— Ах, Эдуард! — протянула Лола.
— Мы могли бы с вами встретиться прямо сегодня…
«Только этого мне и не хватало! Этот маньяк — убийца с
немыслимым самомнением… хотя он утверждает, что не был тогда в кафе…»
И вдруг в ее голове мелькнула простая и здравая мысль.
Ведь она очень просто может выяснить, он или не он дожидался
ее в кафе на Невском, то есть причастен ли Эдуард к трагической смерти Алены
Миловановой. Нужно всего лишь принять его приглашение, а самой не показаться,
но взглянуть на него со стороны. Если это тот же человек, что был в кафе —
значит, он действительно убийца и лжец, а если это не тот —значит, он ни в чем
не виноват и ему можно дать шанс…
— Ну так как — мы можем встретиться
сегодня? —напомнил о своем существовании Эдуард.
— Ладно! — решилась Лола. — Знаете
итальянский ресторан в холле концертного зала «Янтарный»? Приезжайте туда через
час! И возьмите в руку журнал «Коммерсантъ», чтобы я вас узнала!
Она решила, что за час вполне успеет пообщаться с Анатолием,
а потом взглянет на Эдуарда, при этом ей не придется специально куда-то ехать.
Однако в ее планы вторгся неожиданный фактор.
Лола ехала на машине через центр города и, разумеется,
угодила в пробку. Вдоль набережной Фонтанки вытянулась плотная вереница машин,
продвигавшаяся вперед со скоростью умирающей улитки. Водители уже смирились с
неизбежной потерей времени. Кто слушал музыку, кто разговаривал по мобильному
телефону, кто просматривал деловые бумаги. Здесь же немедленно появились
продавцы газет и, разумеется, вездесущие нищие.
— Поможите кто чем моожет! — неслось с одной
стороны.
— Мы люди не меестные! — вторили с другой.
На этом фоне свежей нотой прозвучало откровенное заявление
помятого мужичка с синяком под глазом, что ему не на что опохмелиться. Ему
подавали больше всех — за честность.
Лола нервничала и поглядывала на часы: Анатолий ждал ее уже
почти час, неумолимо приближалось и время встречи с Эдуардом.
Наконец, впереди что-то произошло, и машины двинулись
быстрее.
Вскоре Лола затормозила перед входом в концертный зал.
Огромный холл этого зала давно уже был разделен на части,
каждую из которых занимало кафе или ресторан. Лола огляделась и устремилась к
стеклянной двери французской кондитерской.
Если она волновалась, сумеет ли узнать Анатолия, все эти
волнения исчезли, стоило ей войти.
Все столики кроме одного были пусты, а за этим единственным
сидел мужчина лет сорока. Так что выбора у Лолы просто не было: она подошла к
этому единственному посетителю и виноватым голосом проговорила:
— Здравствуйте! Вы Анатолий? Извините, я немножко
опоздала…
Конечно, это было мягко сказано: опоздала она ровно на час.
Тем не менее Анатолий явно обрадовался. Он привстал, что-то
уронив на пол, нагнулся, поднял огромный букет и протянул его Лоле:
— Вот… это вам…
Букет был хороший, только пожалуй слишком большой:
одиннадцать темно-красных роз на длинных колючих стеблях. Лола с благодарностью
взяла его, положила на свободный стул и села напротив Анатолия.
Только теперь она смогла как следует разглядеть его.
Он был, безусловно, некрасив, но в его внешности было что-то
приятное, какое-то непритязательное обаяние. Покатый низкий лоб, приплюснутый
нос и большой рот делали его несколько простоватым, но в то же время придавали
ему вид сильного, надежного и открытого человека. Это впечатление усиливали
большие руки, такие длинные, что ему, казалось, почти не нужно наклоняться, чтобы
поднять что-то с пола. При этом он вовсе не казался неуклюжим, наоборот, все
его движения были удивительно ловкими и экономными.
— Извините меня за опоздание, — повторила Лола,
чтобы как-то начать разговор.
— Да это ничего, — ответил Анатолий. — Я никуда
не спешу… правда, Маруся не любит оставаться одна…
«Опять эта Маруся! — подумала Лола. — Надо его
наконец спросить, кто это такая…»
Однако именно в эту минуту к столу подошла официантка.
Принимая заказ, она откровенно заигрывала с Анатолием,
строила ему глазки и без особой надобности наклонялась, так что бюст четвертого
номера едва не вываливался в глубокий вырез кофточки. Лола разозлилась и
забыла, о чем хотела спросить.
В довершение всего, наглая девица до того беззастенчиво
крутилась перед Анатолием, что смахнула со стола фарфоровую сахарницу.
Сахарница сорвалась с края стола, и еще мгновение, и она разлетелась бы на
куски, но Анатолий, даже не взглянув в ту сторону, неуловимо ловким движением
подхватил ее в воздухе.
— Какой вы ловкий! — с наигранным восхищением
пропела официантка. — Прямо как Брюс Уиллис!
— Заказ приняла? — с металлом в голосе
осведомилась Лола. — Шагом марш на кухню! Направление показать?
Девица что-то недовольно проворчала, но все же не посмела
ответно нахамить и удалилась.
Лола взглянула на часы: уже должен приехать Эдуард, а он
обладает таким самомнением, что не станет долго ждать, значит, ей нужно
спешить, если она хочет на него взглянуть…
Анатолий по-своему истолковал ее взгляд.
— У вас, наверное, свои дела, — проговорил
он. — Я вас сорвал слишком неожиданно…
— Да нет, — Лола улыбнулась, — ничего… я
только хочу ненадолго вас оставить… поправить косметику…
Она поднялась из-за стола и двинулась к выходу из кафе.
Анатолий продолжал говорить ей вслед:
— И вообще, я должен перед вами извиниться за то, что
не сразу позвонил, мы с Марусей были за границей…
«Опять эта Маруся! — подумала Лола, подходя к
дверям. — Когда вернусь, непременно выясню, кто она такая!»
Она выскользнула из кафе, огляделась и направилась к дверям
итальянского ресторана.
Этот ресторан был расположен прямо напротив французской
кондитерской и так же как она отделен от холла стеклянной перегородкой. Лола
осторожно приблизилась к этой перегородке, спряталась за большую развесистую
пальму и заглянула в ресторан.
Здесь было больше народу, едва ли не половина столиков была
занята. Однако Лола почти сразу определила Эдуарда: во-первых, только он сидел
за столиком в гордом одиночестве, и во-вторых, как она и велела, держал в руке
журнал «Коммерсантъ».
Беда была в том, что с того места, где стояла Лола, никак не
удавалось разглядеть его лицо.
«Тот или не тот? — мучительно гадала Лола, всматриваясь
из-за пальмы в лицо незнакомца. — Вроде бы похож… или все-таки не он…»
Мужчина за столиком был примерно такого же телосложения, как
тот, из кафе «Персикофф». Костюм был совсем другой, темный в узкую светлую
полоску, но это ровным счетом ничего не значило. Вот если бы удалось разглядеть
его лицо…
