— Я — папа на выходные, а на самом деле — папа на каждые вторые выходные, по правде говоря.
— Должно быть, трудно все время находиться далеко друг от друга?
— Мало помогает, — согласился он.
— А вы не можете попросить о переводе?
— «Сай-Мед» — очень маленькое подразделение. У нас нет филиалов на севере, — улыбнулся Стивен.
— Расскажите мне об «Сай-Мед».
Данбар поведал Талли об отделе и расследованиях, которые они проводят, пока официант наполнял их чашки кофе уже в третий раз.
— Звучит очень интригующе! — воскликнула Талли. — Вы прямо Джеймс Бонд.
— На самом деле, это не так, — возразил Стивен. — Большая часть работы — просто рутинные расследования, как, например, прояснение недопонимания о местонахождении пациента-ребенка…
— Подозреваю, что в вашей работе все-таки есть особые моменты, — улыбнулась Талли.
— Время от времени, возможно.
— Вы так и не рассказали мне, зачем хотели увидеть этого мальчика, — напомнила женщина. Но потом, увидев на лице Данбара выражение нерешительности, быстро добавила: — Ой, извините! Это совсем меня не касается. Как-то не подумала…
— Все в порядке. «Сай-Мед» не является секретной организацией, — успокоил ее Стивен. — Хотя мы и предпочитаем действовать под прикрытием. Анвар Мубарак, будучи больным туберкулезом, по словам источников из Министерства здравоохранения, стал причиной того, что более сотни детей были привиты БЦЖ-вакциной в школьном лагере. Один из этих детей теперь мертв, еще один ребенок серьезно болен из-за какой-то инфекции, идентифицировать которую лаборантам никак не удается. Еще несколько детей из той группы тоже заболели. И теперь я должен быть уверен, что Анвар Мубарак болен именно туберкулезом, а не чем-то еще.
— Чем, например? — Талли широко распахнула глаза.
— Понятия не имею.
— Но ведь раз правительственный источник говорит, что это ТБ…
— …то это должен быть ТБ, — закончил за нее Стивен, улыбнувшись.
— Ну да. Я хочу сказать, они бы не стали лгать о чем-то вроде этого… ведь так?
— Если только у них на то веской причины, — произнес Данбар.
— Что это означает?
— В правительстве существует давняя традиция не сообщать общественности то, о чем чиновники не хотят говорить людям. Они уверены, что делают это во избежание страха и паники среди населения или из соображений безопасности — еще одна из их излюбленных отговорок, но все это неправда. Они так поступают, поскольку это их вторая натура. Они автоматически реагируют на любую возникающую необычную проблему тем, что притворяются, будто это вовсе не проблема — нет причин для страха или беспокойства.
— Но вы же работаете на них!
— «Сай-Мед» прикреплен к Министерству внутренних дел, но мы уполномочены действовать независимо от любого правительственного подразделения.
— А разве это не приводит к конфликтам?
— Время от времени.
— И что же останавливает правительство от того, чтобы избавиться от вас, если начнете кусать руку, которая вас кормит? — прищурилась Талли.
— Оппозиция Ее Величества стала бы задавать неловкие вопросы, если бы они так поступили.
— Ну-ну, — улыбнулась женщина. — Кто бы мог подумать…
— Извините, я вам наскучил.
— Вовсе нет! — замотала головой Талли. — Было очень интересно и очаровательно. Когда работаешь в больнице, проблема в том, что большинство твоих друзей работают там же. Ты оказываешься заперт в замкнутом сообществе, даже не осознавая этого. Так что полезно пообщаться с человеком извне, даже если он и сам доктор.
— Это было давно, — отмахнулся Стивен.
— Но вы ведь были врачом в армии?
— Полевая медицина.
— Врачевание под огнем? Боже! У вас была увлекательная жизнь.
— Это уже в прошлом, — вздохнул Данбар. — Теперь я зарабатываю на жизнь, задавая вопросы.
— Мне бы хотелось услышать ответы на эти вопросы. О мальчике, — уточнила Талли. — Или это невозможно?
— Мне бы хотелось еще раз с вами встретиться, так что давайте сделаем это возможным, — сказал Стивен. — Как насчет обеда завтра? К тому времени мне должны будут уже позвонить из Лондона.
Талли рассмеялась этому предложению.
— Очевидно, вы давненько не работали в государственном здравоохранении, — заметила она. — Обед — это бутерброд, перехваченный за письменным столом, если вообще такой шанс появится.
— Ну, тогда я позвоню вам в любом случае?
— Было бы чудесно… и спасибо за удивительный вечер!
Стивен оплатил счет и оставил хорошие чаевые для персонала, ведь они с Симмонс были последними посетителями. И сей факт он и Талли только что заметили. Данбар смотрел только на нее.
Через дорогу располагалась стоянка такси, на которой ожидали всего две машины.
— Явно не Лондон, — произнес Стивен, кивая одному из них.
— Но и дождя нет, — парировала Талли.
Данбар проводил женщину до дверей ее дома. Она еще раз поблагодарила его за чудесный вечер. Стивен поцеловал Талли в щеку и поехал обратно в гостиницу.
Десять
Звонок Макмиллана застал Данбара во время завтрака.
— Можешь говорить?
— Один момент. — Стивен из кафе в отеле прошел через стеклянные двери в задний сад. Он двинулся по извилистой тропинке под сенью форсайтии
[11]
к ненастоящему «колодцу желаний» в конце. На краю сидел садовый гном и рыбачил. Стивен присел рядом. — Продолжайте.
— Теперь мне говорят, что в последнюю минуту были внесены изменения в план, и в итоге этого парня Мубарака не стали направлять в детскую больницу в Лестере. Мой осведомитель в Минздраве приносит свои извинения за это недоразумение. Они решили, что там может быть слишком много народа, и поэтому отправили мальчика лечиться в частную клинику.
Данбар достал из кармана блокнот, который всегда носил с собой, и зубами вытянул ручку из его переплета.
— Адрес известен?
— На самом деле… это в Швеции.
— Швеция… — эхом повторил Стивен, будто не веря тому, что услышал.
— Я точно так же озадачен, как и ты, — добавил Макмиллан.
— Они отвезли ребенка, больного туберкулезом, в Швецию только для того, чтобы избежать огласки?! — воскликнул Данбар.
— Согласен, очень странное решение, — подтвердил шеф.
