* * *
В отличие от своих потерявшихся подчиненных подполковник милиции Петренко ночь провел относительно спокойно: стараниями штабс-капитана Овечкина ему был выделен относительно приличный номер в гостинице неподалеку от контрразведки, и, вернувшись сюда после ужина, усталый Николай Александрович довольно быстро уснул.
Правда, неприятности его не миновали тоже.
Едва забрезжил рассвет, как в дверь громко заколотили. Еще не поняв спросонок, в чем дело, Мухомор подскочил на кровати и попытался по привычке схватить трубку телефона. Но вместо нее наткнулся на здоровенную шашку, презентованную еще вчера сильно выпившим и оттого расчувствовавшимся начальником контрразведки.
“Форму блюсти надо всегда, коллега. И на войне тоже!”
Петренко окончательно проснулся и наконец с ужасом осознал, где находится. В этот момент в комнату шагнул подтянутый поручик. Козырнув уставившемуся на него Мухомору, офицер передал приказ полковника Кудасова – срочно прибыть на службу.
– Мне приказано сопровождать вас. Пожалуйста, поторопитесь.
Сонный, растерянный начальник РУВД безуспешно поинтересовался, чем вызвана сия спешка; почему нельзя было решить вопрос вчера или отложить на завтра.
– Вчера было рано. Завтра будет поздно, – высокопарно отчеканил поручик. – А промедление смерти подобно…
И все.
Никаких комментариев.
Никакого намека, чем чревата неспешность.
Тем не менее Мухомор успел немного поворчать про себя, что не следует торопиться исполнять приказ, так как его вполне могут отменить. Затем несколько секунд соображал, где же раньше слышал афоризм про промедление, но, так ничего и не надумав, начал облачаться в свою форму с разобиженными птичьими головами на кокарде фуражки и флагом в стиле “Аквафреш – тройная защита для всей семьи” на шевроне…
“Пусть только этот господин полицейский появится, – думал тем временем начальник контрразведки, рассматривая какие-то бумаги, – пусть только появится, уж он-то у меня запоет!”
* * *
По лестнице скатились Соловец и Пуччини, стискивая друг друга в объятиях.
– Какие-то последние дни суматошные выдались, – высоким голосом заявил ефрейтор Опохмелкин, прошлым летом неудачно выкупавшийся нагишом в озере, где щука берет на блесну. – Драка на драке…
– Да-а, – согласился Котлеткин, прикидывая, кто из свалившихся со второго этажа офицеров победит.
– Наверное, магнитная буря, – поддержал разговор Чердынцев.
Соловец сел на голову Пуччини и принялся дубасить того кулаками в живот.
Участковый клацнул зубами, и майор с воплем подскочил.
– Грамотно, – Котлеткин оценил прием инспектора.
Начальник ОУРа схватил Пуччини за грудки, вздернул вверх и швырнул вдоль стены.
– Осторожно! – закричал Чердынцев, но было поздно.
Участковый со всего маху протаранил свежевставленное стекло с надписью “Дежурный”, наполовину влетел в каморку Чердынцева и своротил кипевший на столе чайник вместе с тихо работавшей магнитолой, настроенной на частоту “Азии-минус”. В воздухе мелькнули ноги инспектора, он на секунду повис на конторке, а затем тяжело упал внутрь комнатушки. Зазвенело.
– Дневной запас, – одними губами выдал бледный как смерть начальник дежурной части.
– Однозначно, – подтвердил Котлеткин, втянув обеими ноздрями разлившийся в воздухе резкий и знакомый с детства запах спирта.
Упавшая на пол древняя радиола “Telefunken” без постороннего вмешательства самопроизвольно увеличила громкость, и веселый голос диктора самой популярной питерской станции объявил:
– Очередное эпохальное открытие совершили юные биологи из местного отделения национал-большевистской партии – они скрестили кролика с кротом. Получившийся зверек практически ничего не видит, но вот если уж он кого-нибудь нащупает!…
* * *
Косой неожиданно пришел в себя, когда Вася Рогов завязывал последний узел на его путах.
– Нечис… – Пленник принялся было снова за свое, но был окончательно приведен в чувство тумаком под ребра:
– Молчи, гад, удавлю!
Солдат испуганно заморгал и согласно закивал головой, предоставив Васе возможность обдумать, каким образом возвращать к жизни перепуганную девчушку. Но раньше, по выработавшейся привычке, оперативник хмуро буркнул:
– У тебя есть одна минута, чтобы чистосердечно обо всем рассказать. Это судом зачтется. Время пошло. Осталось пятьдесят девять секунд… Пятьдесят восемь…
Косой залепетал, что он, естественно, ни при чем, мол, сослуживцев бес попутал выпить… естественно, по-дружески!… с мамзелью, с которой они случайно познакомились на улице. Рогов, страшно вытаращив глаза, придвинулся к пленнику вплотную и, подражая капитану Дукалису, завопил, хотя и шепотом, что, впрочем, на кладбище звучало не менее страшно:
– Врешь! Я – контуженный! Мне за тебя ничего не будет! Говори правду! Раз! Два!…
Насмерть перепуганный солдатик живо согласился, что девушку затащили на кладбище с не вполне благими намерениями, но она, дескать, сама это заслужила.
– У ей же из-под полы торчал наган! Она – революцьонерка!…
Васе, если честно, было не до мотивов грехопадения Косого.
Но раз человек “колется” – как упустить такой шанс? Поэтому Рогов еще раз цыкнул на пленника, потребовав, чтобы тот не болтал по пустякам, а рассказал все о “том самом… главном преступлении, значит”.
Краем уха оперативник слушал сбивчивый рассказ Косого о каких-то кражах портянок и махорки у товарищей, о поросенке, утащенном из неизвестного сарая на прошлой неделе, о “конфискации” двух кусков мыла у базарного торговца, о прочих столь же ужасающих деяниях.
– А мыло-то зачем? – еще не вполне придя в себя после мучительной ночи, переспросил Вася.
– А как же, господин хороший? – по-идиотски заулыбался успокоенный мирным вопросом пленник. – Так грязно и муторно было на душе!…
– Грязно, говоришь? – Рогов, взглянув на свои перепачканные землей руки, расценил последнее заявление как неприкрытую издевку и пришел в ярость. – Я тебе сейчас самому устрою грязевую ванну!
Изумленный столь быстрой сменой настроения “мертвяка” солдатик снова не на шутку перепугался и залепетал:
– Хорошо, я все скажу. Вот те крест!… Только это тоже не я!… Вчерась мы брали одну хату. Так ихний штабс-капитан, из контрразведки, велели к нему домой вещи свезти… Ну там, обувку всякую, яшшики… И шкаф еще. Такой тяжеленный…
– Какую хату? – оживился Рогов. – Фамилии говори!…
В этот момент он наконец сообразил, как следует реанимировать “революцьонерку”. Быстро набрав в рот из кружки изрядную порцию самогона, оперативник сильно дунул на лицо несчастной. Точно так же когда-то одна из Васиных соседок по коммуналке “пшикала” водой на белье, когда собиралась гладить…
