– Девки шалые. И знакомства у них…
– Расскажи мне о знакомствах.
Володя поежился, кашлянул, покосился на дверь, потом
перегнулся ко мне.
– Детка, ты же понимаешь…
– Понимаю.
– Я человек маленький, зачем мне проблемы… У тебя
правда неприятности?
– Выкладывай, – посуровела я.
– Значит, так. Анька эта, когда Верка ее сюда привела
примерно с год назад, начала крутить любовь с одним парнем из наших. Цыган,
чернявый такой. Ну, он видит, бабки вроде есть… короче, что-то у них
наметилось, и вдруг девка пропала, и он загрустил. Я приколоть его хотел, по
бабе или бабкам, говорю, сохнешь, а он: не по бабам и не по бабкам, просто
здорово сдрейфил, оказалось, эта паскуда крутит любовь с ТТ. Слыхала о таком?
– Имела счастье.
– Вот-вот. Конечно, цыган перепугался, на хрена так
подставлять?
– Откуда он узнал про Тагаева?
– Видел их, в его “Хаммер” садились. Я ему посоветовал
отдохнуть где-нибудь, и он на Кипр укатил, а когда вернулся, Анька здесь
появляться перестала.
– А не могло твоему парню привидеться с перепугу?
– Вряд ли. Опять же, очень похоже на правду. Верка Тагаева
хорошо знает, должна знать, если ее муженек миллионы свои наживал с ним бок о
бок.
– Он что, имел отношение к криминалу, ее покойный муж?
– Тогда все, кто деньги делал, имели к нему отношение.
Думаю, она их с Анькой и познакомила.
– И что?
– Ничего. У Тагаева бабы долго не держатся, а Анька без
царя в голове, тихо вести себя ума не хватит, а характерных он не жалует.
Где-то с полгода назад она здесь опять нарисовалась с каким-то парнем, рожа
совершенно дегенератская и сплошная распальцовка. Упился в лоскуты и принялся
сам здесь стриптиз показывать. Пришлось за дверь выносить. Больше с ним Анька
не появлялась, запала на одного из наших, Валерку, жила с ним месяца три,
вполне официально, у него дома. Выходит, с Тагаевым у них уже разладилось. Но
таких, как она, вечно тянет на приключения, могла еще кого-то подцепить.
– С Валерой этим поговорить можно?
– Его с месяц как в городе нет. Он на лето на юг
уезжает, в ночном клубе вкалывает, у нас летом мертвый сезон, а на юге в самый
раз.
– Информация, прямо скажем… А Тагаев точно был знаком с
Верой?
– Ну, если она не врала, конечно… В пьяном виде не раз
парням хвалилась, что у нее в этом городе все схвачено, и про мужа
рассказывала, про его дела с Тагаевым. Она парням рассказывала, а они мне. За
что купил, за то и продал. Тут вот еще что. Менты у нас, само собой, были,
барышнями интересовались. И ребятишки наведывались, тоже с фотографиями.
Одного я знаю, он из охранной фирмы…
Я махнула рукой, лялинские ребята, идем по кругу.
– Интересовались, и что?
– Ничего. Я болтливых не держу, дверь с этой стороны
хорошо открывается. Ну что, помог я тебе?
– Помог. Спасибо.
– Не за что.
О моих делах мы больше не говорили, поболтали о том о сем,
на несколько минут я зашла в зал, взглянуть на стриптизеров, там меня и застал
звонок на мобильный. Звонила Лера.
– Ольга, извините, что опять беспокою. Просто хотела
узнать, муж вам звонил?
– Нет. А в чем дело?
– Странно. Он собирался с вами поговорить. Ваш телефон
у меня спрашивал, специально звонил сегодня с работы.
– А где он сейчас?
– На дачу уехал.
– Возможно, еще позвонит.
– Я беспокоюсь. Я хотела бы знать… он мне ничего не
объяснил, но последние дни он нервничает, мне кажется, его что-то тревожит.
Может, хоть вам расскажет? Извините…
Она торопливо простилась. Интерес к стриптизу у меня пропал,
так по-настоящему и не возникнув.
Квартира встретила меня темными окнами и гулкой тишиной.
Вечерняя прогулка не внесла покоя в душу, хоть я и настраивала себя на
лирический лад. Телефон молчал, как проклятый. Вдруг нежданно-негаданно
нагрянули гости: Ритка со своим мужем. Муженек, как всегда, навеселе.
Проезжали мимо и решили осчастливить. Я честно старалась таковой казаться.
Ритка, ужаснувшись пустому холодильнику, где ничего, кроме собачьих консервов,
не было, отправила любимого в магазин, хоть я и возражала. Периодические
попытки подруги наладить мой быт вызывали у меня глухое раздражение, но послать
ее к черту язык не поворачивался, ясное дело, старалась она из любви ко мне.
Вскоре выяснилось, что, заботясь о том, чтобы я не умерла с
голоду, Ритка преследовала еще одну цель: ей хотелось остаться со мной наедине.
Едва за муженьком закрылась дверь, как она спросила:
– Вы помирились?
– С кем? – спросила я, поворачиваясь к ней спиной.
– Что ты дурака валяешь?
– Есть вопросы, на которые ответить не так легко. Мы
ведь вроде и не ругались. Просто не сошлись во мнениях.
– Теперь-то сошлись?
– Не доставай, а?
– Ты знаешь, как я к тебе отношусь, и Дед… Прекратите
наконец трепать нервы друг другу. Почему бы вам просто не жить, как живут
нормальные люди?
– Почему бы тебе не заткнуться? – внесла я
встречное предложение.
– Значит, ничего не вышло. А я-то надеялась, раз он ночевал
у тебя…
Я присвистнула.
– Он что, сам тебе об этом сказал?
– Не смеши. Куда за ним машину посылали?
– Ах, ну да… Скажи мне, дорогая, в нашем гадюшнике
хоть что-нибудь может остаться незамеченным?
– Почему бы тебе не вернуться в этот самый гадюшник? –
Только я собралась вторично послать ее к черту, как она поцеловала меня и
сказала с печалью: – Без тебя мне там очень неуютно.
– Все не так плохо в этой жизни, – растолковывала
я Сашке, укладываясь спать. – Видишь, Ритка обо мне беспокоится, борщ
сварила… Эй, ты спишь? Поговори со мной. Я про Ритку: она меня любит, и Дед
меня любит. Конечно, от такой-то любви иногда удавиться хочется, и все же. У
меня есть друзья, и вообще на свете полно хороших людей. Ты сам-то как
думаешь?
Сашка ничего не думал, он спал.
