В тюрьме тем временем разворачиваются иные события. В
следственной части работает Алексей Федорович, добрый знакомый Володи.
Употребив свое влияние, Алексей пристраивает приятеля в «маломерку» – камеру на
пять человек, где сидят спокойные люди, совершившие экономические преступления.
Здесь Костину никто не будет угрожать, поэтому Алексей со спокойной совестью
уходит домой. Но на следующее утро он узнает, что Володю отчего-то перевели в сотую
камеру – огромное помещение, забитое уголовниками. А ночью там началась драка,
и кто-то пустил в ход нож, есть раненый, правда, легко, это… Владимир Костин.
Не успел Алексей сообразить, что к чему, как явился Федор
Селезнев со своими размышлениями.
Мужики сели рядком да потолковали ладком. Два совершенно
разных по характеру мента пришли к одному выводу: кто-то подставил Костина, а
теперь пытается его убить…
Федор возвращается на работу и идет к начальству. Для начала
он предлагает еще раз взять кровь Костина и немедленно сделать анализ.
Результат ошеломляет. Становится понятно: действовал кто-то из своих… Но кто?
Козлов? Соколов? Рожков? Лялин?
И тогда разрабатывается план, к исполнению которого Федор,
поколебавшись, привлек Козлова.
– А почему он решил, что Мишка тут ни при чем? –
спросила я.
Володя улыбнулся:
– Мишка ходил по коридорам и орал: «Костин, конечно,
идиот, но ведь не олигофрен, кровь в ванной, царапина на морде, отпечатки на
ноже – не слишком ли?» А потом нанял мне адвоката!
– Но Славка сказал, что защитника они оплатили с
Козловым вдвоем!
– Врал!
– Но Рожков устроил мне свидание с тобой, познакомил с
Алексеем Федоровичем, чтобы я без проблем передала продукты!
Майор вытащил пачку «Парламента», спокойно закурил и
ответил:
– А ты вспомни, как он велел тебе уговорить меня
признаться! Насчет передачи… Ну все вокруг знали, что мы со Славкой дружим, и
ты в первую очередь, было бы странно, если один из ближайших приятелей остался
в стороне, когда меня посадили. Вот он и подсуетился с продуктами, вроде болел
за меня душой. Кстати, мне сразу показалось странным, что он подослал тебя с
уговорами, а не пришел сам. Наверное, боялся мне в глаза смотреть.
– Вовка, – неожиданно прервала я его, – у
тебя покрышки на «Жигулях» «Пирелли»?
– Чего?
– Ну, резина какая, дорогая?
– Да нет, наша обычная, только новая.
– А машина может по автостраде больше двухсот
километров в час ехать?
– Чья? Моя? Господи, Лампа, она же при восьмидесяти
дребезжать начинает! А почему такой интерес к моей машине?
– Славка говорил, что некий Гнус подарил тебе «хитрые»
«Жигули» – битые сверху и великолепные внутри.
– А ты поверила?
– Нет, – с жаром воскликнула я, – ни на
минуту! Еще он сообщил, что квартира в Кунцеве твоя, а в домоуправлении
отсутствовала информация о хозяине…
– Ясно, – вздохнул Костин, – гад он. Но бог
не фраер, увидел, какой Славка подлец, и отнял у него удачу.
Началось с Нади Колесниковой. Та, в общем-то, совсем незлая
баба, просто ей хочется иметь много денег, при этом ничего не делая. Отсюда и
торговля «желудком беременной ослицы». И еще хитроумный Славка не учел одной
простой вещи. Веселый, симпатичный Вовка понравился девушке. Надюше было крайне
неприятно оттого, что она сделала какую-то подлость приятному парню. Некоторое
время она колеблется, а потом решает обратиться к Лампе.
– Почему? И вообще, откуда она про меня знает?
– Так я рассказал, – пожал плечами майор, –
про то, что живем рядом, и про то, что ты мой лучший и верный друг, про собак,
Кирюшку и Лизавету…
Сразу пойти в милицию Надя боится, а вот к женщине, да еще к
лучшей подруге, почти сестре Володи, едет без колебаний. Наверное, она хотела
рассказать про царапину…
– Но меня не оказалось дома, и она ушла.
– Ага, – кивнул Володя, – причем отправилась
прямехонько ко мне на работу, все-таки решилась рассказать правду Селезневу,
позвонила тому по внутреннему телефону снизу.
Но, очевидно, в тот день богиня судьбы была против Надюши.
Федор отсутствовал, и трубку в отделе снял Славка, живо смекнувший, какой
опасной стала для него Колесникова…
– Он убил ее, – прошептала я, – но как?
– К сожалению, очень просто, – вздохнул
майор. – Славка ездил в прошлом году отдыхать в Испанию и приволок оттуда
шокер, такую дубинку, которая бьет током. Они одно время были на вооружении у
полицейских Мадрида и Барселоны, но после того, как несколько человек погибло,
шокеры запретили. Но в магазинах, торгующих оружием, они есть, стоят, правда,
дорого, но Славка давно хотел такую «игрушку», вот и позволил себе. Все дело в
том, что сила удара током регулируется у шокера от крохотной до такой, что
может убить.
– Как же он его провез?
– Подумаешь, проблема, – фыркнул Вовка, –
сунул за пазуху и прошел. Вещичка не железная, «звенеть» не станет.
Надю Колесникову Рожков убил без колебаний и попытался
изобразить дело так, будто бабу «долбанула» посудомоечная машина. Славка даже
испортил одну из ручек, приводящих агрегат в рабочее состояние.
Следующий, кого ему пришлось убрать, – Антон Селиванов,
уж слишком много знал мужик, его просто нельзя было оставлять в живых. Причем
Рожков обставляет дело не без элегантности. Покупает у метро в палатке
курицу-гриль и засовывает ее в духовку. Но тут он перемудрил. Курица вызывает у
Селезнева охотничью стойку.
– Почему?
– Пекла ты когда-нибудь птичку в фольге?
– Я не люблю готовить жаркое в фольге.
– Отчего?
– Корочка не образуется, курица получается бледной,
такой противной с виду…
– Вот-вот. А в духовке у Антона, тщательно завернутая в
фольгу, лежала изумительно поджаристая тушка. Конечно, он мог купить готовую
птицу, а потом разогревать. Но слишком много мелких нестыковок было в этой
истории. Последней жертвой оказался Андрей Малахов. Тот тоже знал слишком
много, можно сказать, все нити вели к хозяину риелторской конторы. Андрей
единственный, кто был в курсе, во-первых, Славкиной «работы» в «Золотом ключе»,
а во-вторых, именно Малахов посылал Реброва в кунцевскую квартиру, а Рожков
только сейчас понял, какого дурака он свалял, организуя статью в «Московском
комсомольце». Так что судьба друга детства была решена…
