— Нам рассказали вот эти господа.
— Да? — переспросила она. — Это правда? Вы им так сказали?
Дьявол кивнул.
— Мы так сказали, — признался Кройд. — Но…
— А мешок, который вы бросили, когда увидели меня, — сказала она, — что в нем? Откройте его, пожалуйста, я хочу посмотреть.
— С удовольствием, — ответил Кройд.
— Мы сделаем все, чего ни пожелаете, — согласился Джон.
Оба они опустились перед ней на колени и некоторое время от волнения никак не могли развязать тесемку на горловине мешка.
Кройд, воспользовавшись случаем, хотел было поцеловать ей ножку, но потом вспомнил: она просила дать ей посмотреть, что в мешке. Может статься, в награду за то она позволит ему не один поцелуй, и…
Как только он развязал мешок, их окутало облако смрадных испарений. Ким Той в ужасе отпрянула назад. Когда Кройд почувствовал приступ тошноты, он понял, что женщина больше не кажется ему красивой, что она ничуть не более желанна, чем сотня других женщин, встреченных сегодня на улице. Краем глаза он увидел, как поднимается с колен Джон, осознал, в каком дурацком положении находился он сам, и в тот же момент нашел объяснение происходящему.
Когда запах немного ослаб, волна очарования, исходившая от Ким Той, опять настигла его. Кренсон сжал зубы, снова наклонился над мешком и сделал глубокий вдох.
Ее красота сразу померкла, и он смог использовать свою силу.
— Так вот, я уже говорил, что тела больше нет. Его разорвали собаки. Джон Дьявол старался, как мог, но не уберег его. А теперь нам надо идти. Забудьте, что я здесь был.
— Пошли! — сказал он напарнику, когда тот наконец встал на ноги.
Дьявол покачал головой.
— Я не могу расстаться с этой девушкой. Она меня просила…
Кройд подвинул открытый мешок поближе к его лицу. Глаза Джона расширились. Потрясенный, он покачал головой.
— Пошли! — повторил Кройд, взвалил мешок на плечо и бросился бежать.
Дьявол Джон одним гигантским скачком обогнал его сразу на десять футов.
— Вот это чудеса, Кройд! Ничего не понимаю, — признался он, когда они были уже на другой стороне улицы.
— Вот ты и узнал, как действуют феромоны.
* * *
Небо снова затянуло тучами, и Кройд шел, подгоняемый порывами холодного ветра со снегом. Он расстался с Джоном у дверей очередного бара и пошел пешком в сторону центра. Поймать такси ему никак не удавалось — их нигде не было видно. Ехать с такой ношей в автобусе или метро он тоже не решался из-за толкотни и давки.
Когда он прошел еще несколько кварталов, снегопад усилился, а порывистый ветер крутил целые вихри снежных хлопьев и гонял их между домами. Автомобили на улице зажгли фары, и Кройд понял, что в такую пургу он ни за что не увидит такси, даже если машина проедет у него перед носом. Ругаясь сквозь зубы, он тащился дальше в поисках какой-нибудь забегаловки или ресторана, где можно было бы выпить кофе и переждать метель или вызвать такси по телефону. Однако по пути ему попадались только офисы.
Через некоторое время пошел снег с градом. Кройд прикрыл рукой глаза. Холода-то он не боялся, но град — это вещь посерьезнее. Он нырнул в первый попавшийся проход — он вел в какой-то двор — и вздохнул, расправив плечи, когда напор ветра ослаб.
Здесь было потише. Снег слабо кружился в воздухе. Он смахнул его с волос, отряхнул пиджак и потопал ногами. Потом осмотрелся. Слева, в нескольких шагах позади него, он увидел укромный уголок перед дверью, куда вело несколько ступеней. Он направился туда, думая переждать непогоду.
Кройд занес было ногу, чтобы подняться по ступенькам крыльца, но увидел, что в одном из углов прямоугольной площадки перед закрытой железной дверью кто-то уже сидит. Это оказалась женщина, одетая в какой-то мешковатый балахон, с бледным лицом и нечесаными волосами.
— …Ну Глэдис и сказала Марти: я, говорит, знаю, ты встречал эту официантку… — бормотала она.
— Прошу прощения, — сказал Кройд. — Вы не против, если я к вам присоединюсь? Там такой град…
— …Я ведь ей говорила, что она может забеременеть снова, еще не кончив кормить грудью, а она только смеялась надо мной…
Кренсон пожал плечами и прошел в противоположный угол.
— Она так расстроилась, когда поняла, что снова на сносях, — бубнила бродяжка, — а тут Марти с этой официанткой…
Кройд помнил, какой нервный срыв был у его матери после смерти отца, и в его душе шевельнулось сострадание к этой слабоумной старухе. Интересно, подумал он, может ли его сила, его новоприобретенная способность подчинять волю других людей помочь таким, как она? Все равно ему придется провести тут некоторое время… А может быть…
— Послушайте, — сказал он женщине, стараясь мыслить простыми и точными образами. — То, о чем вы думаете, давно прошло, его нет. Вернитесь к действительности. Вы сидите перед железной дверью и смотрите на снег…
— Ах ты, скотина! — завизжала женщина, лицо ее налилось кровью, а руки потянулись к мешку на поясе. — Не хочу я ничего знать! Не хочу здесь сидеть и пялиться на снег! Не хочу!
Она открыла мешок, и прямо на глазах у Кройда оттуда возникло что-то темное, полетело к нему, затмило все поле зрения, раздирая его на части, кружа в безумном хороводе…
Женщина, оставшись на площадке перед дверью одна, посмотрела на падающий снег и снова забормотала:
— …Так я ей и говорю: мужчины — народ ненадежный, особенно в денежных делах. Иногда приходится искать на них управу — тут уж ничего не попишешь. Вот этот приятный молодой человек из юридической консультации объяснит тебе, что надо делать. А потом Чарли, который работал в пиццерии…
* * *
Кройд почувствовал головную боль — непривычное для него ощущение. У него никогда не бывало похмелья, потому что организм слишком быстро усваивал алкоголь, но он представлял себе похмелье именно так. Потом он ощутил, что у него замерзли спина, ноги, ягодицы и тыльная сторона рук: он лежал на чем-то мокром и холодном. Наконец Кройд решился открыть глаза.
Небо между домами было темно-синим, без единого облачка, и на нем уже зажглись первые, самые яркие звезды. А ведь до этого шел снег. И был день, а не вечер. Он сел. Что с ним было в течение этих нескольких часов?
Он увидел мусорный бак. Рядом валялись пустые бутылки из-под вина и виски. Это тоже был двор, но…
Это был другой двор. Дома были пониже и там отсутствовал мусорный бак, а самое главное — он не видел двери, у которой они сидели со старухой.
Он помассировал себе виски и почувствовал, что немного согрелся. Старуха… Что это была за чертовщина — то темное, чем она его достала, когда он пытался ей помочь? Она вытащила это из своего мешка…
Господи, а где его мешок? Сильно волнуясь, он принялся шарить вокруг в поисках тщательно упакованных останков несчастного безымянного существа. Потом он понял, что свой порванный и вывернутый наизнанку мешок он все еще сжимает в правой руке.
