— Ну да, — подтвердил Рудик, — через два дня
должны быть подведены итоги закрытого тендера по объекту «Шувалово». Должен
быть назван победитель конкурса. Одно непонятно: откуда у Ивана Дребнохода
такие деньги? Цена вопроса очень высока. Хотя, возможно, он надеется решить
дело в своем обычном стиле — силовым методом. Шантаж, угрозы, убийства…
Рудик замолчал, с любопытством глядя в сторону бассейна.
Маркиз заметил его интерес и повернулся в ту же сторону.
К бассейну подошли две дамы того неопределенного возраста,
который сейчас считается второй молодостью и растягивается на промежуток от
сорока до шестидесяти лет с учетом диет, фитнеса и регулярных пластических
операций. Дамы были дорого, модно, но безвкусно одеты и явно перебрали
спиртного, а может быть, и чего-нибудь посильнее. Это проявлялось в их
неестественно громких голосах, нетвердой походке и резком, лающем смехе.
— Вероника Розовская с подругой Марией, —
вполголоса пояснил Рудик. — Вероника удачно развелась со своим мужем,
владельцем нескольких мукомольных комбинатов, и второй год празднует развод,
параллельно присматривая новую жертву. Маша пока не развелась, но, судя по ее
поведению, скоро последует примеру Вероники.
Подруги остановились на краю бассейна и принялись кормить
крокодилов, то и дело заливаясь оглушительным хохотом и обмениваясь громкими
репликами.
— Нет, Машка, ты только посмотри на того, зеленого!
Только посмотри на его морду! Точь-в-точь как у моего Артура, когда он застукал
меня с шофером! — И Вероника хрипло захохотала. — Видела бы ты его
физиономию в тот момент!
— А вот этот… Он тебе никого не напоминает? —
попыталась перекричать ее подруга.
— Который? — Вероника перегнулась через перила,
разглядывая беснующихся в воде рептилий. — Вон тот, коричневенький? Какой
лапочка! Вылитый Борюсик!
Она потянулась вперед, размахивая руками, и в какое-то
мгновение передняя часть, оснащенная массивным силиконовым бюстом, перевесила,
и веселая вдова с визгом полетела в бассейн.
На мгновение в зале наступила жуткая тишина.
В следующую секунду эта тишина буквально взорвалась — из
бассейна несся ужасный визг Вероники, ее подруга, прыгая перед решеткой, крутила
головой и оглушительно кричала:
— Кто-нибудь! Да сделайте же вы хоть что-то! Помогите!
К ее воплям присоединились истеричные крики прочих женщин.
Какая-то дама за соседним столиком забилась в истерике.
К бассейну с разных сторон неслись, расталкивая привставших
посетителей, импозантный метрдотель, менее импозантный, но рослый и очень
внушительный охранник и совсем не импозантный и не внушительный мужчина
небольшого роста, который, однако, проявлял гораздо большую решительность и
властность, чем остальные участники инцидента.
Однако пока все трое добежали до бассейна, крик жертвы
перешел в резкий, на грани ультразвука, визг и внезапно смолк.
Вода в бассейне окрасилась в темно-красный цвет.
Невысокий мужчина, первым подбежавший к месту трагедии,
перегнулся через ограждение, вгляделся в бассейн и, медленно распрямившись,
проговорил:
— Поздно. Мы ей уже ничем не поможем. Ее больше нет.
Совсем нет.
Подруга Вероники истерично захохотала.
Решительный мужчина влепил ей пару звонких пощечин. Это
подействовало.
Мария изумленно огляделась по сторонам, сгорбилась и
поплелась обратно к своему столику.
Через минуту все немного успокоились, только невысокий
мужчина с кем-то вполголоса разговаривал по мобильному телефону.
По его безмолвной команде один из официантов поспешно принес
Марии бутылку коньяку и наполнил бокал. Мария залпом выпила коньяк, и ее взгляд
стал более осмысленным.
— Ну что ж, — проговорил философским тоном
Рудик, — надо сказать, что все, кроме покойной Вероники, только выиграли.
Артур Розовский получит обратно все то, что Вероника отсудила у него при
разводе. Ресторан станет вдесятеро популярнее — все будут надеяться на
повторение такого потрясающего шоу. Крокодилы получили сверхплановую
высококалорийную кормежку. И даже Мария, лучшая подруга покойной, станет теперь
невероятно популярной — ее будет осаждать весь городской свет, чтобы из первых
рук получить информацию о таком потрясающем событии! Так что тема для
разговоров у нее на ближайшие недели обеспечена!
— Да! — Маркиз тряхнул головой, пытаясь отделаться
от ужасной картины, все еще стоявшей перед его глазами. — Уж я-то точно в
этот ресторан больше не пойду…
— Зря, — Рудик подцепил на вилку последний кусочек
мяса, — стейки у них очень вкусные…
— А если тот крокодил, из которого приготовили твой
стейк, тоже кого-то… того?
— Старик, — Рудик поморщился, — у тебя
слишком богатое воображение. В бизнесе это вредно.
Он помахал рукой официанту и попросил принести десерт.
Маркиз ограничился кофе.
— Стало быть, лакомый кусочек в виде Шуваловского парка
разыгрывается между этими двоими, — медленно проговорил он.
— Ну, как ты сам понимаешь, Управление садово-паркового
хозяйства в данном случае никакой роли не играет. Там сидят такие же чиновники,
все делают по указке, — ответил Рудик. — Однако есть такая частная
фирма «ООО „Дриада“». Они выходили к руководству со своим проектом —
восстановить парк, все его зеленые насаждения и скульптуры, как было в
восемнадцатом веке, при знаменитом меценате, екатерининском вельможе графе
Иване Шувалове, придать парку статус заповедника, на горе Парнас устраивать
поэтические фестивали и оперные спектакли под открытым небом.
— Пруд «Шляпа Наполеона» почистить… — мечтательно
протянул Маркиз, — карасей туда запустить… или русалку… Дриад опять же… на
каждое дерево… Пускай себе смеются…
— Точно! — оживился Рудик. — Причем все будет
сделано исключительно на деньги спонсоров, от города ничего не возьмут. Но сам
понимаешь, что у этой «Дриады» шансов выиграть тендер совсем никаких нету. Не
их уровень…
— Понял. — Маркиз допил кофе, попрощался с
приятелем и ушел, сохраняя на лице задумчивое выражение.
Вернувшись домой, он застал на кухне совершенно идиллическую
сцену.
Анатолий Зевако сидел на любимом месте самого Маркиза и
неторопливо попивал кофе, опять-таки из любимой Лениной кружки — с портретом
кота. При этом сам кот сидел у него на коленях, очень благосклонно разрешал
Анатолию чесать себя за ухом и, мало того, громко мурлыкал.
Такой фамильярности с малознакомыми людьми Аскольд никогда
себе не позволял.
— А еще я один раз во время гастролей изображал
покойную Индиру Ганди, — рассказывал Анатолий Лоле очередную байку из
своего славного циркового прошлого. — Так местный городской начальник
ужасно перепугался и распорядился, чтобы мне выделили номер «люкс» как важному
зарубежному представителю. Я понял, что мне козырная карта пошла, и потребовал,
чтобы он на всю нашу труппу коньяку выставил. Из расчета литр на рыло. Правда,
этот номер не прошел, поскольку у них в городе коньяка не оказалось.
