— Девушка, проверьте некоего Панкратова Валерия Валерьевича. Да-да, это Латко из военной прокуратуры беспокоит. Нет, ни года рождения, ни домашнего адреса не знаю. Телефон есть: 13-34-76. Вот именно адрес-то мне и нужен. Девушка пискнула в трубку: «Одну минуточку» и отлучилась. Эта минуточка растянулась минут на семь. А еще через минуту Максим садился в «Волгу», командуя водителю:
— Давай, Паш, помчались.
— Куда, товарищ полковник? — спросил тот, трогая машину.
— Лепихинская.
— А-а, знаю, там общага швейной фабрики.
— На Лепихинской? — Максим посмотрел на солдата, и тот покраснел. — А ты откуда знаешь? Машина выехала на проспект и влилась в общий поток.
— Да подруга у меня там, — поделился Паша и усмехнулся.
— Понятно. — Максим рассеянно кивнул. «Волга» свернула в какие-то переулки и петляла довольно долго.
— А ты чего по шоссе-то не поехал? — спросил Максим.
— Да ну, там светофоров. Полчаса только на красном стоять будешь. — Он выехал на узкую улочку, сплошь засаженную деревьями, промчался по ней, свернул еще раз влево и сказал: — Ну вот, приехали. Вон общага.
— Понятно. А милиция, не знаешь, где находится?
— Как не знать… Вон она, родимая. Через дом. Максим оглянулся. В узеньком тупичке сиротливо жался к дощатому забору желто-синий замызганный «воронок». За забором брехали собаки. Не в полную силу, а так, отрабатывая жирную похлебку. Над подъездной дверью красовалась облупленная стеклянная табличка: «23-е отделение милиции».
— Ну-ка, Паш, давай-ка подъедем. Мне в паспортный стол нужно заглянуть.
Паспортный стол представлял собой крохотный закуток с фанерной будкой паспортистки — курносой круглолицей девицы лет двадцати пяти — и маленьким кабинетиком, на дерматиновой двери которого висела стандартная рамка: «Начальник паспортного стола». В рамку был вставлен желто-серый листок, извещавший, что ныне в роли начальника выступает некий капитан Полунов О.В. «О.В. — это Олег Васильевич? — подумал Максим, нажимая на вытертую до белизны латунную ручку. — Или Владимирович? Или, может быть, Владленович?» Капитан Полунов О.В. сидел за стандартным школьным, невероятно обшарпанным столом и жевал бутерброд с вареной колбасой. В мутной фаянсовой кружке потел чаек, в котором плавал тоненький кружок лимона, похожий на золотую монету. Услышав звук открывающейся двери, капитан медленно повернул голову, индифферентно взглянул на входящего и вновь уставился в окно, спросив без всякого интереса:
— Вы ко мне? Как будто кроме него в кабинете сидело еще по меньшей мере с десяток начальников всех мастей и рангов.
— Я к вам, — подтвердил Максим. — Кстати, товарищ капитан, как ваше имя-отчество? Олег…
— Олег Валерьянович, — ответил тот, вздохнул и не без сожаления принялся заворачивать бутерброд в полиэтиленовый пакет.
— А я — Максим Леонидович. Вы позволите обращаться к вам по имени-отчеству? Капитан пожал плечами, ладонью аккуратно смел со стола крошки и вытряхнул их в ведро. Посмотрел на кружку, вздохнул еще раз и спросил:
— Прокуратура?
— Совершенно верно. Помощник главного прокурора округа полковник Латко.
— Да вы присаживайтесь. В ногах правды-то нет.
— Благодарю. — Максим придвинул стул, сел и положил кейс на колени. — Я к вам по делу, Олег Валерьянович.
— Да уж догадался. Кто ж в милицию просто так ходит?
— Тоже верно.
— Так что у вас? — Капитан сцепил кисти рук в кулак и посмотрел на посетителя.
— Олег Валерьянович, я хотел бы навести справки об одном из ваших клиентов.
— Вон чего… Так это лучше у участкового узнать. Я тут мало чем помогу.
— С участковым мне тоже, вероятно, придется побеседовать, но попозже, а пока хотелось бы выяснить насчет документов. Не было ли утерь, не выдавался ли дубликат, ну и так далее…
— А кто такой? — заинтересовался капитан.
— Некий Панкратов Валерий Валерьевич.
— А-а, знаю. Лепихинская, восемь? Знаю. Тут и участковый не нужен.
— Жалобы?
— Да ну, с жалобами не я разбираюсь. Мне на жалобы плевать.
— Что, паспорт часто теряет?
— Тьфу-тьфу-тьфу! — Полунов постучал трижды по крышке стола. — Ни разу, слава богу.
— А что же тогда? — непонимающе изогнул брови Максим.
— «Голубой» он! — буркнул капитан. — Педик.
— Ну и что?
— Да как «что»? Здоровый парень, симпатичный, можно сказать. И вдруг этот… Как-то пришел фотографию вклеивать по случаю двадцатипятилетия, так все «сю-сю-сю, сю-сю-сю». Тьфу! Веришь — нет, я на него даже смотреть не мог! Вот он сидел тут, на этом самом месте, почитай, полчаса, а я все как полный м…к в стол смотрел. Он говорит чего-то, Панкратов этот, а я в стол смотрю. Будто окаменел. Не дай бог глаза поднять, думаю. Еще решит чего… Максим засмеялся негромко. В глубине души он понимал капитана и даже немного сочувствовал ему.
— Ничего страшного. Нормальные люди. Умные, как правило. Ну, подумаешь, сексуальная ориентация другая…
— Да брось, какая там, в ж…у, ориентация? — завелся вдруг Полунов. — С жиру они бесятся, вот и вся тебе ориентация. Ориентация! По роже бы ему — враз бы очухался. Что им, баб мало? Да тут общага швейная, девок, как кошек нерезаных, бери любую, так нет!.. — Капитан раскраснелся, глаза выкатились из орбит, руки взлетели над столом, тяжелые, как вороны, и бурые, словно свекла. — Совсем ох…ли! Вот ты мне скажи, лет десять назад такое могло быть, чтобы пи…асы эти среди бела дня в парке обжимались? А? То-то. А я тут с работы иду на днях — стоят! Хоть бы детей постеснялись, сволочи! Бить их надо! Бить! Как статью отменили демократы хреновы, так и началось. Вот раньше застали таких Панкратовых за этим… любодеянием, статью, суд — и в зону. Там пусть их хоть совсем за…т. А теперь? Что теперь, я тебя спрашиваю? Допрыгались со своим гуманизмом. Гуманисты сраные!.. Перестройка! Вот вам ваша перестройка! Жрите. Максим был поражен потоком обрушившейся на него ненависти. Он смотрел на перекошенное в бешенстве лицо капитана и пытался убедить себя, что именно этот человек пару минут назад спокойно сидел и, глядя в окно, ел бутерброд. Что именно Полунов Олег Валерьянович смотрел на него воловьим взглядом. Что… Одним словом, что перед ним тот самый капитан, которого он, Максим, увидел, когда переступил порог кабинета. Когда запал у Полунова пошел на убыль, Максим остановил извержение взмахом руки и спросил:
— А когда, вы говорите, Панкратов фотографию-то в паспорте менял? Обращение на «вы» заставило капитана недоуменно захлопнуть рот. Он несколько секунд соображал, силясь вспомнить, а затем воскликнул:
— Дак месяц назад! Пришел, говорит, за границу ехать надо, а без новой фотографии, мол, загранпаспорт оформлять отказываются.
