В ванной стояли две зубные щетки, и на стиральной машине
лежали два лифчика – розовый и голубой.
В жизни Хохлова всегда присутствовали женщины, и Арина не
должна его ревновать. Как она может его ревновать, если он ей никто?! И
все-таки она ревновала.
На лифчики Арина мстительно положила большое полотенце,
которое тихонько вытащила из гардероба. Ей же придется чем-то вытирать Тяпу!
Интересно, а феном можно сушить собак или нет?..
Когда вода немного набралась, Арина сняла свитер и джинсы,
оставшись в белье, и открыла дверь в коридор:
– Тяпа! – позвала она. – Давай сюда!
Собака встрепенулась, подняла голову, но с места не
двинулась.
– Давай, мы же договорились!
Тяпа встала и посмотрела вопросительно.
– Давай-давай! Прыгай в ванну!
Собака подошла и осторожно понюхала край белой огромной
чаши. Ванна ей нисколечко не понравилась.
– Тяпа, надо мыться, ну!
Та повернула башку и посмотрела на Арину.
Ты точно уверена, что надо? Или, может, как-нибудь… без
этого белого, непонятного, да еще с водой, обойдемся?
– Никак! – развела руками Арина. – Ты воняешь, чешешься, с
тебя блохи скачут на детей, а ты в приличном доме! Давай. Полезай.
И тут произошло движение, что-то неторопливо взметнулось,
как будто слон встал на задние ноги, раздался плеск, и стена воды выплеснулась
Арине на ноги. Тяпа стояла в ванне и смотрела вопросительно.
– Черт побери!!!
Залило пол, и маленький рубчатый коврик с рисунком лилии, и
еще тапки какие-то стояли в углу, их залило тоже. Арина заметалась в поисках
тряпки, нашла, кинула ее на пол, но тряпка не могла собрать всю воду, которую
выплеснула могучая туша.
– Ну ты даешь, – говорила Арина, ползая по полу и поминутно
выжимая тряпку в унитаз, – ты же большая девочка, что ж ты так сигаешь! Надо
было осторожненько, медленно!
Собрав воду «начерно», она расстелила на полу выжатую тряпку
и приступила к основной работе. Она полила из душа Тяпу и намылила ее «мужским
от перхоти». Собака фыркала и мотала башкой.
– Терпи, терпи, – уговаривала ее Арина. – Что теперь делать?
Зато вонять не будешь, и блох меньше станет.
Мыть в ванне такую собаку было все равно что мыть мамонта.
Пена летела в разные стороны, вода тоже все время лилась не туда, куда нужно,
Арина была мокрая с ног до головы. Вода, которая текла с собаки, была
совершенно черной, словно та долго жила на скотном дворе в куче навоза. Воняло
мокрой шерстью и улицей.
Ужасная работа. Просто конец света. Не иначе придется делать
Хохлову ремонт за свой счет!
После третьего намыливания вода потекла почти прозрачная, и
Арина решила, что с них обеих хватит.
Она выключила душ, взяла полотенце и стала быстро промокать
собачью спину, чтобы Тяпа не успела отряхнуться как следует. Если успеет –
тогда точно ремонт неизбежен. Но уже не только в ванной, а еще и в коридоре!
Следом за полотенцем потянулся лифчик, но в пылу работы Арина этого не заметила
и обнаружила лифчик плавающим в ванне, в хлопьях грязной мыльной пены и
собачьей шерсти.
– Черт побери!
Она выудила бюстгальтер, кинула его в раковину и продолжала
вытирать собаку, но полотенце намокло и уже ничего не впитывало.
– Постой, – тяжело дыша, попросила Арина Тяпу. – Я сейчас
еще одно принесу!
Ей уже было стыдно, что она устроила такой разор и разгром
из такого простого дела, и страшно, что скажет Хохлов.
Она выскочила из ванной, а когда вернулась с полотенцем,
довольная и счастливая, Тяпа лежала на своей подстилке, а стены, зеркало,
вешалка и, кажется, даже потолок были залиты водой. Все-таки она отряхнулась!
– Ты зачем из ванной ушла?! Кто тебе разрешил?!
Впрочем, спрашивать было бесполезно. Нужно ликвидировать последствия.
Некоторое время Арина судорожно протирала все мокрое, что
было в коридоре. Потом метнулась в ванную, где масштаб разрушений оказался
ужасен – шерсть, грязь, оседающие хлопья серой пены и вода, вода, вода!..
И тут позвонили в дверь. Арина даже услышала не сразу,
потому что, забравшись в ванну, драила кафельные стены. Потом позвонили еще
раз, и она замерла с тряпкой в руках.
У Хохлова были ключи. У Гали наверняка тоже есть ключи, хоть
Митя и говорил вчера, что она прийти уж точно не может.
Залитые соседи? Знакомые?
В любом случае она, Арина, не станет открывать.
Собака на подстилке негромко зарычала.
И тогда в двери завозился ключ. Это могло значить только
одно – пришедший проверял, есть ли кто-нибудь дома, и, убедившись, что нет,
решил открыть своим ключом. Арина выскочила из ванной. Под рукой у нее не было
ничего, кроме флакона с чистящим средством. Не бог весть что, но, если
действовать быстро, можно брызнуть в лицо и на какое-то время ослепить
противника!
Она была уверена, что тот человек, который убил Кузю и не
добил ее, явился сюда, чтобы завершить свое черное дело.
Загремел второй ключ, дверь стала открываться и…
…и он спросил громко:
– Есть тут кто?
– Нэту никаво, – отозвался зычный голос. – Вышла все!
Хохлов прошел внутрь, в жарко натопленное тесное
помещеньице, где были стол, кровать, телевизор в углу и большой полированный
шкаф. На столе громоздилось несколько мониторов, поставленных один на один. В
мониторах шло беззвучное черно-белое кино.
В одном показывали кино про ворота, а в остальных про забор.
– Как – никого нету? А ты кто?
– Нэту никаво, – повторил голос. – Ждать нада!
– А ты сам-то где?!
Тут из-за желтого обшарпанного и захватанного
многочисленными пальцами шкафа, который когда-то был полированным, выглянула
круглая физиономия с раскосыми татарскими глазами и в тюбетейке. Выглянула и
спряталась.
– Все обедать пошла. Если надо ворот открыть, я открою!
Хохлов заглянул за шкаф:
– Ты Хаким?
– Я Хаким.
– Ты дворник?
– Зачем говоришь, когда сама не знаешь? Я работник!
Хохлов переварил эту ценную информацию.
– Я тебя видел, – сказал Хохлов и присел на вытертый стул,
из которого вылезал поролон. – Тебе Валентина Петровна велела собаку удавить.
Помнишь, в подвале?
