камнях совершенно без сил, Кэсерил чувствовал, как под веками собираются слёзы. Он услышал, что шум вокруг затихает. Чья-то рука дотронулась до его локтя. Встревоженный голос Фойкса спросил:
— Милорд? Милорд, вы ранены?
— Нет… не оружием, — выдавил Кэсерил. Подняв голову, он моргнул и потянулся за мечом, но тут же отдёрнул руку и изумлённо уставился на обожжённые пальцы. Сталь была горячей. С другой стороны подошёл Ферда, и братья вдвоём помогли ему подняться на ноги. Кэсерил стоял, всё ещё сотрясаясь от дрожи.
— Вы уверены, что всё в порядке? — недоверчиво спросил Ферда. — Та темноволосая леди в Кардегоссе обещала, что принцесса отрежет нам уши, если мы не привезём вас обратно живым.
— Да, — поддакнул Фойкс, — а она заберёт себе наши оставшиеся шкуры и натянет на барабан.
— Ваши шкуры пока в безопасности. — Кэсерил потёр слезящиеся глаза и, кое-как выпрямившись, огляделся по сторонам. Грум с сержантской выправкой прохаживался с обнажённым мечом около полудюжины лежавших на земле лицом вниз врагов. Ещё три бандита, стонущие в крови, сидели, прислонясь спинами к стене конюшни. Другой сержант подтаскивал к ним тело мёртвого лучника.
Кэсерил посмотрел на ди Джоала. Они не обменялись ни единым словом за эту короткую встречу. Кэсерил очень жалел, что его меч пронзил лживое горло головореза. Его присутствие здесь говорило о многом, но ничего не подтверждало. Был ли он посланцем ди Джиронала или действовал сам по себе?
— Где главарь? Я хочу его допросить.
— Вон там, милорд, — показал Фойкс, — но, боюсь, он ничего не скажет.
Бергон отъехал от неподвижного тела — увы, это был седой управляющий.
Ферда смущённо пробормотал виноватым голосом:
— Он неистово дрался и не собирался сдаваться. Он ранил двух наших грумов, и Фойкс был вынужден уложить его из арбалета.
— Вы думаете, это был настоящий управляющий, милорд? — добавил Фойкс.
— Нет.
Бергон, держа меч в руке, подошёл к Кэсерилу и озабоченно спросил:
— Что нам теперь делать, Кэс?
Призрак женщины, немного успокоившийся, теперь настойчиво звал Кэсерила к воротам. Один из призраков-мужчин с той же настойчивостью указывал на дверь в дом.
— Я… я сейчас.
— Что? — переспросил Бергон.
Кэсерил отвёл глаза от того, что видел только он один.
— Заприте их, — он кивнул на уцелевших противников, — в стойле и поставьте охрану. Всех вместе, раненых тоже. Мы займёмся ими потом, сначала нужно перевязать наших. Затем послать кого-нибудь всё здесь осмотреть. Может, здесь что-то спрятано. Или… или кто-то. Или… ну, не знаю. — Он снова посмотрел в сторону ворот, где его ждала женщина-призрак. — Фойкс, возьми оружие и следуй за мной.
— Может, нам взять ещё людей, милорд?
— Нет, не думаю…
Оставив Бергона и Ферду обыскивать крепость, Кэсерил наконец пошёл к воротам. Фойкс последовал за ним, удивлённо глядя, как его лорд, не колеблясь, свернул на тропинку, ведущую в сосновую рощу. Карканье ворон становилось всё громче. Кэсерил обхватил себя за плечи. Тропинка вывела к краю оврага.
— Ад Бастарда, — потрясённо прошептал Фойкс. Он опустил арбалет и осенил себя священным знаком.
Они нашли тела.
