Сомнений не было: кричали по-датски.
Катерина вновь побежала, лихорадочно придумывая, как ей уйти от погони. Улица, по которой она теперь бежала, была немного шире и значительно длиннее предыдущего переулка. Значит, как только ее преследователи добегут до угла, они ее заметят.
Пробежав еще примерно десять метров, она заскочила в какую-то лавку. Оказалось, что это магазин для новобрачных, где можно было приобрести все, что требовалось для проведения церемонии, — от табличек с именами гостей до свадебного торта. Как ни удивительно, подумала Катерина, в Александрии магазинов с товарами для новобрачных было почти столько же, сколько заведений, торгующих бытовой техникой. Одну из стен лавки полностью занимали свадебные платья, развешанные на двух уровнях. Катерина решительно шагнула к ним и взяла первое попавшееся.
В магазине не было никого, кроме хозяйки, полной женщины средних лет, которая, увидев посетительницу, немедленно поднялась со стоящего за прилавком стула и с улыбкой вышла ей навстречу. Хозяйка еще не успела произнести ни слова, а Катерина уже начала, борясь с молнией, натягивать платье через голову.
— Хочешь платье? — на ломаном английском приветливо и слегка удивленно спросила хозяйка.
Катерина прошла к зеркалу, которое висело на стене в дальнем углу магазинчика. Оттуда она могла незаметно наблюдать за улицей у себя за спиной.
— Слишком велико! — со смехом сказала хозяйка. — Слишком велико.
Она начала расстегивать платье, молния у которого была сзади, однако Катерина ее остановила.
— Ребенок, — сказала девушка, показывая на свой живот.
В этот момент она увидела лысого мужчину в круглых очках. Тот остановился перед витриной лавки и вглядывался внутрь.
— Ага! — воскликнула хозяйка и понимающе подмигнула Катерине. — Ребенок. — Она что-то весело залопотала по-арабски, энергично кивая и смеясь.
Мужчина снаружи задержался еще на мгновение, внимательно посмотрел на Катерину, но, по всей видимости, не узнал и быстро пошел дальше по улице.
— Однако слишком длинное! — сказала хозяйка и засмеялась еще громче.
Катерина опустила глаза и посмотрела на подол платья. Оно действительно было сантиметров на двадцать длиннее, чем нужно. Девушка всплеснула руками со словами:
— Да, слишком длинное.
Хозяйка лавки помогла ей снять платье и начала предлагать другие модели, которые Катерина непременно должна была примерить. Катерина тем временем отрицательно качала головой и показывала на дверь.
— Мне нужно идти, — сказала она. — Нехорошо себя чувствую. — Она кивнула на свой живот.
— Ага! — на этот раз с досадой повторила хозяйка. — Будет лучше. Ты возвращайся. — Она похлопала Катерину по щеке. — Будет хорошая цена. Детская цена.
Катерина поблагодарила хозяйку, выскользнула за дверь и, не оглядываясь, поспешила в том направлении, откуда недавно пришла. Пройдя около десяти метров, она остановилась у какой-то витрины и сделала вид, что изучает ее содержимое — муляжи ножей, пистолетов и другого стрелкового оружия. Скосив глаза, Катерина осмотрела улицу, однако двоих преследовавших ее мужчин нигде не было видно, и она поторопилась продолжить свой путь, заставляя себя не бежать.
Несколько раз свернув за угол и миновав бесчисленное множество узких переулков, которые она уже успела изучить за время своих поисков, девушка наконец убедилась, что ушла от погони. Она присела на ступеньку небольшого каменного крыльца и закрыла лицо руками. На глаза ее навернулись слезы.
Она нашла Йона и вновь его потеряла. Он ведь был от нее всего в каких-то пяти метрах, и все-таки она убежала. Катерина проклинала свою трусость. Ах, если бы только она решилась и подошла к нему! Заметно было, что он изменился или, во всяком случае, забыл все то, что между ними было. Что же с ним все-таки сделали эти люди?
— Ну что, нашла? — услышала Катерина рядом мужской голос.
Она подняла голову. Перед ней стоял какой-то человек в белых одеждах. На нем был также традиционный арабский головной убор, закрывающий большую часть лица. Лишь речь мужчины выдавала в нем европейца.
— Мухаммед! — с облегчением произнесла Катерина, вскочила и прильнула к его груди.
Мухаммед осторожно обнял девушку за плечи и слегка похлопал по спине, успокаивая:
— Что, нашла?!
Оставив расспросы на потом, Мухаммед повел Катерину по узким городским улицам в сторону отеля.
— Надеюсь, что сумею снова надеть это на себя, — сказал Мухаммед, стаскивая с себя платок, служивший ему головным убором, и кладя его на кресло в номере Катерины.
Меблировка в комнате была незатейливая: кровать, стол и кресло с обивкой в цветочек. Жалюзи на окнах были закрыты, отчего в комнате было темно.
Катерина уселась на краю кровати, поджав ноги и обхватив колени руками.
Мухаммед постучал кулаком в стену, отделявшую комнату Катерины от соседнего номера.
— Эй, Хеннинг! — громко сказал он. — Зайди к нам прямо сейчас. — Перегородки в отеле были настолько тонкими, что практически все происходящее на этаже было прекрасно слышно, но поскольку, как оказалось, они были единственными скандинавами, проживающими в отеле, то вполне могли разговаривать, не опасаясь чужих ушей.
Через некоторое время появился Хеннинг, бледный как мертвец, с крупными каплями пота на лбу.
— Что происходит? — спросил он, с трудом, как древний старик, устраиваясь в кресле.
— Я видела Йона, — сказала Катерина.
Мухаммед сел возле нее на кровати и ждал, когда она продолжит.
— Это было на рынке, — сообщила девушка. — Он стоял там и смотрел на меня так странно, будто мы абсолютно чужие люди. — Она тяжело вздохнула. — А потом вдруг взял и натравил на меня своих телохранителей.
— Телохранителей? — с удивлением произнес Хеннинг. — А ты уверена, что это были не тюремщики?
Катерина кивнула:
— Он показал им на меня.
Мухаммед сидел, устремив взор на свои руки.
— У него должны были быть на то веские основания, — сказал он. — Может, он просто хотел тебя отпугнуть?
— Видел бы ты его взгляд! — с волнением произнесла Катерина. — Он был таким странным. Как будто Йон всем сердцем меня ненавидит.
— А может, он хотел оттолкнуть тебя, чтобы тем самым защитить? — предположил Хеннинг.
Катерина энергично тряхнула головой.
— Нет, он на самом деле меня ненавидел, — убежденно сказала она.
— Тогда это может означать только одно, — многозначительно произнес Хеннинг. — Они ему читали.
Когда Катерина мучительно искала ответ на вопрос, что случилось с Йоном, у нее тоже возникала мысль о промывании мозгов, однако о том, что это могло быть произведено посредством вещания, она даже не подумала. Катерина сама неоднократно присутствовала на сеансах чтения, но ей никогда не приходило в голову, что вещание может быть промывкой мозгов или же стать пыткой.
