– Вчера вечером иду домой в стадии полтазика…
– Что?
– Ну это я так, образно называю, когда совсем плохо, блевать
тянет, то, считай, полный тазик, а если просто покачивает, так половина. Ну да
не в этом дело. Прикинь, Лампа, поднимаюсь на этаж, а там!!! Дьявол! Зеленый,
пупырчатый, морда чемоданом, на ногах красные ботинки, на руках красные
перчатки, тянется ко мне, зубами щелкает…
– А ты что? – поинтересовалась я, сдерживая смех.
– К вам позвонил. Тетка вышла, то ли бабка, то ли девка. Я
ей чудище показываю, объясняю: черт пришел. А старуха в ответ:
«Ты бы еще больше водку глушил, тогда еще и чертенят
увидишь!»
Петька, разинув рот, смотрел, как жуткое чудище уходит в
квартиру, где живут соседи. Старушонка, закрывая дверь, посоветовала:
– Завязывай ханку жрать, не ровен час, в психушку угодишь!
Мамаев мигом протрезвел. И вот ведь странность, к водке его
больше не тянет, наверное, капитально перепугался, узрев черта.
– Нет, – бормотал Петя, всовывая ключ в скважину, – хватит,
теперь иная жизнь пойдет, трезвая!
– Молодец, – похвалила я его, – не пей больше никогда, а то
ведь так и правда с ума сойти легко, раз черти чудиться начали.
– Все, – отрезал Петька, – мне главное было решение принять.
Я вошла в квартиру, погладила тут же прилетевших собак,
кошек и, увидев выползающую из кухни Люсю, с чувством сказала:
– Ну, дорогая, может, тебя сдавать напрокат наркоманам?
Какой эффект от одного только твоего появления, а?
Вечер пролетел в заботах. Чувствуя некоторую неловкость
перед Капой, я предложила:
– Давайте, сделаю ужин.
Капа хмыкнула:
– Обожаю готовить, а тебя при виде плиты колбасит, видно
сразу. Хочешь, помой посуду.
Говоря подростковым сленгом, меня ломает, прямо крючит всю,
когда требуется мыть жирные тарелки и сковородки, но ведь не говорить же об
этом женщине, которая полдня провела у плиты, вдохновенно стряпая фаршированную
курицу. Я просто остолбенела, когда увидела это блюдо. Какое же терпение нужно
иметь, чтобы сначала стащить с пернатого кожу, потом отделить мясо от костей,
смешать со специями, приправами и еще бог знает чем, а потом запихнуть массу
опять в кожу, зашить, сформировать «птичку», запечь в духовке… Столько часов
потратить, чтобы домашние слопали блюдо за пять минут! Впрочем, еда понравилась
всем чрезвычайно.
– Жаль, маленький цыпленочек, – вздохнул Кирюшка.
Капа хитро прищурилась и жестом фокусника достала из плиты
второго бройлера. Дети взвыли от восторга, но есть не стали, в их желудках
просто не было больше места.
– Не беда, – заявила Капа, – завтра доедим, она холодная еще
вкуснее, чем горячая.
Потом все разбежались по комнатам, а я осталась возле мойки,
полной грязной посуды. Муля вскочила на табуретку, положила голову на стол и
принялась призывно поглядывать на курицу.
– Ну уж нет, – решительно сказала я, – фаршированные
бройлеры не для мопсов. Собакам дадут в десять вечера крайне полезную овсянку с
мясом.
Поняв, что со стола им ничего не перепадет, Рейчел, Рамик и
Муля ушли спать, а Ада устроилась на кухне на стуле. Я убрала посуду и с чистой
совестью пошла смотреть сериал про мисс Марпл. Ко мне никто не приставал.
Кирюшка и Лизавета разжились кассетой «Звездные войны» и теперь самозабвенно
смотрели видик. Капа мылась, из ванной слышался плеск воды и бодрое пение.
Катюша дежурила, Сережка и Юлечка заперлись в спальне. Одним словом, я провела
изумительный вечер, следя за приключениями бойкой английской старушки. Потом
дети улеглись спать, я пошла на кухню попить воды и онемела. Тарелка, на
которой лежала курочка, оказалась пуста. Сначала я всунулась к Лизе.
– Это ты съела вторую курицу?
– Нет, – буркнула Лизавета.
Затем тот же вопрос был задан Кирюшке, и на него последовал
тот же ответ.
Полная негодования, я пошла в кухню. Не нужно быть мисс
Марпл, чтобы разобраться в происшествии. Дети не ели птицу, Капа только-только
вышла из ванной и с головой, замотанной полотенцем, продефилировала к себе, Юля
с Сережкой давно спят. Значит, животные. Причем именно Муля. Кошки никогда не
станут даже нюхать запеченную курицу, им подавай сырое мясо. Рамик и Рейчел
сидели со мной, Люся – травоядная, Ада, правда, лежала на кухне, но она никогда
не ворует. Наша Ада шумная, крикливая, покоя от нее нет ни днем, ни ночью, не
собака, а живой звонок, но по столу она никогда не шарит. А вот Мульяна не
прочь полазить везде в поисках вкусных кусочков. Горя справедливым гневом, я
пошла в гостиную, нашла там мопсиху и гневно спросила:
– Мульяна! Это ты?
Собачка тяжело дышала. Я испугалась. Слопать целую курицу –
это слишком, вдруг у обжоры случится заворот кишок? Не успев додумать последнюю
мысль, я кинулась к телефону и набрала номер ветеринарной лечебницы.
– Моя собачка, маленькая, мопс, съела целую курицу, что
делать?
– Без паники, – ответил молодой голос. – Следует сначала
сделать промывание желудка, а затем поставить клизму.
– Как?
– Просто, – ответил ветеринар, – дайте мопсу стакана два
воды, можно с марганцовкой или горькой солью, главное, чтобы его как следует
стошнило, ну а с клизмой элементарно, неужели никогда детям не ставили? Советую
поторопиться, целая курица – это многовато для компактного животного.
Я схватила Мулю поперек жирного животика и оттащила на
кухню. Собачка не сопротивлялась. Наполнив блюдце водой, я велела:
– Пей!
Мопсиха вяло полакала жидкость. Кажется, действую неверно.
Велели дать либо с марганцовкой, либо с солью, причем горькой. Это что еще за
соль такая, а? Может, йодированная? Порывшись в аптечке и обнаружив, что
марганцовки нет, недолго думая, вытряхнула в воду две столовые ложки поваренной
соли и поднесла питье Муле.
– Пей!
Но та даже не захотела попробовать.
– Немедленно глотай!
Но гадкая Муля сидела, сцепив зубы.
– Ты можешь умереть, если не выпьешь!
Но этот аргумент не подействовал на собачку. Ладно, как
говорил Ленин, пойдем другим путем.
