— Оп-ля-труля-ля! — проговорили они хором, следуя католическому канону. (Возглас этот, как известно, обычно не сопровождается крестным знамением.)
Аббат потрепал Клода по щеке и крепко ущипнул за нос. Потом он покинул камеру, и сторож запер за ним дверь.
Клод остался стоять перед крошечным окошком. Он опустился на оба колена и всем своим астральным сердцем погрузился в молитву.
C
Вы преувеличиваете неудобство смешанных браков.
«Воспоминания» Луи Русселя, изд. Сток, 1908, стр. 60
1
Анжель поджидал Рошель и Анну. Он сидел на стертых каменных перилах и наблюдал за тем, как зоотехники ощипывают парковых голубей — мероприятие, проводимое ежегодно. Это было сногсшибательное зрелище. На зоотехниках сверкали белоснежные халаты и красные сафьяновые передники с гербом города, а в руках они держали машинки для ощипа — модель, разработанную специально для этой цели. Кроме того у них имелся обезжиривающий раствор для крыльев водоплавающих голубей, которыми квартал прямо-таки кишел.
Анжель ждал момента, когда полетит пух и зоотехники начнут ловить его хромированными цилиндрическими перьеуловителями, которые ассистенты возили на тележках с пневматическими шинами. Пух собирали для перины президента Советчиков
[12]
. Он был похож на морскую пену, которую в ветреные дни прибивает к берегу; она лежит на песке белыми дрожащими клоками и, если придавить ее ногой, вылезает между пальцами. Пена очень нежная и, высыхая, становится бархатистой. Анна и Рошель запаздывали.
Анна, наверно, опять чего-то намудрил. Он просто не в состоянии приехать вовремя и ни за что не отважится доверить осмотр машины механику из гаража. А Рошель наверняка ждет Анну у себя дома. С Анной Анжель был знаком уже пять лет; с Рошель — чуть меньше. С Анной они вместе учились, только Анжель закончил не так успешно, потому что трудолюбием не отличался. Анна руководил теперь целой отраслью в Компании по производству щебенки для железнодорожных путей промышленного назначения. Анжель занимал куда более скромный в финансовом отношении пост на предприятии, вытачивавшем стеклянные колбы для ламп и светильников. Он отвечал за техническую сторону производства; Анна на своей работе — за коммерческую.
Солнце в нерешительности ходило взад-вперед по небу: запад и восток шутки ради поменялись местами, играя в уголки с двумя своими приятелями. Издалека солнце никак не могло разобрать, кто из них где. Люди спешили воспользоваться светлым временем. И только зубчатые колеса солнечных часов крутились в разные стороны и ломались одно за другим, лязгая и заунывно стеная. Веселый солнечный свет несколько смягчал тягостное впечатление от этих звуков. Анжель взглянул на свои часы. Анна и Рошель опаздывали на пол-оборота. Тут уже не до шуток. Анжель перебрался на другое место. Теперь он мог разглядеть девушку, которая, сидя, держала в руках голубя и собиралась его ощипывать. На ней была короткая юбочка, и взгляд Анжеля, скользнув по ее золотистым коленкам, юркнул меж длинных стройных бедер. Там было горячо. Анжель хотел было остановить свой дерзкий взгляд, но тот не послушался и полез еще глубже, чтобы по мере возможности заняться там делом. Анжель очень смутился и нехотя закрыл глаза. Умерший взгляд так и остался в месте своего заточения, и девушка ненароком стряхнула его на землю, когда, встав, одернула юбку.
Лысые голуби делали отчаянные попытки подняться в воздух, но быстро уставали и падали. После этого они были уже не в силах шевельнуться и безропотно позволяли привязать себе крылья из разноцветного шелка, которые бесплатно раздавали городские власти. Голубям показывали, как этими крыльями пользоваться, и птицы, охваченные внезапной гордостью, разлетались по своим гнездам. Их и без того важная поступь делалась прямо-таки величественной.
Анжелю надоело следить за голубями. Он подумал, что Анна уже не приедет; должно быть, он увез Рошель куда-нибудь в другое место.
Анжель встал и пошел через сквер. Дети играли в классики, давили молотками муравьев, спаривали лесных клопов и предавались другим соответствующим их возрасту развлечениям. Женщины мирно шили клеенчатые нагрудники для малышей, чтобы удобней было кормить их кашей, или просто квохтали над своими чадами. Многие вязали; иные только делали вид — для приличия, но нетрудно было заметить, что у них нет пряжи.
Анжель толкнул решетчатую калитку. Она лязгнула за его спиной, и он оказался на улице. По дороге шли прохожие, ехали машины, но Анны все не было. Анжель постоял несколько минут, колеблясь, уходить или подождать еще. Когда он решился наконец пересечь улицу, то вдруг сообразил, что не знает, какого цвета у Рошель глаза. Он замер. Водитель ехавшей машины резко затормозил и совершил фантастический пируэт вверх колесами. Анна в своем автомобиле ехал следом. Он остановился, и Анжель сел в машину.
Рошель занимала переднее сиденье. Анжель оказался сзади совсем один среди рессор, пружин и набивки для кресел. Он перегнулся вперед пожать своим друзьям руки. Анна извинился за опоздание. Машина тронулась. Анна сделал крутой вираж и счастливо миновал обломки перевернувшегося автомобиля.
Они ехали по улице до тех пор, пока вдоль нее не начали появляться деревья, затем, доехав до статуи, свернули влево. Движение здесь было слабое, и Анна прибавил газу. Солнце нашло наконец, где запад, и семимильными шагами двигалось в нужном направлении, чтобы наверстать упущенное время. Анна чувствовал себя за рулем уверенно и забавлялся тем, что, проносясь мимо играющих на тротуаре детей, шлепал их по ушам автоматическим виражометром. Ради этого он был вынужден прижиматься к тротуару и всякий раз рисковал поцарапать краску на шинах; тем не менее все сходило благополучно. К несчастью, на этот раз он обогнал девочку лет десяти с сильно оттопыренными ушами, и виражометр, задев ее по мочке, разбился вдребезги. Ток частыми капельками заискрился на конце вырванного провода, стрелка амперметра резко пошла вниз. Напрасно Рошель стучала по прибору пальцем. Температура зажигания упала, мотор заглох. Проехав еще несколько измерений, Анна затормозил.
— Что случилось? — удивился Анжель. Он ничего не понимал, потому что все время безотрывно смотрел на волосы сидящей впереди Рошель.
— К чертовой матери! — взревел Анна. — Дрянная девчонка!
— Виражометр сломался, — пояснила Рошель, обернувшись.
Анна уже вылез из машины и теперь хлопотал над хрупким прибором, исправляя поломку. Он пытался сшить провод кетгутом, которым в больницах стягивают края ран.
Рошель повернулась назад и встала на сиденье коленями.
— Долго вы нас ждали? — спросила она.
— Да что вы, ничего страшного... — смешался Анжель.
Ему было трудно смотреть ей прямо в лицо, она слишком ярко сияла. А глаза-то... надо бы узнать, какого они цвета...
— Нехорошо все-таки получилось, — сказала она. — Анна такой растяпа, всегда опаздывает. Я-то была готова вовремя. Посмотрите, он и теперь, не успели выехать, влип в историю.
