— Полиция, открывайте! — крикнула она. — Считаю до трех: раз, два… — Тяжелые ворота медленно поехали вбок. Кэрол бегом преодолела двор. Сбоку, прикрывая Кэрол, медленно полз фургон. За ним следовали остальные машины.
Бросив автомобили во дворе, полицейские толпой ринулись к дому. Кэрол первой вбежала в дом, с треском распахнув дверь. Она остановилась на пороге, оценивая ситуацию. Юэн Макальпин лежал на расстеленной на кафельном полу пленке — без сознания, но живой. На столе лежал плотный прозрачный полиэтиленовый пакет, рулон упаковочной пленки и скальпель. За столом, обхватив голову руками, сидела и истерически рыдала женщина.
— Простите, — всхлипывала она. — Простите меня.
40
Тони и Кэрол были полностью поглощены сценой, которая разворачивалась по ту сторону полупрозрачного зеркала. Пока они добрались с фермы до полицейского управления, прошло порядочно времени. Сначала им пришлось ждать, пока прибудет «скорая» и парамедики разрешат перевезти Юэна Макальпина под охраной полиции в брэдфилдскую больницу. Затем они дожидались, когда утихнет истерика Дианы Патрик. Оказавшись в камере предварительного заключения, женщина настолько пришла в себя, что даже потребовала адвоката. Все это позволило Кэрол и Тони спокойно спланировать допрос.
— Думаю, надо натравить на нее Полу, — сказал Тони, не дожидаясь, когда его мнением поинтересуются.
— Нет, надо мне самой идти, я же веду дело, — ответила Кэрол. — Это придаст допросу дополнительный вес. К тому же подозреваемых это обычно очень нервирует, и не важно, виновны они или нет. — Кэрол открыла дверь кабинета и крикнула: — Эй, кто-нибудь! Притащите нам кофе!
— Вот именно потому, что ты — старший следователь, ты и должна отойти в сторону. — Вскочив со стула, Тони принялся метаться по кабинету. — Мне совершенно ясно, что Диана Патрик принимала участие во всех убийствах. Возможно, Уоррен ее к этому принуждал. Но вполне может быть и такое, что она действовала добровольно. И если это так, то она взбесится, узнав, что ее сочли мелкой сошкой. А это нам на руку, ты же понимаешь. Чем больше она нервничает, тем для нас лучше. Больше шансов, что запутается в собственном вранье.
— Тони, поверь, я найду способ заставить ее нервничать, — сказала Кэрол.
— А если ее принуждали, она с большей охотой разоткровенничается с человеком, которого не будет воспринимать как угрозу для себя. Другими словами — с кем-то не столь важным, как ты. Понимаешь, пустив к ней Полу, мы ничего не теряем. Напротив, только выигрываем. У тебя еще будет возможность ее допросить. Но пусть первой с ней поговорит Пола.
— Сядь ты уже наконец! — раздраженно воскликнула Кэрол. — Сколько можно метаться, словно тигр в клетке.
Тони уселся на ближайший стул:
— Мне это помогает думать.
Раздался стук в дверь.
— Кофе, — послышался голос Кевина.
Кэрол высунулась, взяла две чашки и ногой прикрыла дверь.
— Я наушник с собой возьму. Будешь мною руководить.
— Ты же знаешь, что Пола лучше всех ведет допросы, — осторожно заметил Тони. Он понимал, что играет с огнем, но промолчать не смог.
— Ты хочешь сказать, что она лучше меня? — Кэрол отдала ему кофе, и Тони показалось, что еще чуть-чуть, и она швырнула бы чашку ему в лицо. Тони нечасто доводилось видеть ее в таком состоянии. Наверное, бесится, потому что Уоррен Дэви до сих пор на свободе.
