Летом его можно было найти в знаменитом «Катькином садике»,
как называют в Петербурге сквер рядом с памятником Екатерине Великой. В этом
сквере собираются пожилые шахматисты, разыгрывая на скамейках блестящие партии,
и Иван Игнатьевич частенько играл с ними. Зимой же он перебирался в бильярдную
«Касабланка», а вот теперь устроился гардеробщиком в ночной клуб…
— Ну, голубь сизокрылый, — проговорил Иван
Игнатьевич, внимательно оглядев Леню, — с чем пожаловал? Какая забота
привела тебя к старику?
— Вы ведь, Иван Игнатьевич, всех знаете, —
отозвался Леня. — У вас не память, а компьютер…
— Всех, голубь ты мой, один Бог знает! —
усмехнулся старик. — Да еще, пожалуй, кадровое управление МВД…
— Ну не скромничайте! В этом вопросе, я думаю, вы
второй после Бога, и никакое управление с вами не сравнится…
— Ладно-ладно, сизокрылый ты мой, на лесть все мы
падки, особенно на грубую… так и быть, поговорим с тобой. Только ты же мой
порядок знаешь — деньги вперед…
— Само собой, само собой… — Леня достал бумажник и
протянул старику две хрустящие зеленые купюры.
— Ох ты, голубь ты мой… — Иван Игнатьевич
огорченно поморщился. — Извини старика, только, сам понимаешь, инфляция,
кризис и все такое… да и доллар последнее время как-то неустойчив… короче,
тариф-то у меня вроде как прежний, только беру я в евро!
— Нет проблем! — И Леня ловко заменил зеленые
бумажки другими, более яркими.
— Ну хорошо, — удовлетворенно проговорил старый
консультант, убрав деньги во внутренний карман пиджака. — И что же ты,
сизокрылый мой, хочешь узнать?
— Не случалось ли вам, Иван Игнатьевич, встречать вот такую
татуировочку? — И Маркиз показал старому домушнику свой рисунок, на
котором он довольно похоже изобразил коронованного скорпиона.
— Вот оно как! — Старик пожевал губами и вернул
рисунок Лене. — Ох, продешевил я! Надо было взять с тебя по двойному тарифу…
ну ладно, раз уж уговорились… — Он еще немного помолчал, а потом с
интересом взглянул на Маркиза: — Никак вернулся этот мазурик?
— Вы мне пока что ничего не рассказали, так что я даже
не знаю, о ком вы меня спрашиваете! Кто вернулся и откуда?
— Ну, раз уж ты мне, сизокрылый ты мой, принес эту
картинку — значит, точно вернулся! Откуда он вернулся — это вряд ли кто знает,
а только одно тебе скажу: начнутся снова большие дела! Даже жаль, что я уже на
пенсии!
И Иван Игнатьевич рассказал, что лет десять назад работала в
нашем городе небольшая, но очень удачливая шайка, или, как выражаются менты,
организованная преступная группировка.
Во главе этой шайки стоял человек, которого никто в городе
не знал в лицо, знали же его только по кличке — Скорпион.
Этот самый Скорпион сделал себе и своим подельникам
соответствующие татуировки — вот как раз такие, как на Ленином рисунке.
Татуировки с изображением скорпиона в короне. Собственно, это все, что о нем
знали.
Ну, естественно, кроме его знаменитых дел.
Судя по делам, Скорпион отличался удивительной, просто
невероятной гибкостью и ловкостью, мог пролезть в самую узкую форточку и как
муха ходил по потолку.
— Конечно, его ловкость приукрашивали, —
усмехнувшись, добавил Иван Игнатьевич. — Но сам понимаешь, сизокрылый мой,
не бывает дыма без огня! Ведь я достоверно знаю, что это он, Скорпион,
провернул дело с бероевским чемоданчиком!
— Вот оно как! — Маркиз присвистнул.
Дело было знаменитое, про него слышали многие, да только
никто не знал автора этой операции. Но раз Иван Игнатьевич сказал — значит, это
точно Скорпион, старик зря болтать не станет…
Та громкая история случилась в северной столице в самом
конце бурных и достопамятных девяностых годов, когда большинство знаменитых
бандитов и рэкетиров уже нашли вечный покой на Серафимовском кладбище, а
остальные занялись легальным бизнесом и многие крупные состояния были уже
составлены. То есть, как говорил классик марксизма-ленинизма, в нашей стране
уже миновал период первичного накопления капитала.
Правда, в беспокойных южных регионах положение было
значительно менее устойчивым. И вот как раз из такого региона приехал в
северную столицу крупный бизнесмен (так он по крайней мере себя называл) Ахат
Бероев.
То ли ему стало неуютно в своих краях, то ли он там с кем-то
поссорился, то ли врачи предписали ему перемену климата, но только Бероев решил
перенести свой бизнес на северо-запад страны.
Приученный не доверять банковским счетам (тогда у всех на
слуху была история с фальшивыми авизо), он привез с собой два чемодана
наличности. Разумеется, самой надежной по тем временам наличности —
светло-зеленой. Сопровождала Бероева, как это принято, многочисленная группа
поддержки, состоявшая из хорошо вооруженных родственников — близких и не очень.
И вот, приехав в северную столицу, Ахат Бероев
проанализировал здешний рынок и решил для начала приобрести некую коммерческую
недвижимость.
Он принципиально договорился обо всем с местным бизнесменом,
владельцем большого количества недвижимости Владимиром Залесским. Высокие
договаривающиеся стороны назначили встречу для окончательного подписания
документов и оплаты сделки.
Встречу назначили на пятнадцатом этаже принадлежавшего
Залесскому небоскреба, так и называвшегося в честь владельца «Залесский-Сити».
Пятнадцатый этаж, где располагался личный офис владельца, был прекрасно защищен
от любых неожиданностей. Охрана занимала все ключевые позиции.
К назначенному времени прибыл Бероев с группой поддержки и
одним из своих знаменитых чемоданов. Охрана Бероева расположилась возле лифта и
в коридоре, а сами бизнесмены удалились для завершения сделки в личный кабинет
Залесского.
Кабинет был обставлен «скромной» антикварной мебелью, прежде
принадлежавшей кому-то из французских королей. Через огромное, во всю стену,
пуленепробиваемое окно открывался прекрасный вид на рукава Невы и крыши города.
Вдали, над этой волнующей панорамой, медленно проплывал вертолет.
Господин Бероев положил на инкрустированный столик свой
чемодан, открыл его, продемонстрировав партнеру содержимое. Опытный Залесский
наметанным глазом убедился, что все соответствует договоренности, и достал
документы. Бизнесмены подписали их и скрепили сделку рукопожатием. Хозяин
кабинета достал из бара бутылку бесценного коллекционного коньяку,
приобретенную на аукционе в Реймсе, разлил по бокалам.
Компаньоны выпили и собирались повторить, но им помешало
непредвиденное событие.
Раздался негромкий взрыв, и пуленепробиваемое окно
рассыпалось на мелкие кусочки. В ту же секунду на подоконнике появился человек
в черном облегающем костюме и трикотажной маске с прорезями для глаз. Казалось,
что он просто пролетал мимо и залетел в окно. Во всяком случае, дальнейшие
события доказывали, что он способен летать.
