Да! Она должна думать именно так, по сути дела, верила этому, но вот цена, цена, заплаченная за это, казалась часто слишком большой. Она наклонилась, чтобы поднять Джиггса, прижала его к груди как ребенка, которого у нее так и не было, и прошла в спальню, которую снова она делила только с ним. Ничего, кот гораздо более преданное существо, чем человек. Она познала этот урок в течение многих лет. Через несколько секунд халат лежал на кресле рядом с кроватью, и она лежала под одеялом, на котором между ее ногами мурлыкал Джиггс. Кэрол надеялась, что сон придет быстрее сегодня вечером, чем обычно. Но она знала, что сон не придет, ее ум не перестанет думать о том, что происходит в другой кровати, меньше чем в трех милях отсюда.
Глава 5
Последствия
Ежедневные физические упражнения начинались в половине седьмого утра и заканчивались бегом на пять миль, который должен был продолжаться ровно сорок минут. Этим утром он закончился в половине девятого, и Чавез подумал о том, что, может быть, у него и у Группы-2 появилась какая-то дополнительная упругость в беге после успешной операции. Если так, то это хорошо или плохо? Убийство людей вроде не должно способствовать повышению хорошего настроения, не так ли? Глубокая мысль для туманного английского утра. После конца бега все хорошо пропотели, и горячий душ легко справился с этим. Как ни странно, гигиена для его группы была более сложной, чем для рядовых армейских солдат. Почти у каждого более длинные волосы, чем это разрешалось в армии, — для того, чтобы они могли выглядеть серьезными, пусть немного потрепанными, бизнесменами, когда они надевали свои пиджаки и галстуки для перелетов первым классом, куда их пошлют. Волосы Динга были самыми короткими, потому что в ЦРУ он старался не слишком отличаться от того времени когда был старшим сержантом в «ниндзя». Теперь пройдет, по крайней мере месяц, прежде чем они снова вырастут и его голова станет достаточно лохматой. Он фыркнул при мысли об этом и вышел из душевой кабинки. В качестве командира Группы-2 ему полагалось собственное душевое отделение, и он смог не торопясь восхищаться своим телом, что всегда являлось предметом гордости для Доминго Чавеза. Да, упражнения были настолько напряженными, что уже первая неделя принесла свои плоды. Он не был более крутым парнем, чем сейчас, в школе рейнджеров в Форте Беннинг — сколько ему было тогда? Двадцать один, рядовой сержант Е-4 и один из самых маленьких в своем классе. Динга всегда немного раздражало, что Пэтси, высокая и худощавая, как ее мать, была на полдюйма выше его. Но Пэтси всегда носила туфли без каблуков, и это позволяло ей не слишком отличаться от мужа, — и никто не отваживался затевать с ним ссоры. Подобно своему боссу, Динг выглядел мужчиной, от которого лучше держаться подальше. Особенно этим утром, подумал он, вытирая тело полотенцем. Прошлым вечером он прикончил человека так же легко и просто, как застегивал молнию на брюках. Ничего не поделаешь, герр Гуттенах.
Дома Пэтси всегда одевалась в зеленую одежду. В настоящее время она была в дежурной смене госпиталя, и по расписанию ей предстояло осуществить — ну ладно, помогать — при операции кесарева сечения этим утром в местном госпитале, где она завершала то, что в Америке называлось бы годом ее врачебной практики. Затем наступит период работы в качестве детского врача, что казалось обоим в высшей степени уместным. На столе его уже ожидала яичница с беконом — ему казалось, что желтки в Англии выглядят более яркими. По-видимому, здесь кормят своих куриц не так, как в Америке.
— Тебе нужно есть более качественную пищу, — снова упрекнула его Пэтси.
Доминго засмеялся и протянул руку за своей утренней газетой — «Дейли Телеграф».
— Милая, уровень моего холестерина всего один-три-ноль, пульс в состоянии покоя — пятьдесят шесть. Я представляю собой подтянутую злобную боевую машину, доктор.
— Но что будет с тобой через десять лет? — спросила Патриция Чавез, доктор медицины.
— В течение этих десяти лет у меня будет десять полных физических обследований, и я смогу приспособить стиль своей жизни в соответствии с тем, что они покажут, — ответил Доминго Чавез, ученый магистр (международные отношения), намазывая масло на свой тост. Хлеб в этой стране, узнал он за последние шесть недель, был прямо-таки сказочным. Интересно, почему многим не нравится английская пища? — Черт побери, Пэтси, посмотри на своего отца. Этот старый сукин сын по-прежнему в отличной форме. — Правда, сегодня утром он не бегал вместе с солдатами — и в свое лучшее время ему было нелегко пробежать пять миль в том темпе, в котором бегает Группа-2. Ничего не поделаешь, ему уже давно за пятьдесят. Его стрельба, однако, не стала хуже. Джон тренировался в ней, чтобы показать пример боевым группам. Один из лучших пистолетчиков, которых когда-нибудь видел Чавез, а в стрельбе из снайперской винтовки Джон выглядит просто блестяще. Он ничуть не уступал Веберу и Джонстону в стрельбе на четыреста метров. Несмотря на гражданский костюм, который он носил на работе, Радуга Шесть был человеком, с которым лучше не связываться никому.
На первой странице была статья о событиях предыдущего дня в Берне. Динг быстро прочитал ее и убедился, что почти все подробности изложены верно. Поразительно.
Корреспондент «Телеграфа» поддерживал, по-видимому, хорошие отношения с копами... которых он хвалил за успех штурма. Ну что ж, все отлично. «Радуга» должна оставаться «черной». Никаких комментариев от министерства обороны о том, обеспечивал ли SAS поддержку швейцарской полиции. Это заявление казалось не слишком убедительным. Категорическое «нет» прозвучало бы лучше... но, говоря по правде, «никаких комментариев», заявленное в другое время, будет истолковано как «да». Так что, возможно, в этом был какой-то смысл. Политика еще не стала искусством, которым он овладел, по крайней мере не на инстинктивном уровне. Встреча со средствами массовой информации пугала его больше, чем зрелище заряженного автомата, направленного на него, — он готовился к последнему, а не к первому. Очередная гримаса появилась на лице Динга, когда он понял, что, хотя ФБР представляло собой государственную организацию и поддерживало связь с общественностью, «Радуга» была чем-то совсем иным. Ничего не поделаешь, в этом бизнесе, по всей вероятности, нет смысла рекламировать свою деятельность. Примерно в это время Пэтси надела свой жакет и направилась к выходу. Динг поспешил за ней, чтобы поцеловать ее на прощание, смотрел, как жена шла к семейному автомобилю, и надеялся, что у нее получается управление машиной на левой стороне дороги лучше, чем у него. Это едва не сводило его с ума и требовало постоянной концентрации. Но самой странной вещью было то, что переключатель скоростей находился в середине, на неправильной стороне автомобиля, зато педали установлены так же, как у американских машин. Из-за этого Динг чувствовал себя чуть ли не шизофреником, потому что приходилось ехать по левой стороне и нажимать на педали на правой. Худшим являлось то, что британцы, казалось, предпочитали транспортные круги настоящим пересечениям дорог на разных уровнях. Дингу все время хотелось повернуть направо, а не налево. Это был бы чертовски глупый способ совершить самоубийство. Через десять минут, одетый в повседневную форму, Чавез направился к зданию Группы-2 для второго ПОР.
