— Он закончил разговор по телефону, — сказала Джина Робертс, и Стивен с готовностью кивнул. Секретарша нажала кнопку интеркома.
— Ему это не понравится, — пробурчал Данбар, проходя мимо стола Джины.
Макмиллан стоял у окна спиной к Стивену. Казалось, он был погружен в свои мысли.
— Надеюсь, ты принес немного солнечного света, чтобы прояснить этот дождливый день?
— Не совсем.
Макмиллан повернулся.
— Как говорится, беда не приходит одна. Выкладывай, что случилось?
— Мне действительно необходимо узнать больше о ребенке, принесшем туберкулез в лагерь «Пайнтопс», о котором господа из Минздрава не захотели давать информацию.
Весь вид шефа говорил о том, что ему нужно услышать нечто большее, чтобы удовлетворить просьбу подчиненного.
— Что-то они не договаривают, — продолжил Стивен. — Это не просто случай, когда не хотят привлекать внимание, чтобы сохранить межрасовую толерантность. Есть реальный шанс, что ребенок был заражен одной из устойчивых к препаратам разновидностей болезни, о которых постоянно пишут в журналах.
— Эта необходимость нас касается?
— Не напрямую. Но Скотт Холдейн был очень расстроен чем-то, связанным с «зелеными наклейками», и мне бы хотелось выяснить, чем именно?
— Звучит так, будто ты полностью исключил возможность самоубийства Холдейна.
— Сама девочка говорит, что все произошло случайно, так что у него не было причины винить себя, да и других причин лишать себя жизни, определенно, не наблюдается.
— А какова возможность убийства?
— Я не смог до конца исключить такой вариант и не смогу до тех пор, пока не узнаю, что так расстроило Холдейна в деле Патрисии Лионс. Мне нужно знать больше.
Макмиллан вздохнул и произнес:
— Ну, обычно твои инстинкты не подводят. Я дам тебе знать, когда получу информацию. Что-нибудь еще?
— Джина достала для меня список всех детей с «зелеными наклейками». Я бы хотел узнать, сколько из них обратились к врачам со времени их пребывания в лагере и по каким причинам.
— Ты же не просишь достать медкарты более чем сотни детей, а? — нахмурился Макмиллан.
— Нет, только тех, чьи данные обновились после пребывания в лагере — а именно, записи, подаваемые в группу мониторинга туберкулеза.
— Ты считаешь, что кто-то из них мог заболеть туберкулезом?
— Было бы неплохо и это выяснить.
— Хорошо, ты можешь на обратном пути попросить Джину разобраться с этим.
— Спасибо, — кивнул Стивен, заметив на столе шефа красную папку. Тот всегда использовал красные папки для входящих документов по новым делам «Сай-Мед». — Что-то, о чем мне следует знать?
Макмиллан выглядел задумчивым.
— Поиск информации по компьютеру выдал сообщение о смерти научного медицинского сотрудника из Кембриджа. Водитель сбил молодого парня и скрылся с места происшествия.
Компьютер в «Сай-Мед» был запрограммирован сканировать новости по всей территории Великобритании и искать возможную криминальную активность, имеющую отношение к науке и медицине.
— Вроде как дело для полиции, — пожал плечами Стивен.
— И мне так кажется, — согласился Макмиллан. — Но я собираюсь понаблюдать за развитием событий.
— Это был преподаватель из университета?
— Нет, он работал на биотехнологическую компанию, «Сент-Клер Геномикс».
Восемь
Выходные Стивен провел в Гленвэйне. С утра в субботу он забрал Дженни и двоих детей Ричарда и Сью поплавать в бассейне Дамфриса. После они съездили в пиццерию, а потом еще и мороженого поели. Сью отругала Стивена по возвращении за то, что он их так балует. Дети с удовольствием наблюдали, прикрывая руками лица и хихикая, как дядя Стив получает нагоняй. Данбар же изо всех сил старался изобразить раскаяние, при этом заговорщицки переглядываясь с ними.
Теперь между Стивеном и Дженни все изменилось — призрак ее последнего срыва по-прежнему витал в воздухе, — но дочка казалась более спокойной и даже счастливой. Это радовало Данбара. Однако пути назад теперь не будет. Единственная вещь, которую ему следовало принять как факт, — это то, что Дженни начала взрослеть.
В Лондон из Глазго Стивен вернулся на самолете вечером в воскресенье; не стал ждать понедельника и утреннего рейса, забитого под завязку. Ему нужно было закончить кое-какую работу с бумагами и пройтись по магазинам. Холодильник в его квартире был практически пуст, как и морозилка, а готовые обеды играли большую роль в его рационе. Готовка Данбара не интересовала. Он сам о себе заботился, когда учился в университете, но со студенческой стряпней явно не достигнешь успеха на кухне. Кроме того, дома в детстве готовила мама, а во время службы армия заботилась о таких моментах. Когда же Стивену хотелось поесть «как следует», он отправлялся в один из ресторанов, куда захаживал регулярно. Сегодня же, закончив делать покупки, он собирался отведать китайской кухни в «Нефритовом саду».
* * *
— Ребенка зовут Анвар Мубарак, — сообщил Джон Макмиллан утром в понедельник. — Ему тринадцать лет, и в настоящий момент он находится в детской больнице Лестера. Ему поставили диагноз — туберкулез легких. Поражены оба легких, но исследователи из лаборатории говорят, что со штаммом нет никаких проблем. Бацилла чувствительна ко всем применяющимся антибиотикам.
— Да? — воскликнул Стивен. — Вот это сюрприз!
— В смысле?
И Данбар поведал шефу о своем разговоре с Джимом Брауэром, о его утверждении, что действия медиков в лагере были чрезмерными, раз не было причин полагать, что в деле замешан устойчивый штамм.
— Но ведь на тот момент они не могли знать наверняка, устойчивый он или нет? — заметил Макмиллан. — Может, они просто решили перестраховаться?
— Может, и так, — согласился Стивен. — Но все же это не объясняет, что так разозлило Скотта Холдейна?
— Все никак не успокоишься, а? — улыбнулся шеф.
Данбар пожал плечами.
— Должен тебе напомнить, что в правительстве по-прежнему хотят, чтобы личность мальчика оставалась в тайне.
— Понял.
— Остальные данные, которые ты запрашивал, у Джины. Дай мне знать, когда захочешь все это похоронить.
Стивен улыбнулся и вышел из кабинета начальника. Макмиллан не смог бы подобрать более точные слова для предположения, что Данбар, возможно, гоняется за призраками. Он забрал папку у секретарши и пошел в библиотеку отдела, чтобы спокойно изучить документы. По дороге он прихватил с собой чашку кофе из автомата в коридоре.
Стивен узнал, что из тех детей, которые побывали в лагере «Пайнтопс», когда у Мубарака диагностировали туберкулез, четырнадцать человек проходили лечение у своих терапевтов. С некоторой тревогой Данбар прочел, что один ребенок действительно умер. Кит Тэйлор, мальчик тринадцати лет, умер от разрушительного действия некротического фасциита, после того как попал в больницу города Карлайл. Стивен невольно подумал, насколько судьба может быть жестокой. Он и представить не мог, через что, должно быть, прошли родители подростка, наблюдая, как их сын умирает ужасной смертью.
