– Ты по поводу расследования или ночных упражнений?
Расследование всегда вызывает у меня раздражение, а ночь в твоих объятиях
примирила меня с существованием в столь малоприятных погодных условиях.
– Ты не жалеешь? – Все-таки забавно услышать
подобный вопрос из уст такого парня.
– С какой стати? – Он принялся разглядывать меня,
вряд ли с добрым чувством, потому что взгляд его стал колючим. – Время от
времени я сплю с мужчинами. Говорят, для здоровья полезно.
– Как твоя рука? – сменил он тему.
– Если я успела о ней забыть, значит, хорошо.
– Врачу показаться все же стоит. Рана глубокая, ее надо
зашить. Кто сказал, что она огнестрельная? Наплети что-нибудь, врешь ты
убедительно, тебе поверят.
Последнее утверждение заслуживало внимания, но возражать я
не стала, кивнула, подала ему кофе и выпила сама.
– Весь день я буду занят, – сказал Тагаев, покончив
с кофе. – Ты справишься одна?
– С чем? – проявила я бездну удивления.
– Может, тебе стоит поспать до обеда? – покачав
головой, внес он свое предложение.
– Я подумаю над этим.
– Общаться, с тобой по утрам одно удовольствие. –
Он вдруг протянул руку и легонько провел пальцами по моей щеке. – Не
переживай. Что было, то было.
Я только вздохнула.
– До чего вы, мужики, тщеславный народ. По-твоему, мне
больше нечего делать, как сокрушаться из-за вчерашней глупости? Мой друг лежит
в больнице, вчера в меня стреляли, прибавь к этому четыре убийства и то, что
я за все время следствия не продвинулась ни на шаг. Ко всему прочему, ты не
желаешь мне помочь. Ведь тебе есть что рассказать, верно?
– По поводу четырех убийств – нет. Мне надо незаметно
покинуть дом. Сможешь вывезти меня на машине?
– Через двадцать минут устроит?
– Устроит.
Я побрела в ванную. После душа я почувствовала себя лучше,
переоделась, крикнула Сашку и вышла в холл. Тагаев подпирал спиной стену возле
двери, увидев меня, он улыбнулся.
– Чего тебе так весело? – пробормотала я.
– У тебя есть мечта? – спросил он, чем подверг мой
мозг серьезной перегрузке.
– Ух ты, господи…
– Подумай, – уговаривал он. – Машина, яхта…
– Тут он вздохнул и добавил с печалью: – Тяжелый случай. Обычно женщины
отвечают без запинки.
– Извини, я малость туповата. Если хочешь расплатиться
со мной за эту ночь, поделись информацией, и мы в расчете.
– Я не сказал “расплатиться”.
– Разумеется. Ты чемпион среди выпендрежников. Ладно,
подари воздушный шарик, этого вполне достаточно. Поехали.
Я подхватила Сашку. Тагаев устроился на заднем сиденье, я
открыла гараж и выбралась на улицу, оглядываясь. Не похоже, что в кустах засела
армия врагов.
– Куда? – спросила я.
– В Петрушинский переулок.
– И что у нас там?
– Мой офис.
– Ты такой умный парень, что у меня язык не
поворачивается говорить тебе всякие глупости, типа: ты в розыске и прочее в
том же духе.
– Мне нужно туда заглянуть.
– Разумеется.
Офис впечатлял, особенно стена, что его окружала. Мы
въехали в ворота, Тагаев покинул машину и исчез в боковой двери здания, а я
мысленно чертыхнулась: если здесь менты, неприятностей мне не избежать. Мало
мне подозрений в причастности к убийству, теперь я подрабатываю водителем у
беглого мафиози.
Подскочил молодой человек, постучал по стеклу, я его
приоткрыла, и парень страстно зашептал:
– Мы выпустим вас через задние ворота.
– Конспираторы хреновы, – съязвила я, правда,
предварительно подняв стекло.
Задние ворота выходили в переулок, я свернула на светофоре и
притормозила, решив для начала позвонить Вешнякову. У него тоже по утрам
настроение ни к черту.
– У тебя есть знакомый целитель? – спросила я,
зная, что мои вопросы настроения ему отнюдь не улучшат.
– Экстрасенс, что ли?
– Нет, хирург, надо дырку на руке заштопать.
– Кому? – обалдел Вешняков.
– Мне, естественно. Я бы и без тебя справилась, да
боюсь, вопросами замучают. С тобой надежнее.
– О, черт! – рявкнул Артем так, что пришлось
поспешно отодвинуть от уха трубку. – Ты где?
– На улице Мира. Могу к тебе подъехать.
– Слава богу, я уж думал, ты свои кишки с асфальта
соскребаешь.
– О кишках и речи не было. Глубокий порез на руке, вот
и всех дел.
– Подъезжай, я минут через десять выйду.
Когда мы с Сашкой подъехали, Вешняков как раз сбегал по
ступенькам. Навстречу ему шел парень лет двадцати семи, его светлые волосы были
собраны в пучок на затылке. Артем торопливо поздоровался с ним за руку, увидел
мою машину и бегом припустился ко мне, взглянул на меня и вроде бы с
облегчением вздохнул. Должно быть, в самом деле решил, что я кровью обливаюсь.
– Ваше начальство исключительно демократично, –
заметила я, дожидаясь, пока Артем сядет в машину.
– В каком смысле?
– В смысле причесок и вообще внешнего вида сотрудников.
– Ты об этом парне? Так он не мент. Брат его у нас
работает. Крюков Вовка, да ты его знаешь.
– Что-то они совсем не похожи.
– Они вроде сводные. Ты лучше мне про свое здоровье
расскажи.
– Нормальное здоровье.
– А что с рукой?
– Упала неудачно…
– Давай в больницу скорой помощи, – хмуро
поглядывая на меня, сказал Артем.
Врач, что зашивал мою рану, никаких вопросов не задал,
похвалил за правильно наложенную повязку и бодро поинтересовался:
– Карточку заводить будем?
Артем только махнул рукой. Мы вышли из кабинета в
обшарпанный коридор, и Вешняков сразу обрел дар речи:
– А теперь рассказывай.
– Я бы рада, да ничего интересного в голову не
приходит.
– Вчера стрельба была, случаем, не тебя по городу
гоняли?
