Метрах в тридцати от склада находились четыре ряда прямоугольных бетонных блоков. Кабрильо насчитал по сорок пустых площадок в каждом ряду.
Линк тронул его за плечо, начертил на земле прямоугольник и указал на склад. Затем вычертил рядом второй прямоугольник, в этот раз указывая на бетонное поле. Кабрильо внимательно следил за его действиями. После этого Линк нарисовал огромный квадрат вокруг предыдущих фигур и ткнул пальцем в открытое поле.
Хуан еще раз приложил к глазам бинокль и изучил окрестности. Он заметил тонкую прямую линию, сворачивающую на девяносто градусов. Кабрильо снова взглянул на Линка. Тот положил ладонь ребром вдоль вымышленной линии, намекая, что, возможно, по периметру поля раньше было установлено ограждение. Потом пальцами приподнял уголки глаз, натягивая кожу.
Кабрильо согласно кивнул. Скорее всего, раньше здесь был какой-то японский лагерь военнопленных. Годами ранее ограждение убрали, и единственное, что осталось от тюремных камер, — бетонные площадки. Может, ресионсивисты выбрали это место, потому что здесь уже был заложен фундамент для их деятельности?
На протяжении следующих двух часов они наблюдали за зданием, по очереди передавая бинокль, когда глаза уставали. Ничего кругом не двигалось, за исключением волн, колыхавшихся вдалеке.
Хуан выругался и встал на ноги.
— С меня хватит. Там никого нет.
После стольких часов тишины его голос звучал неестественно громко.
Откуда вам знать? — сиплым шепотом спросил Линк.
— Прислушайся.
Линк наклонил голову.
— Ничего, только шум океана.
Вот именно. А видишь кронштейны у крыши? Здесь сейчас градусов тридцать, а внутри так все пятьдесят. На этих кронштейнах когда-то крепились мощные кондиционеры. Они забрали их с собой, когда сваливали. Если только это здание не наполнено доверху водой, то ни один охранник не выдержал бы и часа внутри. Они бросили здание еще несколько недель назад.
Кабрильо протянул руку, помогая Линкольну подняться. Только благодаря регулярным тренировкам на борту «Орегона» мышцы Хуана остались целы после такой нагрузки.
Хоть он и был практически уверен в своей правоте, они приближались к зданию не без опаски, стараясь держаться подальше от входа, пока не достигли металлической стены. Она была настолько горячей, что Хуан умудрился обжечь кончики пальцев, случайно дотронувшись до нее.
Выхватив пистолеты, они прокрались к двери. Хуан положил рюкзак на землю и выудил длинную резиновую трубку. Обвязав ее вокруг дверной ручки, он протянул второй ее конец Линку. Стоя по разные стороны от входа, они одновременно потянули за трубку, и дверь, подчиняясь законам физики, открылась. Будь вход заминирован, этот небольшой трюк спас бы их от взрыва.
— Даже не заперто, — заметил Линкольн.
Хуан заглянул внутрь.
— Это ни к чему. Сам посмотри.
Даже в слабом свете, едва пробивавшемся сквозь мутные пластины на крыше, нетрудно было понять, что здание совершенно пусто. Не было даже поддерживающих колонн, хоть как-то разбавивших бы унылость серого бетона. Не считая маленькой двери, здание можно было принять за ангар. Пол был окрашен в сплошной серый цвет, на нем не было ни пятнышка. Ступив внутрь, Хуан уловил слабый запах отбеливателя.
— Похоже, отчаянные домохозяйки нас опередили, — хмыкнул Линк, выглядывая из-за его плеча.
Кабрильо молчал. В глубине души он знал, что здесь им не удастся ничего найти на Сэверенса, а значит, и Макса они спасти не смогут. Респонсивисты не оставили ни единой зацепки. Вентиляционные каналы, электропроводка, канализация — ничего не осталось.
— Зря время тратили! — в ярости воскликнул он.
Линк в это время осматривал дверь. Наконец он выпрямился и озвучил вердикт:
— Бетон довольно выветрившийся. Думаю, его заливали еще японцы, когда строили остальную часть тюрьмы.
— Ну и на кой дьявол им такая громадина? — недоумевал Хуан. — Слишком холмистый рельеф для самолетов, значит, это не ангар.
— Хм… может, склад или вроде того?
— Скорее фабрика. Видать, заставляли военнопленных горбатиться на производстве.
— Может, и так.
Хуан достал спутниковый телефон, набрал «Орегон» и попросил дежурного соединить его с Эриком.
— В чем дело, босс? — ответил Стоун из своей каюты.
— Сделай-ка одолжение, найди информацию о захвате японцами острова Бохоль на Филиппинах. Узнай, строили ли они здесь тюрьмы или заводы.
— Что, прямо сейчас?
— Коварные планы по захвату сердца Джани можешь отложить на. потом.
— Ладно-ладно, секундочку. — Связь была достаточно хорошей, чтобы Хуан расслышал стук пальцев по клавиатуре. — Кое-что нашел. Была тюрьма для местных преступников, ее построили в марте 1943-го. А закрылась она в день возвращения Макартура, 20 октября 1944-го. Заправлял ею некий «Отряд 731». Мне поискать информацию о нем?
— Нет, — произнес Хуан. В помещении было под пятьдесят градусов, но по коже его пошли мурашки и кровь застыла в жилах. — Я знаю, что это такое.
Он положил трубку.
— Это место было фабрикой смерти, — сказал он Линку, — и заведовала ею группа под названием «Отряд 731».
— Не слышал о них.
— Так я и думал. В отличие от немцев, приносивших официальные извинения за холокост, японское правительство не признавало своих военных преступлений, особенно совершенных «Отрядом 731».
— Что же они натворили?
— Строили фабрики и лаборатории по всему Китаю в период оккупации, именно они ответственны за применение Японией биологического оружия. По некоторым оценкам, «Отряд 731» и ему подобные погубили больше жизней, чем Гитлер со своими лагерями смерти. Они ставили опыты над заключенными, подвергая воздействию всех известных человечеству вирусов. Они спровоцировали вспышки эпидемий бубонной чумы, сыпного тифа и сибирской язвы в нескольких китайских городах. Порой они распыляли с самолетов инфекционных блох или начиняли ими бомбы. Еще одной излюбленной забавой было захватить местную водопроводную станцию и отравить городской запас питьевой воды.
— И им это сходило с рук?
— Годами. Другая часть их работы заключалась в определении воздействия взрывчатых веществ и разнообразного оружия на человеческий организм. Они расстреливали, взрывали, поджигали сотни заключенных зараз. Представь себе самую чудовищную пытку, и я с уверенностью смогу сказать, что «Отряд 731» довел ее до совершенства. Припоминаю один такой эксперимент, когда они подвешивали заключенных за ноги и считали, через сколько времени они умрут.
Линк побледнел.
— И это была одна из их лабораторий? — обводя взглядом голые стены, изумился он.
