– Ну, блин, веселые горки, – пробормотал Руслан, – думал,
всего в жизни навидался и ничего не боюсь, но такое вижу в первый раз. Слышь,
мужик, ты ее держи покрепче, а мы мимо на выход шмыганем.
– Успокойтесь, – устало сказала я, – Люся очень приятная.
– Оно и видно, – прошептал бледный Василий, – прямо милашка!
Чего она на меня так хмуро глядит, словно схарчить хочет?
– Ты для нее слишком большая добыча, – ухмыльнулась я, –
сразу не перекусить.
– Лампа шутит, – влез Лева, – вараны мяса не едят.
– Ага, – кивнула Ксюха, – а это что?
Я проследила за ее хорошеньким, розовыми пальчиком и
увидела, что негодяйка Люся с огромным аппетитом закусывает куском не слишком
свежей колбасы, выуженным из горы мусора. Я хотела было отнять у глупой
варанихи добычу, но не успела. Будем надеяться, что у рептилии не заболит
желудок, потому как лечить вараниху мне слабо, я не стану ставить ей клизмы.
Глава 26
Остаток ночи мы с Левой посвятили банно-прачечным
процедурам. Я-то просто помылась и бросила одежду в бачок, а несчастный мужик
провел в ванной несколько часов, наливая в воду пену и растворяя ароматические
шарики… Под конец он облился одеколоном «Роза», выполз на кухню и
поинтересовался:
– Как я теперь пахну?
Я хотела было ответить: «Словно куча мусора под кустом роз»,
– но сдержалась.
Легче всех отделалась Люся, как это ни странно, но от нее не
исходило удушающего амбре. Я посадила ящерицу в ванну и облила водой из душа.
Не знаю, бывают ли на родине варанов дожди, но наша ящерица восприняла водные
процедуры индифферентно, так же безучастно она дала себя вытереть и пошлепала в
гостиную спать.
Труднее всего было объяснить Капе утром, куда делся палас.
– И где ковер? – вопрошала она. – Что вы вообще вчера
делали? Ждала вас, ждала и спать легла!
Мы с Левой переглянулись, ночью, закончив мыться,
наслаждаясь чаем, мы решили ни за что не рассказывать домашним о происшествии.
– Начали чистить, – принялась я самозабвенно врать, –
чистили, чистили, чистили…
Тут моя фантазия внезапно иссякла.
– Все чистили, чистили…
– Потом устали, – пришел мне на помощь Лева, – решили
отдохнуть, зашли в подъезд покурить, курим, курим, курим…
Очевидно, у мужика тоже проблемы с воображением.
– Вернулись во двор, – в порыве вдохновения сообщила я, – а
его украли! Польстился кто-то. Хорошая все-таки вещь была, чистошерстяная, вот
и приглянулась нечестному человеку.
– Украли? – недоверчиво спросила Капа. – Унесли за пару
минут? Огромное полотнище размером пять на шесть?
И тут на Леву тоже снизошло вдохновение, потому что он
уточнил:
– Их двое было, на машине, на джипе «Шевроле»!!!
Я тихонько пнула мужика под столом ногой. Ври, да не
завирайся. Зачем людям, сумевшим купить дорогущий джип, переть чужой, не
слишком новый ковер? Впрочем, я тоже хороша, человек, раскатывающий в такой
машине, не станет воровать даже совершенно новехонький палас, он просто купит
себе в магазине приглянувшийся. Но Капа не заметила нестыковок в рассказе, она
тяжело вздохнул?? и заявила:
– Хорошо, только когда вернутся Катя, Сережа, Юлечка и дети,
вы сами объясните им, куда задевали ковер!
– Конечно, – поспешила заверить ее я и ушла к себе в
комнату. Испорченный ковер не самая крупная неприятность, приключившаяся со
мной за последние дни. Хуже всего то, что я совершенно не понимаю, кто убил
Богдана, довел до самоубийства Надю и «помог» Егору спрыгнуть с балкона. Может,
я ошибаюсь? Богдан и впрямь попросту сгорел в джипе, замкнуло проводку,
случается такое иногда с машинами. Наде все примерещилось. Стоп, а телеграмма?
Хорошо, глупая шутка завистливой подруги, коих у Киселевой имелось
полным-полном, а Егор просто свалился вниз. Помылся в ванной, выскочил на
балкон, распаренный, разгоряченный, оперся о перильца, решил покурить, чиркнул
спичкой, потерял равновесие… Бред!
Я вскочила на ноги и забегала по комнате, невесть зачем
перекладывая книги со стола на подоконник. Ну ладно, Богдан. С огромной
натяжкой можно себе представить, что он не успел выскочить наружу, предположим,
заклинило двери. Но у Нади нет сволочных подруг. Всех их я отлично знаю.
Максимум, на что способны эти бабы, – на перешептывание по поводу новой шубы,
купленной Киселевой. Планомерно доводить женщину до самоубийства они не стали
бы, это просто невозможно себе представить. И потом, я не понимаю, у кого
несчастная Надюша могла вызвать такую ненависть? Зависть, да, но довести
женщину до смерти?
И уж совсем ни в какие ворота не лезет ситуация с Егором.
Чего его понесло после ванны на балкон? На дворе стоит непривычно холодный
март, совсем не располагающий к приятному времяпрепровождению на улице. Курить
захотел? Но у Егора нет ни жены, ни тещи, гневно укоряющих мужика за курение.
Что ему мешало спокойно, с комфортом устроиться в кресле? Ну открыл бы просто
форточку…
В полном негодовании я машинально ткнула пальцем в пульт
телевизора. На ярко вспыхнувшем экране появилось изображение молодого, но
страшно серьезного батюшки.
– В дни Великого поста, – бубнил он.
Я вздохнула, а ведь и впрямь пост на дворе. Может,
попробовать хоть недельку пожить по правилам, предлагаемым церковью? Только,
боюсь, ничего не получится. Ну, положим, от мяса, молока, яиц и других
скоромных продуктов я откажусь с легкостью. Но вот как избавиться от
гневливости, болтливости и вредности? А еще придется отбросить детективы,
боюсь, они никак не соответствуют рекомендованной для чтения в постные дни
литературе. Вон священник сейчас совершенно справедливо заметил:
– Великий пост – это не диета.
Интересно, что он скажет еще?
– И, как всегда, завершая беседу, обратимся к Священному
Писанию, – плавно журчал поп. Он казался слишком полным для своих лет. Да уж, и
впрямь, пост – это не диета. Юноша выглядит, словно молочный поросенок. Или до
начала голодания он был еще толще? Интересно, почему среди церковнослужителей
так много обрюзгших мужиков? Ведь у них должны быть строгие ограничения в
питании…
– Вспомним о Каине, убившем своего брата Авеля…
Я так и подскочила на месте. Каин! Надо же быть такой дурой!
Вот кто придумал дьявольский план. А что, ловко получается!