— Слушай, мы тут с тобой не ругаться собрались, и ты это прекрасно понимаешь, — ответил Тони. — Никто не сомневается в твоих профессиональных качествах. Если бы не ты и не твоя команда, в камере бы сейчас никого не было. У нас все это получилось только потому, что ты позволяешь своим подчиненным проявлять их таланты, даже если они пересекаются с твоими собственными.
— Не понимаю, — упрямо нахмурилась Кэрол.
— Возьми хотя бы Сэма. Ты ведь знаешь, что он эгоист, каких мало. Он не любит работать в паре, потому что считает, что умеет все делать лучше всех. Он бы легко вонзил любому из нас нож в спину, если бы знал, что это пойдет на пользу его карьерному росту — но только если это не расходится с интересами следствия. Другие руководители давно вышвырнули бы Сэма, потому что он не командный игрок. А ты не такая. Ты позволяешь ему проявить себя во всей красе. — Тони умолк и вопросительно глянул на Кэрол.
— Ну, разумеется. Он ведь очень способный.
— Дело не только в этом. Просто он в чем-то похож на тебя — на тебя в молодости, когда ты еще была забиякой и не достигла нынешних высот. Это и остальных твоих подчиненных касается. Ну, может, за исключением Стейси, — скорчил гримасу Тони. — Короче говоря — ты знаешь, что Пола блестяще проводит допросы. И знаешь потому, что видишь в ней свое отражение. Дай Поле поработать, Кэрол.
Кэрол сомневалась.
— Иногда мне кажется, что я занимаюсь только рутиной, а все самое интересное остается другим, — пожаловалась она.
— Пожалей себя, это очень полезно, — улыбнулся Тони. — Ты правильно поступаешь. Кроме того, если бы новая подружка Полы не оказалась в нужное время в нужном месте, нам бы понадобилось куда больше времени, чтобы собрать эту головоломку. Пола заслужила свой звездный час.
— Терпеть не могу, когда ты вынуждаешь меня поступать правильно, — скривилась Кэрол.
— Ничего. Утром будешь собой гордиться. — Тони допил кофе. — Пошли посмотрим, как Пола будет ее обрабатывать.
Пола заставила Диану Патрик и адвоката ждать ее целых двадцать минут. Она решила немножко их помариновать, как только стало известно, что защищать женщину будет Броунвен Скотт, одна из лучших в городе адвокатов по уголовным делам. Такую репутацию она заработала, оправдывая и преступников, и невинных граждан. Понятное дело, что в полиции ее недолюбливали. Зато сама Броунвен обожала тыкать копов носом в их ошибки и хвастаться своими успехами. Кэрол давно уже не скрывала, что терпеть не может адвокатшу, и остальные члены команды всецело разделяли это ее чувство.
Более непохожих друг на друга женщин, чем Броунвен и Диана, надо было еще поискать. Костюм Броунвен — дорогая ткань, изысканный покрой — прямо-таки вопил, что его обладательница никакого отношения к юристам, бесплатно предоставляемым государством, не имеет и иметь не может. Броунвен вообще считалась дамой надменной, но сегодня ее лицо показалось Поле вообще лишенным мимики — не лицо, а застывшая в презрении маска. Наверное, сделала инъекцию ботокса, решила Пола. Или переборщила с подтяжками. На ее фоне Диана Патрик, растрепанная и помятая, выглядела совершеннейшей чушкой. Волосы сбились в клоки, глаза от слез покраснели и опухли. Она подняла на Полу несчастные, виноватые глаза. Нижняя губа Дианы немного подрагивала. Но Пола осталась равнодушной.
Включив диктофон, она назвала имя подозреваемой и открыла папку с делом.
— Диана, сегодня вечером вы похитили и отравили четырнадцатилетнего мальчика. Когда полиция зашла в дом, где живете вы и Уоррен Дэви, вы находились там с Юэном Макальпином. Мальчик был без сознания. На столе перед вами лежал прозрачный полиэтиленовый пакет, рулон упаковочной пленки и скальпель.
