Стивен решил, что женщина ему нравится. Натали Симмонс казалась открытой, дружелюбной, и при этом была обладательницей красивых зеленых глаз, в которых светилось понимание, как устроен этот мир. Данбар уверил себя, что она не единственная, кто ничего не слышал о «Сай-Мед», и вкратце объяснил, чем они занимаются в отделе.
— Понятно, — легко поверила Симмонс. — И каким боком мы тут причастны?
— Мне нужно поговорить с кем-нибудь об одном из ваших пациентов, о мальчике по имени Анвар Мубарак.
— Что-то ничего на ум не приходит.
— У него туберкулез.
— Серьезно? — удивленно воскликнула Натали. — А я даже не в курсе, что у нас пациент с ТБ.
Стивен подумал, стоит ли ей доверять, но всего лишь на мгновение, а потом произнес:
— Он — иммигрант. Он отдыхал в школьном лагере в Озерном Крае до того, как выяснилось, что болен туберкулезом. Власти очень хотят сохранить этот инцидент в тайне.
— И я могу понять, почему, — подхватила Симмонс. — Иммигранты занимают наши дома, рабочие места и… заражают наших детей туберкулезом! Ну, властям, кажется, все очень неплохо удалось, поскольку мне абсолютно ничего неизвестно об этом ребенке.
Стивен почувствовал, как подкатывает знакомое ощущение, будто внутри сейчас все оборвется.
— А есть кто-нибудь, кто мог бы знать?
— Для меня бы это был очень неприятный сюрприз, — нахмурилась Натали. — Я — руководитель отделения инфекционных заболеваний, пока Ральф отсутствует. Предполагается, что я должна быть в курсе подобных вещей. Потерпите минутку, я попробую выяснить.
Симмонс сделала серию звонков, но безрезультатно.
— Мне очень жаль, доктор Данбар. Никто из моих коллег ничего не знает об этом.
— Как-то странно, — покачал головой Стивен. — Кажется, здесь есть какое-то недопонимание, но это уже мои проблемы, а не ваши. — Он собрался уходить и в последний момент спросил: — А может быть так, что профессор Ланг лечит мальчика где-то частным образом, учитывая сложившиеся обстоятельства?
Натали скорчила недовольную рожицу.
— Честно говоря, ни разу еще не сталкивалась с подобными обстоятельствами, — произнесла она. — Так что ваши предположения настолько же верны, как и мои. Ральф, естественно, ничего мне об этом не сказал.
— Может, я завтра позвоню и спрошу его самого?
— Это подразумевает, что вам придется остаться здесь на ночь, хотя вы и не планировали?
— Верно.
— Послушайте, — сказала Натали, — у меня есть номер профессора Ланга. Его следует использовать только в экстренных случаях, но я все-таки позвоню.
Стивен искренне поблагодарил приветливую докторшу и подождал, пока Симмонс пыталась дозвониться Лангу, но безрезультатно.
— У него телефон отключен, — недоуменно сообщила она. — Давайте так, вы оставите свой номер телефона, а я позже попробую еще раз. И дам вам знать, что он скажет, а если не будет слишком поздно, вы сможете отправиться обратно в Лондон.
— Буду премного обязан.
* * *
С городком Лестер Стивен знаком не был. Он немного поездил по округе, привыкая к местности, прежде чем нашел место для парковки и отправился гулять пешком. Ему казалось, что так лучше думается. Решив сэкономить немного времени, он позвонил Джону Макмиллану до того, как шеф покинул министерство на ночь. Стивен попросил его еще раз проверить насчет местонахождения Анвара Мубарака.
Натали позвонила в половину шестого вечера.
— Только что пообщалась с Ральфом; он сидел на совещании. Но он ничего не знает про того мальчика. По крайней мере я точно уверена в этом.
— Простите?
— Боюсь, это моя вина. Мне показалось, что вам не хотелось, чтобы я напрямую задавала подобный вопрос по телефону в виду щекотливости ситуации. Так что я вляпалась в небольшие неприятности, спросив про ребенка-иммигранта, возможно, недавно прибывшего, но пропущенного с болезнью, название которой начинается на «Т», и о котором мне не было известно, но, вероятно, знает сам доктор Ланг.
Стивену пришлось прикрыть рот рукой, чтобы не расхохотаться.
— Думаю, сначала Ральф решил, что я пьяна, но потом я рассказала ему, что этот вопрос интересует инспектора из «Сай-Мед», и до него дошло. Итог таков: он ничегошеньки не знает.
— Большое спасибо! — поблагодарил Стивен. — Очень вам обязан.
— Да не за что! Наверное, там какая-то путаница произошла?
— А в Лестере нет еще одной детской больницы?
— Нет.
— А вы бы не согласились поужинать со мной? — неожиданно для самого себя предложил Стивен.
— Прошу прощения? — У Натали слегка дрогнул голос.
— Нет, это я прошу прощения. Я спросил, не согласитесь ли вы поужинать со мной, совершенно не подумав. У вас, наверное, есть муж и дети, которые ждут вас дома.
— Нет…
— Тогда предложение остается в силе.
— Мне показалось, вам не терпится вернуться в Лондон.
— Именно, что показалось, — улыбнулся Стивен. — Я уже доложил в министерство про эту путаницу. Мне вообще нет смысла отправляться куда бы то ни было, пока я не услышу от них ответа, что, вероятнее всего, произойдет утром — Уайт-холл отправляется по домам в пять вечера.
— Понятно. Ну, в таком случае, я с удовольствием принимаю ваше предложение.
Данбар зарегистрировался в отеле, освежился в душе и переоделся, использовав содержимое дорожной сумки «на всякий случай», которую держал в багажнике машины. Он встретился с Натали возле ресторана, который она предложила, прибыв на место минут за пять до нее самой.
— Очень неожиданный сюрприз, — призналась женщина. — Не помню, когда в последний раз я проводила вечер вместе с абсолютно незнакомым человеком.
— Значит, нам есть о чем поговорить, — заключил Стивен. И действительно, было о чем.
В течение последующих двух часов Данбар узнал, что Натали — Талли для друзей — родилась и выросла в Бромли, в графстве Кент, что ей тридцать пять лет, и она изучала медицину в Шеффилде. В двадцать семь вышла замуж за доктора Гайлза, который теперь работает хирургом-ортопедом в Лондоне. Но они развелись спустя три года совместной жизни из-за того, что Натали не могла иметь детей.
— Это была не единственная причина, — заметила Талли, — но очень важный пункт. Скажем так, это подорвало наш и без того шаткий фундамент.
— Мне очень жаль, — произнес Стивен.
— Не стоит, — покачала головой женщина. — Теперь в моей жизни детей больше, чем я могу справиться. Ваша очередь.
Данбар рассказал ей про армейское прошлое, про женитьбу на Лизе и о том, как она умерла. Он рассказал и о своей дочери Дженни и ее жизни в Шотландии.
